Жили-были
Шрифт:
Но она, конечно же, сдержалась.
3
Оказавшись дома, Саша даже порадовалась, что Митя остался ночевать у тёти Вали. Переступив порог собственной квартиры, вдруг почувствовала такую неимоверную усталость, что не сразу собралась с силами, чтобы переодеться. Скинула в прихожей туфли, сняла пальто, прошла в комнату и кулем повалилась на разобранный заранее диван. В темноте, тишине, лежала на постели, таращилась в эту самую темноту, и думала… Думала о том, как ей теперь со всем этим жить. Как перебороть себя, как дальше общаться с сестрой, приходить к ней в дом, улыбаться, и всё это при условии, что Ефимов никуда не исчезнет. Вдруг он, на самом деле, останется? Останется с Ликой? Чувства вспыхнут с новой силой, с такой силой, что эти двое… что-то там создадут? В смысле, семью, ячейку общества, поженятся и родят ребёнка? А ей что делать, в гости к ним ходить, на семейные праздники, и улыбаться? Это было бы верхом лицемерия с её стороны, и несправедливости со стороны судьбы.
Её выдержки на это точно не хватит. Раз несколько часов наблюдения за ними выбили её из колеи настолько…
Никто не сомневается.
Ефимов всегда млел при виде Анжелики. Это знали все, помнили все, и поначалу столь явное обожание людей смешило, но даже это Ефимов пережил, как-то незаметно для себя, без всяких смущений и ни единого комплекса себе не нажил. Хотя, что говорить о комплексах? Толя Ефимов даже слова такого в отношении себя не допускал. И эта черта в нём Сашу подкупала. Она не была смелой, она не была уверенной в себе, и даже красивой, как сестра, не была. С раннего детства жила с бабушкой, женщиной не строгой, но старомодной. Поэтому Саша об очень многих вещах, свойственных её сверстницам, узнавала от двоюродной сестры. Как одеваться, как краситься, какую музыку слушать и как с мальчиками разговаривать. Некоторые советы, особенно, по поводу мальчиков, Саше не пригождались, да если задуматься, то и вообще в жизни, даже взрослой жизни, не пригодились ни разу. Но сестру она любила, наверное, поэтому позволяла порой собой покрутить и повертеть, в угоду Ликиным интересам. Понимала, что более старшей сестре, с ней, малявкой, не так уж интересно, но Анжелика свой характер сдерживала, родственные чувства в ней воспитывали с детства, и пренебрегать ими даже она опасалась. Родители её любили, она была единственной дочкой, умницей-красавицей, но что такое родительское воспитание забыть не давали. Да и воспитывали их с Сашей практически, как родных, особых различий не делая. Да, она жила отдельно, с бабушкой, но могла в любую минуту придти в дом тётки и остаться. На день, два, неделю…
Но за Анжеликой не поспевала. Не тот у Саши был характер, не хватало ей задора и огня, что с детства присутствовали в сестре. И поэтому она ей не завидовала, никогда. Что толку завидовать, если она даже не хотела того, что Лика? Не хотела бегать по шумным компаниям, не хотела гулять с подружками по магазинам, просто ради «посмотреть», ей не интересны были глянцевые журналы и сплетни про звёздных мальчиков, что печатали в них. Саша лишь любовалась сестрой, как и все, и с улыбкой прощала ей какие-то милые глупости, что она творила. Даже не обижалась на Лику никогда. Во-первых, та и поводов для этого не давала, считая Сашу маленькой, а оттого практически безобидной. Отдавала той свои наряды, которые становились ей малы, надоели или вышли из моды; учила уму-разуму, как самой Анжелике казалось, утверждая, что вместо книжки или телевизора, нужно заводить друзей и учиться общаться. Конечно, это было правильно. Но как-то вышло так, что своих друзей у Саши так и не появилось. Она слишком много времени проводила с Ликой, в компании её друзей, и ровесники как-то перестали её привлекать. Она ни с кем не находила общего языка. Разница в четыре года в юности