Жестокая справедливость

Майдуков Сергей

Карина бросилась на спину Жореса, стараясь удержать руку с ножом. Он стряхнул ее, как пушинку.

– Я на ней женюсь, – сказал Леонид. – Мы любим друг друга.

Его оттянутый член находился в кулаке Жореса, стиснувшего пальцы сильнее.

– Что ты сказал?

– Я его люблю! – выкрикнула Карина с надрывом. – Оставь его. Это я виновата.

– Он женатый мужчина, – процедил Жорес. – У него семья, дети.

– Нет! – Леонид покачал головой, лежащей на ковре. – У меня нет детей. И я давно собирался развестись.

– Ты задел честь Мартиросянов. Оскорбил наши чувства. Ты заслужил

наказание.

Кончик ножа проткнул кожу на мошонке Леонида.

– Постой! – заторопился он. – Какой тебе прок от кастрированного партнера? Покалечишь меня или убьешь, кто тебе с поселком поможет?

– С поселком? – Жорес отпустил причиндалы Леонида и вытер ладонь о штаны. – Ты согласен?

Вот когда в голове Леонида мелькнула мысль, что представление было разыграно только с одной целью: заставить его принять предложение. Но Карина тотчас развеяла его подозрение, воскликнув:

– Не соглашайся, Леончик! Пусть убивают! Обоих пусть убивают! Я с тобой, слышишь?

С каждым словом ее голос становился все пронзительнее, она рвалась к Жоресу так отчаянно, что пришлось усмирять ее оплеухой. Нежная верхняя губа Карины моментально распухла, нависнув над нижней.

– Нас не убьют, – сказал Леонид. – Встань с меня, Жорес, и скажи парням отпустить меня.

На следующий день он начал переоформлять уставные документы втайне от Наташи. Устаревшие копии хранились на своем месте в сейфе, однако прежней силы уже не имели, поскольку в мае фирма получила в составе учредителей Саркиса и Жореса Мартиросян. Их взнос составлял пять миллионов долларов и был представлен в виде земельного участка. Леониду, третьему учредителю, пришлось выкладывать деньги. В основном они были сняты с Наташиных счетов. Как только она начнет расторжение партнерства, все эти детали всплывут и станут очевидными. Но Леонид Марков был из той породы мужчин, которые ничего не пускают на самотек. Он все предусмотрел и приготовил Наташе ловушку, из которой ей уже не выбраться.

– Ты говоришь, что наш бизнес тебя не устраивает, – печально произнес Леонид. – Может быть, я тебя тоже не устраиваю? Может, ты заодно и развестись хочешь?

Она посмотрела на него, и в ее глазах читалась задумчивость. «Предательница, – подумал Леонид с горечью. – Как легко, оказывается, тебе отказаться от любимого человека».

Однако он поспешил с выводами. Наташа медленно покачала головой.

– Разве кто-то говорит о разводе? Не будем смешивать бизнес и личную жизнь.

– Она у нас не ладится, – пробормотал Леонид. – Я имею в виду личную жизнь. Спать совсем перестали…

– Это ты перестал спать со мной, – уточнила Наташа. – Что с тобой, Леня? Тебе же не семьдесят лет.

– Дело не во мне. Дело в тебе, Наташенька.

Он увидел, как меняется ее лицо.

– Хочешь сказать, что я старая?

– Нет, что ты! – воскликнул Леонид с жаром. – Ты самая молодая и красивая жена, которую только можно себе представить.

– В постели этого не ощущается, – сказала Наташа. – Ты ко мне не прикасаешься даже.

Он порывисто встал и принялся целовать ее, куда придется. Неожиданно желание охватило его. Даже после Карины у него оставался избыток сил. Ему это было приятно.

Лаская Наташу, он контролировал себя, чтобы не испортить план. Андрей был не для того нанят и подослан к Наташе, чтобы она дала ему от ворот поворот.

Он раздел Наташу, отнес на кровать, потискал еще немного, а потом лег на бок, подпер рукой скулу и сказал:

– Ну вот, ты опять холодна со мной. Вся такая скованная, напряженная. Как на приеме у гинеколога. В этом причина. Вот почему я тебя не ревную, кстати. Другие мужчины тобой не интересуются. Настоящую цену тебе только я знаю.

Наташа села, обхватив колени руками.

– Какие мы самоуверенные, – процедила она.

Леонид хохотнул:

– Ты очень красивая и умная, Наташенька, но тебе огоньку не хватает. Не заводишься ты от секса. Может, тебе к сексопатологу обратиться?

– Сам обращайся! – крикнула она и побежала в ванную комнату.

Леонид взял телефон и написал Андрею:

«Завтра выходи на пробежку. Она готова».

Глава пятая

Наташа проснулась раньше обычного и готовилась к пробежке тоже дольше обычного. Придирчиво осмотрела себя в зеркало, натянула белые трусики, грудь спрятала под эластичным топом, который заменял лифчик. Вместо шорт надела свободные спортивные штаны, набросила курточку, перетянула волосы тесемкой. Их пора было стричь и красить, но не сегодня же. И маникюром-педикюром Наташа тоже заниматься, разумеется, не стала, потому что это выглядело бы подозрительно.

– Бегать? – спросил Леонид, вышедший из спальни.

– И бегать тоже, – сказала она.

Ее ноздри воинственно раздулись.

– А что еще? – удивился он.

Сказать? Вот был бы номер. У позевывающего супруга, наверное, челюсть отвалилась бы. Но он не хотел знать правды. И наивно полагал, что его супруга никому не нужна.

– К сексопатологу обращусь, – заявила Наташа, опустившись на одно колено, чтобы зашнуровать кроссовку.

– Вот это правильно! – Леонид захохотал. – С корабля на бал!

– С бала на корабль, – процедила она.

– Не злись, не злись, – попросил он. – Черт меня вчера за язык дернул. Извини. Я уверен, что мужики на тебя засматриваются. Так и падают штабелями!

Он снова захохотал. Наташа смерила его презрительным взглядом и занялась второй кроссовкой. Если до этой минуты у нее оставались какие-то сомнения, то теперь они исчезли. Не попрощавшись, она выскочила из квартиры.

Пока ждала лифт, ей позвонила старшая сестра, спросила, чем Наташа занимается.

– Бегать иду, – ответила она. – Я тебя потом наберу, Леночка.

– Я правильно подгадала, – сказала сестра. – Нужно поговорить. Не по телефону.

– Что-то случилось?

– Не по телефону, – повторила Лена.

– Не нравятся мне твои загадки, – вздохнула Наташа, не спеша заходить в открывшийся лифт, чтобы связь не пропала. – Хоть намекни.

– Я прямо скажу, без намеков. Жду тебя внизу. Я специально подъехала. Но остановилась за углом, чтобы твой благоверный не увидел.

Лена всегда называла Леонида благоверным или еще как-нибудь, лишь бы не по имени. Она его, мягко говоря, недолюбливала. Причину не называла. Просто находилась с Леонидом в состоянии непрекращающейся холодной войны.