Жила Комстока
Шрифт:
— Мадам, карета подана!
— Благодарю вас, сэр! — ответила ему в тон Грита и весело рассмеялась.
Они прогуливались по главной мостовой, и люди расступались перед ними. Один прохожий тоже снял шляпу и слегка поклонился.
— Ваши спектакли просто замечательны, мисс Редэвей. Вы оказали нам большую честь.
— Благодарю вас, — с улыбкой ответила она.
Когда они прошли несколько шагов, Дэйн Клайд шепнул ей:
— Вам тоже оказали большую честь, мисс Редэвей. Ведь это был Лэнгфорд Пил собственной персоной.
— А кто это, Лэнгфорд
— Его еще называют «вождем». Считается, что он лучший стрелок в Комстоке. Много воевал.
— И таких, как он, называют «стрелок»?
— Да.
Тут в разговор вмешался Тиэйл:
— Никакой он не лучший стрелок. Да ему и не надо этого. Просто может постоять за себя и на рожон никогда не лезет. Уж во всяком случае, не он лучший стрелок в Комстоке.
— Не он? А кто же? — удивился Манфред.
— Тревэллион. Я сам свидетель.
Грита оживилась:
— И вы видели, как он убил кого-нибудь?
— Да, мэм. Только он думает, что никто не знает об этом, а я помалкиваю. Парень, которого он ухлопал, заслуживал смерти.
— Уж не тот ли это случай, во время карточной игры? — поинтересовался Клайд. — Я, кажется, что-то слышал об этом.
— Нет, другой. Про тот случай я тоже слышал — поймал он за руку какого-то шулера.
— Говорят, причина заключалась в чем-то другом, — вставил Манфред. — Между ними возник какой-то спор, будто бы о том, что произошло когда-то давно на Миссури.
На мгновение Грите показалось, что сердце сейчас выпрыгнет у нее из груди, ком подступил к горлу, и она с трудом выдавила:
— На Миссури?
— Да, речь шла о какой-то старой вражде. Люди даже говорят, будто Тревэллион заранее знал, что парень не чист на руку в картах, и использовал это как повод, чтобы придраться. Он нарочно так подстроил. Так-то вот.
Глава 38
С минуту Грита молчала — ей хотелось узнать, что произошло дальше, но она боялась спросить, потом наконец произнесла:
— Так вы утверждаете, что видели, как он кого-то убил?
— Да, мэм, — ответил Тиэйл. — Ехал я как-то по дороге. Никакого жилья вокруг. Устав порядком, свернул в заросли, пустил лошадь пастись, а сам прилег в траве. Разбудил меня топот копыт. Вдруг с другой стороны появилась другая лошадь. Знаете, мэм, я привык, что всюду враги, поэтому затаился и стал ждать. Со своего места все хорошо видел. Одним из всадников оказался Оби Скиннер. Он водил дружбу с тем парнем, которого Тревэллион застрелил во время карточной игры, только вот не помню, как его звали. Этот Скиннер настоящий головорез, отлично стрелял и никого не боялся. Другой всадник — Тревэллион. Разговор у них тоже зашел о Миссури, Скиннер первым потянулся за оружием. Голову могу дать на отсечение, что Скиннеру любой противник был нипочем, только не Тревэллион. Тот разделался с ним в два счета.
— Пожалуйста, — обратилась Грита к Манфреду и Клайду, — проводите меня обратно в отель.
В вестибюле она внезапно повернулась к Тиэйлу:
— Мистер
— Если хотите, мы можем подождать, — предложил Клайд.
— Нет, нет, со мной все будет в порядке. Просто я хотела бы кое-что узнать о приисках и уверена, что мистер Тиэйл расскажет мне о них.
Когда они ушли, она повернулась к Тиэйлу.
— Присаживайтесь, пожалуйста. Вы очень интересный человек, мистер Тиэйл, и совсем не такой, как все.
— Всегда полезно знать о том, с кем имеешь дело. Когда я охочусь на бизонов или бобров, то стараюсь сначала изучить их повадки.
— А повадки людей вы тоже изучаете?
— Да, мэм. Все люди разные, и у каждого свои повадки. Я изучаю тех, кто может быть опасен для меня.
— Таких, как Тревэллион?
— Да, мэм. Только для меня он не опасен. Он хороший человек.
— Но ведь он убивал людей?
— Я тоже убивал, мэм. Иногда без этого не обойтись. Некоторые сами напрашиваются, и если я вижу, что они опасны, то принимаю меры.
— А Тревэллион?
— У меня, мэм, слава Богу, есть уши. Да и смекалка еще не подводила, а иной раз толкнешь под бок кого надо и узнаешь что-нибудь интересненькое. Так вот, Тревэллион убил тех людей не просто так, а за какие-то старые грехи. Когда-то давно размещалась здесь фактория. Хозяин ее уже покинул эти края — распродал все и уехал. Вот он хорошо знал Тревэллиона, еще мальчишкой. И отца его знал. Так вот, отца Тревэллиона убили какие-то заезжие люди. Правда, прежде чем умереть, он успел уложить двоих. Они хотели разделаться и с сыном, да люди вовремя подоспели на помощь, и им пришлось убраться.
— А не знаете вы, что там случилось?
— Как же, мэм, знаю. Отец Тревэллиона рассказывал кое-что хозяину фактории, а остальное тот слышал от других переселенцев. Оказывается, мать Тревэллиона и другую женщину зверски убили где-то на берегах Миссури. И мужа той женщины тоже застрелили.
— А вы сами хорошо знаете Тревэллиона?
— Знаю чуть-чуть. Случалось быть попутчиками. Правда, он не из тех, кто любит поговорить. Тревэллион человек дела. — Тиэйл вдруг поднял на нее глаза. — Мэм, не многим я мог бы сказать такое, но вам скажу. Если бы не тот страшный случай на Миссури, Тревэллион сейчас был бы одним из самых преуспевающих людей Комстока. Он отлично знает горное дело и очень умен.
— Так значит, он живет с ненавистью в сердце?
— Может, и так. А может, он просто не хочет оставлять зло безнаказанным, чтобы оно не породило другое зло?
— Стало быть, он собственными руками вершит правосудие?
— Хорошо, если закон есть, мэм. Только в здешних краях, где нет никаких законов, человек вынужден сам вершить правосудие. Такие люди, как Билл Стюарт, несут нам правопорядок, но это лишь первые шаги. А давние преступления, тем более совершенные далеко отсюда, пока не могут быть наказаны.