Жиголо
Шрифт:
Делать деньги из воздуха подобно молодым Купец не научился, и если бы не эта подстава, никогда бы в жизни он не взялся за старое. Старое, оно слишком рискованно, да и годы у него уже не те, чтобы самому выходить на промысел. Вот, подсказать молодым, навести на верный след – это пожалуйста, это он готов. И принять посильное участие.
– Пробьемся! – взбодрился Купец, причесав собственные мысли, – я еще в ванную налью шампанского, в бассейн налью…
Живописать до конца радужную картину он не успел. В воротах зажужжал зуммер звонка. Пес, мирно дремавший в тени
– Проходи, не бойся. При мне не тронет!
Пес быстро обнюхал раннего гостя и, негромко рыча, пошел рядом с хозяином.
– Ну, ты и зверюгу держишь! – восхищенно заявил парень, – наверно, есть, что охранять.
Купец не принял шутки.
– Было бы что охранять, я бы двуногих цепных псов держал. Ты и близко к моему дому не подошел бы. Чего опоздал, я этого не люблю. Договорились на девять, а сейчас?
Парень глянул на часы.
– Пять минут десятого. Не нравится, могу повернуться и уйти.
Странно они рядом смотрелись. Купец, толстенький коротышка, припадая на палку, одышливо покорял одну за другой ступеньки мощеной дорожки. Подъем в гору давался ему нелегко. На мощном лбу выступили капельки пота. Чуть позади, бесшумно ступая в белых кроссовках, сопровождал его атлетически сложенный парень. Свою угрозу он не выполнил, не повернулся и не ушел. Купец остановился передохнуть и соизволил продолжить разговор.
– Уйти хочешь? Пожалуйста! Можешь! А куда? Сумки резать?
Парень насмешливо посмотрел на старика.
– Обижаешь, Купец. Не пойму я что-то, зачем ты меня пригласил? Ты меня только один раз и видел, в ресторане. Наши с тобой пути нигде не пересекались. Я к тебе лишь из уважения пришел.
– Благодарю! – ответил Купец.
Лукавил Красавчик. Пришел он единственно потому, что решил урвать с Купца хоть небольшую долю того, что спрятал в кадке. В отличие от директора ресторана, он сразу определил, кто помог ему освободиться от заначки.
Федор вертел глазами по сторонам осматривая ухоженную территорию. У Купца действительно было на что глянуть. Весь его большой участок был засажен диковинными растениями, завозным заморским кустарником, пышными цветами. Когда они поднялись наверх и дошли до террасы перед домом в бассейне, закруглявшемся буквой «S», парень увидел плавающих стерлядей. Хотя он восхищенно смотрел по сторонам, но сказал совсем другое, в третий раз повторил:
– А уйти я могу хоть сейчас. Меня знаешь, какие женщины добиваются? На Альфа-Ромео я последний раз разъезжал.
– Пока муж не приехал!
– Что?
– Хоть руль от Альфа-Ромео, спрашиваю, тебе достался?
Федор вконец обиделся.
– Ну, положим, я никому не набивался, и денег ни у кого не просил. Они сами мне пачками их суют. Не они меня выбирают, а я их. Стоит мне только на пляже раздеться, нимфы рядом места занимают. Смотри старик.
Парень выгнул грудь колесом и, сцепив руки, отставил одну ногу назад. Так показывают торс культуристы.
– Тебе так кажется! – невозмутимо, не считаясь с самолюбием молодого человека, продолжал Купец. – Эти пресыщенные дамочки используют тебя, как хотят. А уедут и не вспомнят. Хоть одна матрона тебе потом звонила?
На лице Федора отразилось минутное замешательство. Он не знал, как себя вести со стариком. Поэтому зло ответил:
– А нельзя ли ближе к делу? Я лишь из уважения к тому человеку, что меня попросил, к тебе зашел.
Не повышая голоса, Купец жестом пригласил парня в беседку на другом конце террасы.
– Вот это уже лучше, а то под дурака косишь, а сам хочешь разговор вести. Прошу, дорогой, проходи. Разговор – дело умных. А ты уже сделал три непростительные ошибки. Первая – обращаешься к старому человеку, ко мне, на «ты». Вторая твоя ошибка, ты три раза грозился, что повернешься и уйдешь, и все еще находишься у меня в гостях. Я – это не твои великовозрастные киски, которые побегут за тобой и, умоляя, позовут обратно. Если хочешь, можешь развернуться и считай, что я тебя никогда не видел.
Купец неплохо разбирался в психологии людей. Никуда этот Красавчик не уйдет, пока не выяснит судьбу своих восьми тысяч евро. А он их считает своими.
Федор, севший за круглый стол в беседке опасливо посмотрел на выход. Пес преграждал ему дорогу. Поэтому он благоразумно решил дослушать коротышку старика. Все равно уже пришел. Любопытно все-таки, что этому старому толстяку от него надо. Федор ненавязчиво, даже чуть насмешливо спросил Купца:
– И в чем же моя третья ошибка? Что опоздал? Но я же не на свидание шел?
На этот раз Купец ответил быстро:
– Твоя третья ошибка в том, что ты никак не можешь избавиться от старой привычки проверять чужие кошельки и слишком часто меняешь окрас. Прямо на глазах, как хамелеон. А может это твой плюс, твое творческое начало? Может ты гений-крутило. Красавчик-динамо.
Купец поставил в слове «динамо» ударение на последнем слоге.
Федор побледнел и плотно сжал губы. Значит, правильно он угадал, этот старик облегчил его на восемь тысяч евро. От его благодушия и хорошего настроения не осталось и следа. Федора душила злоба, но он сдержал себя. Что еще ему надо? Деньги взял и еще подставил его директору ресторана. «Зря я пошел сюда» – подумал Федор. Захотелось проверить догадку. Вот и проверил. Медленно выговаривая слова, и постоянно держа пса в поле зрения, Федор напрямую спросил старика:
– Чего ты хочешь от меня?
Купец прожигал Федора изучающим взглядом.
– За жизнь пригласил поговорить. Покушать. Молодых да ранних обожаю. Кстати как тебя звать?
– Федя! – нехотя ответил Красавчик.
Купец стал как леденец перекатывать его имя во рту:
– Федор. Федор! А по батюшке?
– По батюшке Евсеич.
– Ну, что ж, Федор Евсеич, перекусим, а там видно будет, до чего мы с тобой договоримся. Может быть даже ты свой процент получишь.
– Я за проценты не работаю! – высокомерно заявил Федор.