Жестокии? мучитель
Шрифт:
— Что ты ищешь?
Голос прорезает тишину и леденит кровь в моих венах. Я тяжело сглатываю и оборачиваюсь, чтобы посмотреть в пронзительные голубые глаза своего мучителя. Сердце беспорядочно колотится о грудную клетку, пока я пытаюсь подобрать слова, чтобы заговорить, но прямо сейчас я слишком напугана.
— Кошка проглотила твой язык?
– спрашивает он, прислонившись к книжной полке с дерзкой ухмылкой на лице.
Я качаю головой.
— Почему ты здесь?
Он двигается как гадюка, стремительно подаваясь вперед
— Ты знаешь почему, Гурин, - рычит он, его опьяняющий аромат проникает в мои чувства как только он оказывается так близко. — То, как ты разговаривала со мной на уроке анатомии. Неужели ты думала, что я оставлю это без внимания?
Горло перехватывает, когда я пытаюсь сглотнуть, страх проникает в каждый дюйм моего тела.
— Нет, - хрипло выдыхаю я.
— Нет. Потому что ты принадлежишь мне, Гурин.
– Другая его рука перемещается к моей левой груди, и он больно сжимает ее через рубашку, а затем переходит к правой. — И если ты снова заговоришь со мной в таком тоне, то в следующий раз я заставлю тебя сосать мой член в присутствии зрителей.
Эта мысль заставляет меня содрогнуться, но в то же время какая-то часть меня взволнована такой перспективой. С момента нашей встречи в коридоре я не могла перестать думать об этом. Наверное, это был самый эротичный опыт в моей жизни, хотя и самый унизительный. В конце концов, у меня нет опыта, с которым можно было бы сравнивать.
Он оскаливает зубы и качает головой.
— Но я уверен, что тебе понравилось бы принимать мой член своим маленьким красивым горлом, в то время как другие наблюдали, как я использую тебя.
– Другая его рука опускается ниже, и я напрягаюсь, когда он просовывает ее под юбку. — Готов поспорить, что твоя пизда насквозь промокла от одной мысли об этом, не так ли?
Паника охватывает меня, когда я пытаюсь помотать головой, но это невозможно, так как его рука сжимает мое горло.
— Нет, - хриплю я едва слышным шепотом.
— Лгунья, - рычит он, оттягивая мои трусики и грубо вводя в меня два пальца.
Я стону, потрясенная внезапным вторжением.
— Насквозь промокшая, как маленькая непослушная шлюшка.
– Губы Элиаса в дюйме от моих, его дыхание касается моего лица. — Держу пари, когда я наконец-то засуну свой член в эту девственную киску, ты будешь охотно скакать на нем, и стонать все гребаное время.
Я плюю ему в лицо, потому что это единственное, что я могу сделать, чтобы дать отпор. Он обездвиживает меня своим тяжелым весом, прижимая к книжному шкафу позади.
— Грязная сучка, - бормочет он, но в его голосе нет злости. — Открой рот.
Я захлопываю рот, глядя ему в глаза, пока ненависть пронзает меня изнутри.
Его челюсть сжимается.
— Я должен напомнить, что у меня есть на тебя, Гурин?
Ненависть прожигает меня насквозь, как кислота, когда я неохотно открываю рот. А потом он плюет в
Он посмеивается.
— О да, это будет очень весело. Похоже, моей маленькой зверушке нравится, когда её унижают.
Его пальцы с пьянящим ритмом входят и выходят из моей постыдно мокрой киски, подгоняя меня к кульминации. Неловко, что все, что делает этот человек, доставляет мне удовольствие, но так и есть. Очевидно, что со мной что-то не так.
А затем он отпускает горло, все еще прижимая меня весом своего тела к книжной полке. Я протестующе стону, когда он расстегивает мою рубашку спереди, отрывая пуговицы, после чего с силой дергает лифчик вниз и обхватывает губами твердый сосок.
Я выгибаюсь навстречу, мое тело словно горит от его прикосновений.
— Элиас, - выдыхаю его имя, ненавидя то, как сильно желание сквозит в моем тоне.
Он посасывает второй сосок, а затем сильно прикусывает ключицу заставляя меня вскрикнуть.
— Звучит так, будто ты получаешь удовольствие.
Язык Элиаса скользит вверх по моему горлу, а затем он целует меня, его язык проникает мне в рот, как будто он пытается трахнуть меня им.
Я стону, тело инстинктивно выгибается ему навстречу, и я обхватываю руками его шею.
Он рычит, кусая меня за губу и хватает за руки, отводя их в сторону.
— Никаких прикосновений.
– В его потрясающих льдисто-голубых глазах бурлят ярость и желание, и у меня перехватывает дыхание. — Я всё контролирую.
Я тяжело сглатываю, страх пересиливает постыдное желание, зародившееся в глубине моего живота.
Он грубо вынимает пальцы из моей киски.
— Открой рот.
Я прикусываю губу, прежде чем открыть рот.
Он просовывает туда свои пальцы, покрытые моими соками.
— Высоси их дочиста.
Вкус моего возбуждения на его пальцах заводит меня, я обхватываю их губами и облизываю каждый, прежде чем прикусить один зубами.
Он рычит и вытаскивает пальцы у меня изо рта.
— Ты только что укусила меня?
Я пожимаю плечами, пытаясь вести себя невозмутимо, несмотря на то, что напугана до смерти.
— Возможно.
Миссис Кендалл спит, блядь, как убитая, что означает, что она никогда не услышит нас здесь, наверху.
Элиас сильно хватает меня за горло и заставляет развернуться.
— Ты пожалеешь об этом, Гурин. И пожалеешь о том, как разговаривала со мной в классе.
Я чувствую, как он задирает подол моей юбки, а затем хватает за кружево трусиков. Когда слышу, как они рвутся, ужас пронзает мое сердце. Я задыхаюсь, пытаясь отбиться от него, но он слишком силен.
— Что ты...
Его ладонь резко опускается на мою задницу, и он закрывает мне рот рукой, заглушая крик боли. Сила шлепка ошеломляет и лишает меня дыхания, когда он делает это снова, по другой ягодице.