Жертвенный престол
Шрифт:
Эх, у Джавана слов не хватало, чтобы выразить свою ярость!
Вариант один – отдать Ору в храм. Но тогда ее судьба окончательно будет загублена. Так она хотя бы будет жива. Вот только честь семьи все равно будет бесповоротно запятнана. Все же будут уверены, что в доме правителя не все в порядке, раз он был вынужден сослать сестру куда подальше. А что это за государь, который не может даже проблемы своей семьи разрешить?
Да и вообще! Почему? Почему Трапезустий такой мягкотелый? Раньше Джаван и не думал, что его брат такая размазня. Все обиды стерпел, да еще чуть ли не плачет, что пропал любовник его сестры. Смешно! Скоро такого правителя все начнут презирать, и тогда весь Союз восстанет против наилучшего.
А все потому, что всезнающий, самый умный
Ну нет! Джаван не даст так легко поломать жизнь своей сестре! Он – единственный, кто о ней думает и заботится, и только он может ее спасти. Что же делать? Как помочь? Восстановить физиологически непорочность девушки может только магия, но к жрецам обращаться опасно, очень опасно. Джаван не дурак, как его брат, и он понимает, чем это чревато. Раз уж самые верные из брахманов предали дом наилучших, то остальным и подавно нельзя доверять, не говоря о том, что столь пикантный вопрос вообще нельзя из дому выносить. Вдобавок вопросы брака, секса вне его пределов, а также супружеской верности и неверности в кастовом обществе зоократов всегда носили особый, сакральный характер и отличались массой всевозможных табу, поэтому различные колдовские варианты решения всех подобных проблем если и не были запрещены, то, по крайней мере, носили теневой характер. Как следствие, брахманы навряд ли помогут в таком деле. Скорее уж бабка-повитуха какая-нибудь, вот только старуха из касты рабов шудр или крестьян вайшьев, прожившая всю жизнь в нищете, тоже не является надежным хранителем тайн – либо разболтает всем, как поймет, кого исцелила, либо попытается шантажировать государеву семью. И что, убивать бабушку после такого? Как-то такое не входило в планы Джавана.
Черт, а что, если для такого потребуется и вовсе темная магия? От этой мысли принца передернуло. Связаться с последователями черного бога? Нет! Это не решение проблемы, это лишь ее усугубление, шаг в пустоту. А что, если?.. Джавана неожиданно осенило: вардарагхи! Вот кто может помочь. Служители духа-изгнанника Элендорада практикуют различные запретные ритуалы, не связанные с Баалом. Да, это не совсем законно, вернее, вообще незаконно, это против канонов языческой веры, но это не обращение к культу Князя тьмы. Да, наверное, это самый оптимальный вариант из тех, которые только могут быть. Увы, но чем-то поступиться ради светлого будущего Оры придется, и Джаван готов пойти на это. Осталось только придумать, как безопасно встретиться с жрецом-вардарагхом…
ХХХ
– Нет, вот хоть убей, а я все равно никак не пойму, как ты позволил себя схватить?! – после продолжительного молчания воскликнул Кун. – Все-таки от котов можно было ожидать любой выходки, потому мы и усилили твою охрану, и потому я просил тебя ни в коем случае не ходить одному. Так как же тогда им удалось тебя схватить? Неужели ты думал, что это все шутки, и пошел в лес один?
– Нет, не думал, я пошел в погоню за колонистами с отрядом. Просто… – Куаутемок запнулся, показывать еще одну слабость ему не хотелось. – Я впервые убил человека, не рассчитал силы и проломил башку одному из беглецов, и мне стало плохо. Я знаю, хвалиться тут нечем, но… Да, мне стало плохо, и я остановился, а остальные побежали дальше, и, когда я остался один, на меня напали.
– Люди увлеклись преследованием и потеряли своего господина… – протянул Кун. – Ну, тогда понятно, в бою и не такое бывает. Но вот объясни мне тогда другое. Вы с Трапезустием договорились, что ты женишься на Оре, так зачем тогда ему убивать своего самого надежного сторонника, раз ты все равно станешь ее мужем? Он мог бы закрыть на это глаза, а через некоторое время вы бы поженились, и все было бы в порядке. Но так наилучший был бы уверен в твоей поддержке.
– Я не знаю, Кун, я не знаю.