довольно значительна, разрыв кажется огромным, и интересы семиклассников и одиннадцатиклассников разительно отличаются. Одних интересовали анкеты про мальчиков, первые влюблённости и осторожные поцелуи, а других клубы, закрытые тусовки и секс. До секса Саше в тринадцать-четырнадцать лет дела не было, а вот на эти самые тусовки Лика потаскала её вдоволь. Анжелика была девочкой смелой, но недоступной. Сколько её ухажёров Саша знала и до сих пор помнила, не перечесть. Одни появлялись и исчезали, другие задерживались в жизни сестры и даже с родителями знакомились. Помнится, дядя Игорь лишь головой качал, но всё равно с улыбкой. Глядя в сияющее скромностью лицо дочери, он неизменно верил всему, что та говорила. А Саша украдкой смеялась, наблюдая за этим. Она была ещё слишком мала, чтобы всерьёз задумываться о происходящем, и зачастую «знакомства с родителями» переживала, сидя в кресле с большим яблоком, наблюдая за происходящим и тихонько посмеиваясь над неловкостью, что испытывал приведённый в дом молодой человек. Жених. Но иногда всё-таки представляла, как она однажды приведёт своего любимого человека в дом к дяде и тёте, и те будут такие же торжественные, важные и серьёзные, а в доме будет вкусно пахнуть пирогами и вишнёвой наливкой. Эта картина, наверное, всю жизнь будет стоять у неё перед глазами. Это образ чего-то правильного и важного, что так и не случилось в её жизни. За это было обидно, но опять же эта обида не затрагивала её отношений с Ликой. Никто не виноват, что Саша влюбилась не в того.
А началось всё с радости от поступления Лики в институт. Никто, конечно же, не вспомнил о том, что поступила она на платный, вариант с бюджетным отделением даже не рассматривался. Как бы тётя Валя и дядя Игорь дочку не любили, но к её интеллектуальным способностям относились трезво. Поэтому заранее готовились. Деньги копили. Тётя Валя как-то и Саше постаралась намекнуть, что к её поступлению они тоже готовятся, благо четыре года впереди, но Саше уже тогда стало неприятно, и она пообещала себе, что поступит сама. К тому же, ни в какой институт бизнеса она не собиралась, знала, что из неё не то что бизнесмена или финансиста, даже бухгалтера не получится, и к пятнадцати годам решила следовать зову души, и поступить на литературный факультет в местный педагогический институт. Станет ли она педагогом – вопрос, но желание писать, как проснулось в ранней юности, так и не покидало. Понимала, что пишет она, в силу молодости и незрелости, всякие девчачьи глупости, но просто отмахнуться от этого не получалось. Вот и подумала,
– И перестань усмехаться, – прикрикнула она на Сашу, когда поймала на том, что та улыбалась, загородившись тяжёлой книжкой. – Я всё вижу. – Лика вздохнула, присела перед зеркалом и покрутила в руках блестящую заколку. – В институте всё будет по-другому.
– Ты точно хочешь заниматься менеджментом?
– А почему нет? – удивилась Лика. – Егор – помнишь его? – уже год отучился, правда, в Нижнем Новгороде, и он говорит, что это очень перспективно.
Слышать из уст сестры «перспективно» касаемо учёбы, было странно. Раньше Саша слышала это всего раз или два, и всё это относилось к её кавалерам, а не к учебникам. А тут Анжелика своим будущим озаботилась. Интересно, надолго ли её хватит?
Лика тем временем нацепила на нос отцовские очки и приняла гордую позу, напустив в глаза серьёзности. Надменно взглянула на Сашу.
– Я стану крутой бизнес-вумен. Как думаешь, мне пойдёт?
Саша выглянула из-за книжки, оценила Ликин маскарад и снова рассмеялась.
– Супер.
Очки Анжелика сняла и деловито поинтересовалась:
– Ты поможешь мне написать эссе? Нужно в качестве собеседования. А я даже не знаю, что это за слово.
Четырнадцатилетняя Саша, вспомнив о своих пятёрках по русскому и литературе, тут же кивнула.
– Напишем, не переживай.
