Жесткий отказ

Ней Сара

Все переводят взгляды с него на меня, потом снова на него.

Джонстон хмурится.

— Если она думает, что он это ты, тогда кем она считала тебя?

Хороший вопрос.

— Я не знаю. Не остался, чтобы это выяснить.

Рикки Томпсон моргает.

— Но тогда почему она терлась об тебя сиськами?

— Чувак, я не знаю!

— Господи, Бейсмен, тебе хоть на секунду не приходило в голову, что ты мог ей просто понравиться? — спрашивает Хосе Эспиноза после долгого неловкого молчания.

Нет.

Мне не приходило в голову, что я могу

понравиться Миранде.

Она понятия не имеет, кто я такой, так как же это возможно?

— Послушай Эспинозу, чувак. Он знает женщин — у него шесть сестёр, — напоминает мне один из парней, вгрызаясь в протеиновый батончик, который достал из сумки.

— И ещё кое-что. — Уоллес снова вмешивается, чтобы испортить мне день ещё больше. — Он покупает у неё еще одну карточку и хочет, чтобы я встретился с ней. Снова.

— Завязывай с этим. Ты тот, кто всё испортил, — парирую я.

— Я не должен был этого делать с самого начала, — не соглашается он. — И ты знаешь, что я подкатываю ко всему, что имеет пульс. — Пауза. — Подожди, я не это имел в виду.

Я обвиняюще указываю на него, гнев растёт внутри меня. Смотрю на него так же, как тренер смотрел на меня на поле.

— Я сказал, что ты должен всё исправить — это не сложно!

Парни, широко раскрыв глаза, смотрят туда-сюда между Уоллесом и мной, словно на Уимблдонском турнире по теннису.

— Это твоя проблема! — Уоллес с хмурым видом бросает на пол спортивную сумку, из которой достаёт дезодорант. — Так что разберись сам.

— Не я всё испортил! Всё, что тебе нужно было сделать, это не быть придурком, а ты даже этого не смог сделать.

Он прав — это не его проблема и никогда ею не была.

Такая драма.

И эту драму создал я, будучи антисоциальным, параноидальным трусом.

И знаете что? Я ненавижу драмы. Если бы мы поменялись ролями, я бы посоветовал ему найти кого-нибудь другого в качестве мальчика на побегушках. Сказал бы, что не согласен ни с кем встречаться ради него.

Он так же знаменит, как и я, если не больше.

Я лучший бейсболист? Да.

Мне платят больше? Да.

У него лицо красивее? Да.

Ничто из этого не помешало ему помочь мне, и всё же я винил его в том, как всё сложилось.

— О-о, парни, я вижу, как вращаются колесики вот тут, — Эспиноза осторожно тычет пальцем мне в лоб. — Что происходит в твоей голове, Бейсмен?

— Ребята, — говорит Джонстон, — Похоже, его мозг вот-вот взорвётся.

— Не-а, — говорит Уоллес. — Это сперма, скопившаяся внутри его тела.

Все до единого смеются, даже несколько помощников тренера. Даже бэтбой (прим. пер. Бэтбой (batboy) — носильщик бейсбольных бит и прочего инвентаря команды), который любит задерживаться после тренировки, если у него нет занятий, просто чтобы пообщаться с нами.

Чёртова аудитория. Как раз то, что мне нужно.

— Хардинг, братан.

Я поворачиваюсь лицом к Эспинозе, который действительно полон мудрости, несмотря на свой юный возраст.

— А?

— Иди и сделай это сам, мужик.

Это всё равно, что срывать пластырь.

Но дело в том, что чаще всего срывать пластырь чертовски больно.

Миранда: Итак, я немного подумала об этой карточке. Мне неприятно это говорить, но я готова продать ещё одну.

Я: Не всю коллекцию?

Миранда: Нет, пока нет — извини. Каждый раз, когда мы сталкиваемся друг с другом, получается какое-то дерьмовое шоу.

Я: Я возьму то, что смогу получить. Нищие не выбирают.

Я: Чья карточка?

Миранда: Лерой Дженкинс?

Я: СУПЕР!!!! Я хочу её. Сколько?

Миранда: На пять меньше.

Я: 20 штук? По рукам. В то же время, в том же месте?

Миранда: Нет, я должна быть в центре. Встречаюсь с владельцем офиса, который хочу арендовать. Я надеялась, что сначала мы с тобой сможем встретиться, чтобы я могла забежать в банк, внести твои наличные, а затем выписать ему чек на страховой депозит.

Я: Это действительно чертовски волнительно — владеть собственным бизнесом.

Миранда: И чертовски страшно! Боюсь описаться в штаны.

Я: Это лучше, чем нагадить туда.

Миранда: Ну и пара из нас получилась.

Я: Ты флиртуешь со мной?

Миранда: БОЖЕ, НЕТ!!!!

Я: Скажи мне, что ты на самом деле чувствуешь…

Миранда: Так и сделаю. И скажу тебе это В ЛИЦО.

Я: Чёрт, ты сегодня в настроении, да?

Миранда: Думаю, да. Я просто ужасно нервничаю. Очевидно, я никогда не делала этого раньше. Кто-то должен отговорить меня от этого.

Я: Никто не должен тебя отговаривать, а если отговаривают, то они ужасные друзья.

Миранда: Ой, ну разве ты не прелесть.