Жила-была старушка в зеленых башмаках

Вознесенская Юлия Николаевна

— Ой! Не может быть! — испуганно воскликнула Надежда. — Привиделось тебе?!

— Я могу тебя свозить на его могилку, — печально сказала Наташа и поглядела на сестру большими, налитыми слезами и болью глазами.

— Какая могилка, когда я его живого видела?!

— Ой, Катя! Да ведь ты просто обозналась! Это какой-то другой мальчик тебе навстречу попался, просто очень похожий на бедного Юрика! — воскликнула Наташа и заулыбалась.

— Опять театр: «Увы, бедный Йорик!» То есть Юрик. Своди, своди меня на его безвременную могилку, сестрица! Хочешь, прямо сейчас и поедем? Одевайся!

—

Ну тебя, Катька! Никуда я не поеду, да еще вечером. Мало ли кто кому привидится… Мам, ну дай же мою пиццу, а? Есть так хочется!

— Мама, убери ты эту пиццу по-хорошему, прошу тебя! А то я ее сейчас по стенке размажу! — закричала Катерина.

— Родную сестру — по стенке? — ахнула Надежда.

— Да не сестру, а пиццу! Наталья, если ты сейчас же во всем не признаешься, я сама отволоку тебя на могилку бедного Юсуфа, прямо в Александровский сад!

— А при чем тут Александровский сад? — удивился Артем.

— Сейчас поймете! «Видения» говоришь, Наташечка? Так вот, я сразу же остановила Юрика, и мы с этим «виденьем-привиденьем» пошли в кафе и там почти час разговаривали, я чуть с обеда на работу не опоздала. Ну, ты же у нас и стерва, Наталья! Понимаете, они поссорились с Юриком, и эта негодяйка решила его похоронить! Она устроила целый спектакль и всем нам расписала и дала в нем роли! И мы, как идиоты, играли эти роли, каждый свою: бабушка примчалась и спала у нее в ногах…

— Ну, уж и в ногах! — пробурчала Наталья.

— Молчи! Как ты могла так с нами поступить, Наталья? Меня из Испании выдернула…

— А я тебя не звала!

— И звать не надо было! Я, дура, сама примчалась утешать и поддерживать единственную сестру. Бабушку не пожалела, мать с отцом на уши поставила! Режиссерша сопливая!

— С ума сойти! — воскликнула Надежда, хватаясь за щеки. — Так это был спектакль?!

— Ну да! Наконец-то до вас дошло, — сказала Катя, села на стул и пододвинула к себе Наташкину пиццу. — Все мы ей подыгрывали в ее дурацком спектакле. А больше всех, конечно, Юрке досталось, ему вся школа проходу не давала: «Спи спокойно, бедный Юсуф!»

— Стойте, девочки! Так, выходит, и сам Юрик про это знал? — спросил Артем.

— Еще как знал! Ее подружки, такие же стервочки, объявили всему классу о гибели Юрика-Юсуфа и устроили ему показательные похороны. С цветами, венками и речами.

— Как? — обалдело спросила Надежда.

— Просто. Символические похороны у памятника Пржевальскому в Александровском саду. А перед тем они еще отпечатали на принтере траурные извещения и развесили по всей школе. В извещении было объявлено, что Юрий Ахатов сменил имя на Юсуфа и под этим именем его и хоронят. В назначенный час у памятника собрались безутешная подруга Юсуфа — вот она! — а с нею такие же безобразницы ее подружки, все до одной с букетиками, и целая толпа одноклассников и просто любопытных из их школы. Читали какие-то скорбные надгробные речи, причем некоторые даже в стихах. Наталья в черном стояла с черными розами наперевес и рыдала, а подруги ее утешали. Юрик речей не слышал, он издали, из-за деревьев подглядывал. Потом, когда все разошлись, он подошел и увидел: под мордой верблюда Пржевальского кучей лежат цветы, а сверху черные розы, перевязанные лентой, а на ленте надпись: «Спи с миром, бедный Юсуф». И это еще не все! С тех пор регулярно эта надпись на памятнике Пржевальскому повторяется — кто-то пишет ее мелом у ног верблюда. Интересно, кто бы это мог быть?

— Ну, не одна я… — начала было Наталья, но Катерина на нее только глянула, и та примолкла.

— И вот теперь, если вы спросите у ребятишек, играющих в Александровском саду: «Как зовут верблюда Пржевальского?» — они вам ответят четко и определенно: «Юсуф!» Вот такая вот история! — Закончив рассказ, Катерина принялась за пиццу.

В кухне повисла тишина. Нарушила ее Надежда.

— Наташа! Да как же ты могла такое сотворить, девочка? — спросила она сокрушенно. — С Юриком и со всеми нами?

Наталья встала с места и пошла к дверям. У самых дверей кухни она обернулась и сказала проникновенно, горько и значительно:

— Вам этого не понять!

— А ну вернись! — крикнул отец и рванулся за нею, но Натальи уже и след простыл, только по коридору прозвучал топоток.

— Сядь, сынок! — сказала Агния Львовна, и Артем послушно сел: собственно, он и не знал, зачем он хотел бежать за Натальей.

— Весь дом на уши поставила, всех подруг и друзей подключила! Такое шоу устроила, негодяйка! — доев пиццу, снова закипела Катерина.

— Да… Талант несомненный! — сказала Агния Львовна. — Катюша, ты что, бросила кормить Максимку грудью?

— Нет. С чего ты взяла, бабулечка? — удивилась Катя.

— В таком случае перестань волноваться, а то молоко сквасишь.

— Ох, бабушка! Вечно ты Наташку защищаешь!

— Я разве защищаю? Я ни слова в ее защиту еще не сказала. Я только отметила ее несомненную театральную одаренность, ее талант.

— Мама, ну при чем тут ее таланты? — возразила Надежда. — Такое издевательство она над бедным мальчиком устроила! Заживо похоронила! Это же грех какой!

— Не преувеличивай, Надюша, греха тут особого нет: хоронили-то они все-таки несуществующего Юсуфа, а не Юрика.

— Ну а какая разница? Он же ислам принял и стал Юсуфом! — сказал Марк.

— Да не принимал он никакого ислама! — засмеялась Агния Львовна. — Неужели вы не поняли, с какого боку тут ислам?

— Нет. Ас какого он боку? — удивился Артем.

— Она для того и перевела Юрика в ислам, чтобы мы за него не вздумали панихиды заказывать и записки за упокой подавать.

— Ой, а ведь это похоже на правду! Жаль, я не догадалась его спросить, почему он вдруг Юсуфом стал! — воскликнула Катя. — Вот был бы ужас, если бы мы за него панихиды и сорокоусты заказывали! Ну это надо же, какая паршивка — все предусмотрела!

— Предусмотрела… Но тут еще надо разобраться, может быть, есть и другая причина в этом Наташкином переводе Юрика в ислам.

— Какая?

— А та, с которой вообще началась вся эта история. Мы еще не выяснили вину самого Юрика.

— Юрика? При чем тут Юрик? Чем же Юра-то виноват?! — возмутилась Надежда. — Столько лет дружили, и на тебе! Похоронила!

— Под верблюдом! — уточнила Катя. — И черные розы сверху положила!

— А давайте, мои дорогие, оставим пока Наталью в покое и выясним, что же все-таки произошло между нею и Юрием Ахатовым?