Жития новомучеников и исповедников российских ХХ века

Коллектив авторов

Несмотря на донос и показания лжесвидетеля, послушница не была тогда арестована. Арест состоялся лишь 9 августа 1937 года после указа Сталина от 5 августа 1937 года о проведении массовых арестов.

Она была заключена в Новинскую тюрьму в Москве. 10 августа начались допросы.

— Собирали ли вы в 1917 году золото в помощь царю Николаю?

— Нет, не собирала никогда.

— Следствием установлено, что ваш дом посещают различные служители религиозного культа, и в частности из бывшего монастыря. Подтверждаете ли вы это?

— Нет, меня никто не посещает, за исключением того, что раньше посещала меня одна монахиня, моя родственница.

—

Следствием установлено, что вы среди населения распространяете религиозную литературу. Подтверждаете ли это?

— Нет, никому религиозной литературы я читать не давала.

— Следствием установлено, что вы систематически ведете антисоветскую агитацию, восхваляете Гитлера. Подтверждаете ли это?

—Это я полностью отрицаю, никакой антисоветской агитации я не проводила.

— Следствием установлено, что вы распространяете разную клевету на вождей советской власти. Подтверждаете ли это?

— Отрицаю. Никакой клеветы я никогда не распространяла.

— Свидетель Кузнецов уличает вас в том, что вы в его присутствии неоднократно высказывали контрреволюционные мысли по адресу советской власти и ее руководства. Почему вы это скрываете от следствия?

— Я при нем никогда контрреволюционных мыслей не высказывала. Вообще, я ничего не скрываю, то, что не говорила, то отрицаю…

— Следствием установлено, что вы вели контрреволюционную агитацию среди колхозников. Признаете ли вы себя виновной?

— Виновной себя в контрреволюционной агитации не признаю, так как никогда ее не вела.

10 сентября 1937 года тройка НКВД приговорила Татьяну к расстрелу.

Послушница Казанского Головинского монастыря Татиана (Грибкова) была расстреляна 14 сентября 1937 года на полигоне Бутово под Москвой и погребена в безвестной общей могиле.

ИСТОЧНИКИ: ГАРФ. Ф. 10035, д. 78631.

Сентября 10 (23) Мученица Татиана (Гримблит)

Составитель игумен Дамаскин (Орловский)

Мученица Татиана родилась 14 декабря 1903 года в городе Томске в семье служащего акцизного управления Николая Гримблита. Образование Татьяна получила в Томской гимназии, которую она окончила в 1920 году. В этом же году скончался ее отец, и она поступила работать воспитательницей в детскую колонию «Ключи». Воспитанная в глубоко христианском духе, желая подвига и взыскуя совершенства в исполнении заповедей Господних, она, едва окончив школу, посвятила свою жизнь помощи ближним. В 1920 году завершилась на территории Сибири гражданская война и начались репрессии против народа, а вскоре и сама Сибирь с ее обширными пространствами стала местом заключения и ссылок. В это время благочестивая девица и ревностная христианка Татьяна постановила себе за правило почти все зарабатываемые средства, а также то, что ей удавалось собрать в храмах города Томска, менять на продукты и вещи и передавать их заключенным в Томскую тюрьму. Приходя в тюрьму, она спрашивала у администрации, кто из заключенных не получает продуктовых передач, — и тем передавала.

В 1923 году Татьяна повезла передачи нуждающимся заключенным в тюрьму в город Иркутск. Здесь ее арестовали, предъявив обвинение в контрреволюционной деятельности, которая заключалась в благотворительности узникам, но через четыре месяца ее освободили. В 1925 году ОГПУ снова арестовало Татьяну Николаевну за помощь заключенным, но на этот раз ее освободили через семь дней. После освобождения она по–прежнему продолжала помогать заключенным. К этому времени она познакомилась

со многими выдающимися архиереями и священниками Русской Православной Церкви, томившимися в тюрьмах Сибири.

Ее активная благотворительная деятельность все более привлекала внимание сотрудников ОГПУ и все более раздражала безбожников. Они стали собирать сведения для ее ареста, которые в конце концов свелись к следующей характеристике подвижницы, ставшей со временем всероссийской благотворительницей: «Татьяна Николаевна Гримблит имеет связь с контрреволюционным элементом духовенства, которое находится в Нарымском крае, в Архангельске, в Томской и Иркутской тюрьмах. Производит сборы и пересылает частью по почте, большинство с оказией. Гримблит во всех тихоновских приходах имеет своих близких знакомых, через которых и производятся сборы».

6 мая 1925 года начальник секретного отделения ОГПУ допросил Татьяну Николаевну о том, помогала ли она сосланному духовенству и кому именно, а также через кого она пересылала посылки в другие города. Татьяна Николаевна ответила:

— С 1920 года я оказывала материальную помощь ссыльному духовенству и вообще ссыльным, находящимся в Александровском централе, Иркутской тюрьме и Томской и в Нарымском крае. Средства мной собирались по церквям и городу, как в денежной форме, так и вещами и продуктами. Деньги и вещи посылались мной по почте и с попутчиками, то есть с оказией. С попутчиком отправляла в Нарымскую ссылку посылку весом около двух пудов на имя епископа Варсонофия (Вихвелина). Фамилию попутчика я не знаю. Перед Рождеством мною еще была послана посылка на то же имя, фамилию попутчика тоже не знаю. В Александровском централе я оказывала помощь священникам, в Иркутской тюрьме епископу Виктору (Богоявленскому), в Нарым–ской ссылке священникам Попову и Копылову, епископам Евфимию (Лапину), Антонию (Быстрову), Иоанникию (Сперанскому), Агафангелу (Преображенскому) и заключенному духовенству, находящемуся в Томских домах заключения, и мирянам; вообще заключенным, не зная причин их заключения.

— Обращались ли вы к духовенству с просьбой оказать содействие по сбору средств на заключенных и ссыльных? — спросил следователь.

— Да, обращалась, но получала с их стороны отказ, — ответила Татьяна, не желая впутывать в это дело никого из знакомого ей духовенства.

— Кого вы знаете из лиц, производивших помимо вас сборы на заключенных и ссыльных?

— Лиц, производивших помимо меня сборы, не знаю.

На следующий день ОГПУ выписало ордер на ее арест, и она была заключена в Томское ОГПУ.

18 мая следствие было закончено и ОГПУ постановило: «Принимая во внимание, что дознанием не представляется возможность добыть необходимые материалы для гласного суда, но виновность… все же установлена, а посему дознание считать законченным и, согласно приказу ОГПУ за № 172, таковое направить в Особое Совещание при Коллегии ОГПУ для применения… внесудебного наказания — административной ссылки». Татьяна Николаевна вместе с некоторыми другими арестованными священниками рассматривалась как «вдохновительница тихоновского движения в губернии. С удалением их из губернии значительно поколеблются устои тихоновской организации». Документы дела были препровождены в ОГПУ в Москве, а после того, как здесь было принято решение о репрессиях против арестованных, 26 марта 1926 года Особое Совещание при Коллегии ОГПУ постановило выслать Татьяну Николаевну в Зырянский край на три года. 1 июля 1926 года Татьяна Николаевна по этапу была доставлена в Усть–Сысольск.