Жестокий спаситель
Шрифт:
Произношу вопрос вслух.
— Знаешь, в чем моя проблема с этим бога, красавчик? — глаза Суматохи слегка затуманены, а поза расслаблена. Но затем она моментально напрягается, а лицо искажается от ненависти, — Этот… эта вещь, да? Она вещь. Демонов умный ящик. Понимаешь, да? Кстати, а ты похорошел? Подстригся, подровнял брови?
Молчу. Скоро я нападу, что бы она не болтала, так как это может быть затягиванием времени. Против шипов, вырастающих из ладоней и ступней её орды — я сейчас со своим старрхом совершенно
— Неверящий Бог не чувствует боли, Магнус Криггс, — она смакует моё имя, улыбаясь почти по-человечески, — Я не могу заставить его страдать, не могу заставить его пожалеть, не могу заставить умолять, хныкать, орать от боли, корчиться от отчаяния, умирать с горя. Не могу. Понимаешь? А вот ты… ты другое дело.
— Почему тогда мы тут? Почему ты не убила моих друзей? — спрашиваю, надежнее перехватывая рукоятку огромного ножа, — А?
— Очень интересный вопрос, да? — улыбается тонкая, худая, голая девушка, — Вы меня удивили. Не должны были выбраться, но выбрались. И… я тогда подумала — а если я их убью, то ты будешь страдать? Будешь, конечно же! Только вот, скорее всего, ты потом просто дашь себя убить. Дашь-дашь, не делай такие глаза! Кстати, очень мило. Даже не жалею, что в тебя влюбилась еще тогда! Это была ооочень несчастная любовь, знаешь ли!
На нее не действует моя харизма. Совсем все плохо.
— Надежда. Ты хочешь, чтобы я надеялся, — сдавленно произношу я.
— И… верно! Но не только! — Суматоха становится похоже на обрадованную маленькую девочку. Секунда, и она вновь смертельно серьезна, — Знаешь, к чему мы ведем этот разговор, Магнус Криггс? Я не жду своих девочек, они слишком тупые, чтобы перебраться через ту большую щель! Я жду, пока ваша колымага подлетит поближе! И тогда я тебя убью.
Не успев осознать её слова, я вхожу в «боевой режим». Рву вперед на полной скорости, так, что воздух ощущается как лениво раздающаяся передо мной вата. Бешеная стерва, решившая таким красивым ходом угробить всех и вся, успевает даже улыбнуться перед тем, как сорваться мне навстречу. Из её ладоней выскакивают два длинных шипа.
Только столкновения не происходит. Суматоха как сожравшая совковую лопату кокаина балерина начинает делать вокруг меня пируэты, уворачиваясь, уклоняясь и переступая с одной своей длиннющей ноги на другую с такой скоростью, что я, находясь в режиме ускорения, едва успеваю угадать начало и конец её движений. А она, эта длинная безумная сучка, еще успевает корчить мне рожи.
Эмоций нет, есть лишь понимание, что меня дразнят. Мерные секунды высасывающего энергию и ресурсы организма режима, столько раз выручавшего меня в прошлом. Гонка со временем и против времени. Я делаю выпады, отскакиваю от её длинных, но чрезвычайно быстрых тычков, успеваю следить за ногами, в которых тоже прячутся шипы. Но она не атакует, она забавляется, пугает, издевается и ждёт.
Не
Мы продолжаем. Это напоминает бой пуделя и цапли, только ускоренный во много раз. Мы мечемся, уклоняемся, обозначаем атаки, отпрыгиваем… сколько? Секунды три уже? Четыре?
Я не могу её достать. Это тело, каким бы нелепым и некрасивым и… непрактичным бы не казалось, создано тем, кто знает меня в разы лучше, чем я сам знаю себя. Оно создано богом. Да, он не знал, насколько меня усилит объединение наших с ним сознаний, но увы, оно прошло не по тем Квадрам, которые сейчас бы пригодились.
Прыжок, уворот, уход, рывок с низкой позиции. Я атакую все отчаяннее и отчаяннее, в попытках достать врага, даже получив серьезные повреждения, но Авроре Аддамс плевать на мои старания. Она явно сменила планы и теперь просто-напросто выматывает меня. Отрезать всё лишнее она сможет и потом, когда выдохнусь.
Выпад, уход, взмах ножом, из-под лезвия которого почти лениво убирают тонкую руку, чтобы шипом второй аккуратно резануть меня по лицу. Пуленепробиваемая кожа с треском и хрустом расступается. Боли не чувствую. Пока.
Иду вперед, сменив тактику. Теперь цель — поймать её шипы своим телом, а затем сломать. Я помню, что они довольно хрупкие. Девушка отступает, вертится, даже успевает показать пару оскорбительных жестов…
…а затем обиженно взвизгивает, когда по ней попадает пара камней, попавшихся мне под ногу. Она досадливо кривится, а затем резко уклоняется влево, продолжая своё движение, когда я вновь пинаю еще один камушек, пытаясь по ней попасть.
Попалась!
Аврора Аддамс, известная в миру как Суматоха, когда-то прославилась как диверсант, умудряющийся устраивать хаос и бедлам там, где это нужно было её родителям. Затем она сменила амплуа на мага, попутно затерроризировав побережье целой страны. Величайшего мага, надо сказать. Затем, если уж не мелочиться, то какое-то время она была аватаром далеко не самого последнего бога. Теперь вот в её амплуа появилась запись о серьезнейшем бойце скоростного типа. Правда, ненадолго.
— Ты… что? — не знаю, как я сумел распознать паузу на тех скоростях, в которых мы сейчас существовали, но как-то вышло.
Вполне было бы уместно ответить что-то остроумное, только вот я при всем своем желании не мог это сделать. Просто потому, что у меня не было языка. Откусил его, чтобы глотнуть крови и получить еще немного скорости на этот маневр. Боль? Да, больно. Но это пройдет. В отличие от кое-чего другого.
Она не понимала долго, вплоть до момента, пока не вырвала из своего солнечного сплетения брошенный мной ранее черный старрх. Вплоть до момента, когда из раны хлынула кровь. Много крови. Может быть, даже протормозила несколько секунд еще, пытаясь понять, когда эта дырка закроется. Я же всё это время быстро-быстро семенил… назад.