Жестокая любовь
Шрифт:
– Хонор прикроет меня.
Моя сестра всегда прикрывает меня. Она принимает на себя всю тяжесть гнева моего отца. В девяноста девяти процентах случаев мне нравится то, как она меня защищает. Но один процент моего попечения подобен смирительной рубашке. Вот почему я стала приходить в домик у бассейна. И я рада, что сделала это. Здесь я встретила Джованни.
Он изучает сигару прищуренными глазами.
– Как ты вообще их зажигаешь?
– спрашиваю я. Мне доводилось видеть, как отец делал это сотни раз, но я все еще не понимаю, как сделать
Он подносит сигару к губам для пробы. Странно видеть его полные губы вокруг чего-то, что у меня на глазах в основном использовал отец. Затем он выдыхает воздух, изображая, как это будет выглядеть. Я представляю, как белый дым вьется на фоне его загорелой кожи.
– Тебе не позволено курить, даже когда они сами это делают?
– спрашиваю я.
Он одаривает меня мрачным взглядом. Я не должна говорить о его сомнительных поручениях, которые он выполняет для своего отца.
– В основном, я сижу в углу и надеюсь, что меня никто не заметит. Это скучно.
– Если это скучно, то почему ты не хочешь об этом говорить?
Я знаю, как не кстати быть замеченным такими людьми, как наши отцы, быть под их покровительством, но иногда такое положение дел кажется намного лучше, чем быть вовсе ими проигнорированным. Я младшая. Еще и девушка. Ходят слухи, что я даже незаконнорожденный ребенок моего отца. В общем, мне повезло, что сестра не забывает меня покормить.
Джо ругается по-итальянски.
– Этот мир не для тебя, Клара.
– А разве он для тебя?
– Я бы ушел, если бы мог, - говорит он.
– Ты знаешь это.
– Через год тебе исполняется восемнадцать. После этого ты уйдешь?
Мой желудок сжимается при мысли о том, что он исчезнет. Я на два года младше. И даже когда мне исполнится восемнадцать, я не смогу уйти. К тому времени я буду помолвлена с тем, кого выберет для меня отец.
Прямо как моя сестра. Я содрогаюсь при мысли о ее женихе.
Он пожимает плечами.
– Посмотрим.
Я закатываю глаза. Подозреваю, что он строит планы, но не делится ими со мной. Вот как работают здешние мужчины: держат женщин в неведении. Хонор узнала, что помолвлена только когда Байрона пригласили на ужин. У него есть деньги и власть. У нее нет выбора. Как и у меня.
– Если решишь уйти, возьми меня с собой, - говорю я.
– Не думаю, что Хонор оценит, если я заберу тебя.
Да, не оценит. И мысль о том, что я останусь без сестры, заставляет мое сердце сжиматься от боли. Иногда я доставляю ей неприятности, но я люблю ее. Я бы никогда не оставила ее.
– Она может пойти с нами. Это будет похоже на приключение.
– Не говори глупостей, Клара.
– Его глаза вспыхивают гневом и чем-то еще, что я не могу определить.
Меня передернуло от оскорбления.
– Это была всего лишь идея.
– Что ж, это плохая идея. Твой отец никогда тебя не отпустит.
Глубоко в душе приподнялся холодок. Я знаю, что это правда. Конечно же,
Я ненавижу себя за то, что даже предложила подобное. Как отчаянно, должно быть, я выгляжу?
Дрожа внутри, я встаю и хватаю бутылку «Джека Дэниелса». Она тяжелее, чем я ожидала, несмотря на это, подхожу с ней к мини бару, который до сих пор заполнен графинами и бокалами для вина. Но тут нет спиртного. Раньше здесь устраивали огромные вечеринки. Когда моя мать умерла, они прекратились.
Хотя через несколько дней должна состояться вечеринка в честь помолвки моей сестры. Мне даже не разрешили присутствовать. Все что я смогу увидеть, так это фейерверк из окна.
Не говоря ни слова, Джованни присоединяется ко мне, его тепло ощущается одновременно успокаивающе и остро. Он берет стакан из моей трясущейся руки, открывает бутылку и наливает насыщенную янтарную жидкость. Затем наливает себе вдвое больше.
– Эй, почему это себе ты налил больше?
– протестую я, в основном потому, что мне нравится его дразнить.
Выражение его лица шутливо-изумленное.
– Я больше, чем ты.
Он больше. Выше и шире в плечах, хотя все еще худоват. Его руки тоже больше моих. Они уверенно держат бокал, в то время как мой чуть ли не выпадает из трясущихся рук.
Делаю глоток, прежде чем успеваю передумать.
– О боже.
Виски обжигает мне горло, подобно кислоте, что прожигает до самого основания.
Он закусывает губу, чтобы не прыснуть со смеху.
– Отличная вещь?
– О, заткнись.
Это уже не имеет значения, потому что я тоже смеюсь. На самом деле, штука отвратительна.
Он улыбается и делает глоток. И даже не кашляет и не морщится.
– К этому привыкаешь.
– Сколько мне нужно выпить, чтобы привыкнуть?
– Больше, чем следовало бы.
Я делаю еще один глоток. Алкоголь снова обжигает, но должна признать, не так сильно. На вкус все еще не очень, но я все равно собираюсь выпить до конца. Этот домик у бассейна - единственное место, где я могу нарушать правила, где могу испытать хоть что-то. Домик у бассейна - единственное место, где я чувствую себя живой.
– Давай попробуем то, что я принесла, - говорю я. Мой голос огрубел от алкоголя.
Он поднимает сигару.
– Ты принесла зажигалку?
– Вот дерьмо.
Вокруг его глаз собираются морщинки именно так, как мне нравится. Мою грудь сдавило, как будто от нехватки воздуха.
– Это не имеет значения, - говорит он.
– Но я не выполнила свою часть обещания.
Он делает еще глоток. И это выглядит так естественно.
– Какое еще обещание?
– Делать плохие вещи, - говорю я серьезно.
– Когда твоя жизнь контролируется, как моя, тебе нужно учитывать подобные нюансы. Предполагается, что сегодня будет та самая ночь.