– Я и не переживаю. – Лика поднялась, подошла к дивану и подёргала Сашу за тёмный хвостик, перехваченный цветастой резинкой. Потом книгу отобрала. – Хватит уже читать, ты меня раздражаешь. Пойдём лучше, погуляем. – И дёрнула сестру за руку, заставляя подняться.
Тётя Валя поймала их в прихожей. Из кухни выглянула и взглянула со всей строгостью.
– Куда опять засобирались?
– Мы к Машке, мама. Спрошу, что у неё с институтом.
– А утром ты не спросила?
– Забыла. Мы просто посидим у неё, правда. Скажи, Сань.
Саша повернулась к тёте, посмотрела на ту честными глазами, после чего развела руками. И тётя Валя улыбнулась.
– Идите. Но возвращайтесь не поздно. Лика, следи за Сашей
– Конечно, мамуль. – Они вышли из квартиры, Анжелика захлопнула дверь и красноречиво глянула на младшую сестру. Саша же осуждающе качнула головой, после того, как Лика рассмеялась. А та ещё и предупредила: – Я за тобой слежу.
Конечно, Лика за ней не следила. Зачастую она попросту забывала о младшей сестре, занятая своими делами и сосредоточившись на собственных интересах. У Лики на уме были мальчики, дела сердечные, заботило, когда ей купят новое платье или туфли, и Саша совершенно не представляла, как сестра будет учиться в институте, да ещё на факультете, непосредственно связанном с бизнесом и финансами. Лика умела только тратить деньги, а как они зарабатываются, представления не имела. Хотя, как говорил дядя Игорь, этому её как раз и научат. Саша всегда знала, что это мечты, но вслух об этом не говорила. Всё-таки сестре она желала всего самого лучшего. Встретить порядочного, удачливого финансиста и счастливо выйти за него замуж.
А потом в их жизни, в их общую, спокойную жизнь ворвался Толя Ефимов. Как угар, как затмение, и затмил он в первую очередь Лику. Да, да, когда-то она была не на шутку влюблена в него. Но Саша помнила, что это продлилось недолго. Первые месяцы учёбы в институте, когда Анжелика, как никогда, казалась занятой и повзрослевшей. Эти перемены свалились на их семью, и все в первый момент растерялись. Вроде, готовились к поступлению дочери целых два года, ждали с нетерпением результатов, радовались и праздновали, получив положительный результат, и отметили первым делом нужными покупками и пополнением Ликиного гардероба, соответствующего, по её мнению, студентке, а не школьнице. И в первые месяцы Анжелика на самом деле потерялась в студенческой жизни, её закружило, одурманило ароматом взрослой жизни и предстоящей самостоятельности и свободы. Саша даже реже сестру видеть стала, и несколько раз поймала себя на том, что скучает. А Лика убегала по утрам на пары, вся такая деловая и занятая, а вечером появлялась с загадочной улыбкой на губах и молчала настолько таинственно, что Саше не терпелось узнать. Не терпелось узнать, кто он. Она же знала Лику лучше всех, столько раз видела её влюблённой, что определяла это её состояние безошибочно. И с начала учебного года было понятно – Лика влюбилась. И когда Саша осмелилась спросить её напрямую, скрывать не стала. Расцвела в улыбке, и сказала:
– Ты с ума сойдёшь, когда его увидишь.
Тогда Саша ей не поверила. С какой стати ей было сходить с ума по какому-то парню? И, вообще, все парни казались глупыми, заносчивыми и хотели чего-то, что Саше, судя по наблюдениям, абсолютно не нравилось. Они распускали руки, лезли целоваться и говорили ерунду. От которой, правда, многие девчонки млели и по-дурацки хихикали. Саша всё это наблюдала уже пару лет, и абсолютно не понимала, что все окружающие находят в этом привлекательного. Да и сами разговоры о сексе не то чтобы смущали, но вызывали чувство отторжения. Саше к её пятнадцати годам даже не нравился никто. В знакомых было полно парней Ликиного возраста, и симпатичных много было, и дерзких, и решительных, а не нравился никто. Хотя, сестра к своим пятнадцати годам влюбиться отчаянно и на всю жизнь успела раза три. И помня это, не понимала равнодушие Саши и ругала за книжки, что та без конца читала.