– А ты не думал, что это коты все затеяли и просто инсценировали казнь? – оживившись от такого предположения, Кун даже прибавил шагу.
– Зачем им это? – удивился Куаутемок. – Они утащили меня далеко в лес и могли бы просто прирезать, но вместо этого они решили разыграть непонятный спектакль, из-за которого мне и удалось спастись? По-моему, это какой-то бред.
– Они могли сделать это на случай, если бы кто-то стал свидетелем их преступления! – койот догнал своего товарища и теперь вдохновленно объяснял суть своей теории.
– Ну, не знаю… – засомневался Куаутемок. Если сначала версия друга показалась ему бессмысленной, то теперь он уже не был уверен. – Впрочем, оно может быть и так, и эдак. Мы не узнаем наверняка, пока не разберемся с этим. А разбираться лучше при встрече с наилучшим, причем желательно в окружении свиты боевых магов.
– Именно так! Просто я к тому, что не нужно сразу начинать предъявлять претензии, иначе это может привести к конфронтации. Настрой, знаешь ли, тоже многое решает. Необходимо рассказать Трапезустию все как было и попросить у него объяснений. Понятное дело, не факт, что он признается, что вынес тебе приговор, даже если это действительно был его приказ, но мы сможем понаблюдать за его реакцией и по ней разобраться, причастен он ко всему этому или нет. А уже исходя из этого будем принимать дальнейшие решения, как нам быть. А там мало ли, вдруг мое предположение верно и государь ни при чем? Тогда все решится само собой. Правда, тогда войны с котами не избежать. Это уже будет вопрос выживания, – завершил свою мысль койот.
– Да, наверное, так и следует поступить, но сначала нужно добраться до своих, – кисло согласился Куаутемок, который не понимал, как ему настроиться на более дружелюбный лад, когда его именем наилучшего едва не обезглавили. – А до тех пор желательно не попадаться на глаза ни котам, ни людям государя, – добавил он после небольшой паузы.
Друзья снова замолчали, погрузившись в пучины своих мыслей, но на этот раз ненадолго. Через некоторое время Куаутемок ни с того ни с сего стал рассказывать Куну о своих чувствах к Оре. Никак хотел, чтобы товарищ не осуждал его за связь с принцессой. Но Кун быстро потерял нить разговора, который превратился в непонятный монолог, словно Куаутемок изъяснялся на иноземном языке. Слишком уж он сумбурно говорил.
Кругом шелестела буйная листва – лес жил своей дикой жизнью. Отовсюду слышались райские пения беспокойных птичек, зовущих своих друзей и подружек. То кто-то угрожающе рыкнет в стороне, то испуганно пискнет, то удивленно ухнет, то неуклюже хрюкнет, ну и так далее. Периодически из-под близлежащих папоротников доносилось шипение испуганных змеек, пытающихся по-хорошему уговорить незнакомцев не беспокоить их. Весь этот чарующий оркестр живой природы настраивал на некий философский лад.
Волшебные звуки леса и монотонный бубнеж Куаутемока ложились на вязкий круговорот мыслей Куна, как масло на хлеб, как одеяло на подушку. Да, именно как одеяло на подушку! Койот начал клевать носом прямо на ходу, несмотря на то, что два брахмана всего ничего, пять часов на ногах. Маловато для того, чтобы снова захотеть спать. Его шаги стали вялыми, жрец едва волочил ноги по шуршащему ковру из опавших листьев и свежей травы. Путник оступился раз, другой, третий.
«Так, нужно взять себя в руки!» – мысленно скомандовал Кун, пошлепав себя для бодрости по мохнатой щеке. Само собой, сделал это койот максимально аккуратно, чтобы не давать повода Куаутемоку подумать, что друг его не слушает. Зачем его обижать?
С глубоко моральными и философскими рассуждениями о смысле людских и зверолюдских чувств, сути происходящего и немного о жизни Куаутемок явно перегнул палку.
«Не спать! Нужно отвлечься», – пытался снова не провалиться в беспокойную дремоту Кун. Он замотал головой и начал оглядываться по сторонам, одинаковым от обилия лесной зелени. Нужно о чем-то другом подумать, более интересном и насущном, ну, или, на худой конец, сменить тему. Вот только как это сделать, не обидев Куаутемока, Кун не знал.