Жестокий обман
Шрифт:
— Черт, точно. — Кира проводит рукой по волосам и повышает голос в такт ударам. — У нас с братьями одна мать. Мой биологический отец - я буду называть его семенем, потому что это единственное признание, которого он заслуживает, - на самом деле был соперником Козловых. Он соблазнил нашу мать и сделал ее беременной мной. Когда я родилась, он отправил меня в Европу, где я воспитывалась у тети или в интернатах. В общем, это длинная и поганая история. Я даже не знала, что у меня есть братья и сестры... Но когда Андрей, Даниил и Лео узнали, что у них есть сводная сестра, они отправились на мои поиски. И не
— Вау. — Я сижу на своем месте, ошеломленная. — Должно быть, это было не просто воссоединение.
Она смеется и качает головой.
— Ты и половины не знаешь. Своей жизнью я обязана братьям... и Джорджии, — добавляет она, наклоняя голову в сторону нашей невестки, оживленно беседующей с остальными.
— Правда? — Я немного шокирована тем, что Даниил ничего этого мне не рассказывал, но, конечно, я не спрашивала. И, возможно, это потому, что какая-то крошечная часть меня обижена его отказом - что совершенно бессмысленно, учитывая, что единственная причина, по которой я вообще замужем за ним, - это его принуждение. И все же мое тело пульсирует от чего-то, что я не могу выразить словами.
— Это правда, — подтверждает Кира. — Но главное, что мы теперь вместе, и жизнь у нас неплохая.
Я киваю, делая мысленную пометку поделиться этой деталью с Дейдрой. Я подумываю о том, чтобы выпытать у Киры побольше подробностей, но лучше повременить. Ночь только началась, еще достаточно времени, чтобы разговорить их.
Кира тяжело прислоняется к моему боку.
— Я знаю, что вся эта история с браком по расчету странная, но Даниил без ума от тебя, я вижу.
Я пожимаю плечами и достаю заказанный ранее коктейль, помешивая напиток соломинкой.
— Пришлось привыкать, — признаю я. Полное преуменьшение.
Она понимающе кивает.
— Это займет время. Эти мафиозные браки по расчету - это какой-то бред.
Рядом с Кирой к нам наклоняется Алена, уловившая конец нашего разговора.
— И что это за брак по расчету?
Я смеюсь.
— Мы говорим обо мне. Я полагаю, что ты современная и раскрепощенная женщина, которая вольна делать все, что ей заблагорассудится?
Красивые дугообразные брови Алены сошлись вместе. Она выглядит так, как будто только что сошла с подиума: кошачьи черты лица, стройное тело и безумный стиль. В лимузине по дороге сюда она рассказала, что живет в Париже, работая закупщиком одежды в крупном европейском магазине класса люкс, но при любой возможности навещает брата и невестку в Нью-Йорке.
— Я не планирую выходить замуж, а если и выйду, то точно не за кого-то, связанного с братством, — говорит она, и ее глаза темнеют, а рубиновые губы хмурятся. — Я держусь подальше от всех этих неприятных дел.
Алена напряглась: что-то в этом разговоре задело нервы, может быть, потому, что ее отец погиб при исполнении служебных обязанностей, служа отцу Даниила, когда тот был паханом.
Роуэн обнимает Алену и улыбается.
— Моя супернезависимая невестка, если бы ты только знала, что теряешь. Брак - это не только работа... В нем есть и игра. — Роуэн коварно улыбается, ее рыжие волосы рассыпаются по плечам, как у лисицы, которой она, как я подозреваю, и является.
— Боже мой, хватит говорить о браке. — Джорджия встает, откидывая свои почти черные
Но там, конечно, веселее... не то чтобы я собиралась веселиться.
Все взгляды устремлены на Джорджию.
— Ты уверена, что это хорошая идея? — Алена смотрит с сомнением. — Может, Андрею есть что сказать по этому поводу?
— Может. — Чеширская ухмылка Джорджии говорит о том, что ей все равно. — Но его здесь нет. Кроме того, это его клуб, только человек с миссией самоубийства может попытаться что-то здесь сделать. И не забывайте о наших вечно присутствующих тенях. — Она жестом показывает на полдюжины охранников, скрытно окружающих нас.
— Мне это нравится! — говорит Роуэн. Я практически вижу дьявольские рога, растущие у нее на голове. Эти женщины специально пытаются задобрить своих мужей, и мне не только нравится их стиль, но и наводит на мысль.
Проведя руками по миниатюрному платью с блестками, я объявляю группе, что вернусь через минуту, и направляюсь в роскошно обставленную дамскую комнату с дымчатыми зеркалами, золотыми акцентами и темными бархатными обоями. С одной стороны туалета висит зеркало в полный рост, и я принимаю позу, подбирая идеальное положение, демонстрирующее мои достоинства. На самом деле ноги у меня не длинные, но это крошечное платье и туфли на высоченных каблуках создают видимость длины, и, конечно, Даниил так и не смог разглядеть отвесный вырез этого блестящего платья. Возможно, на ком-то другом это было бы не так откровенно, но на моей фигуре платье выглядит чертовски сексуально. Судя по нашему предыдущему обмену мнениями, Даниил этого не оценит.
Найдя в зеркале подходящую позу, я делаю селфи и отправляю его Даниилу. Слов не нужно. Он хотел знать, что я надела сегодня, вот его ответ. Я улыбаюсь про себя. Пусть попробует проигнорировать! Я, может, и выпила немного, особенно если учесть шампанское, которое мы пили в лимузине, но сейчас меня подпитывает не жидкая храбрость. Я даю ему понять, что ему не удастся меня заморозить.
Вернувшись к столу, я вижу, что Джорджия подзывает меня взмахом руки.
— Ты как раз вовремя, — объявляет она, жестом указывая на свежую порцию коктейлей на столе. — Это называется «Большой O».
— Я надеюсь, что моя ночь закончится именно так, — говорит Алена. Кира, как единственная незамужняя женщина в нашей группе, обнимает подругу за плечи, выражая свое согласие в не очень деликатной форме.
Я на мгновение замираю. Что значит еще одна жалкая рюмка? Все-таки эта больше похожа на десерт. Она сливочная и немного мятная, и так чертовски гладко льется, что я не могу отказаться, когда Джорджия протягивает мне следующую порцию.
Мы занимаем место на танцполе прямо под стойкой диджея - клянусь, я чувствую, как каждая капля баса бьет по позвоночнику. Я бывала на государственных ужинах и изысканных коктейльных вечеринках с моим дядей, но это нечто совершенно иное. Этот клуб полон людей, которые раскрепощаются, отказываются от своих запретов, позволяя музыке смыть с себя все заботы понедельника и пятницы.