Жития Святых (все месяцы)
Шрифт:
— Каким же образом, — спросил Кратон, — вода, омывающая только телесную скверну, может очистить от грехов?
— Вода, — разрешил его недоумение святой, — когда над ней будет призвано имя Пресвятой Троицы, получает таинственно Духа Святого, Который и очищает все грехи крещающегося в сей воде человека.
— Наша беседа всё растягивается, — сказал Кратон, — а жизнь сына моего Херимона сокращается.
Святой Валентин на это сказал:
— Если ты не будешь веровать тому, чего никогда не мог ни слышать, ни видеть, сын твой не может быть здоров.
— Что же это такое, — недоумевал Кратон, — чего я не мог ни видеть, ни слышать?
— Слышал ли ты, — пояснял святитель, — когда-либо про Деву, непорочно зачавшую и родившую и по рождении оставшуюся Девой? Видел ли ты кого-либо, ходящего по морю, как по суше? Слышал ли ты, чтобы кто одним словом укрощал бурю морскую, чтобы Он в конце концов был распят, умер, погребен, в третий день воскрес из мертвых, на глазах многих вознесся на небо, причем ангелы, ясно явившиеся людям, засвидетельствовали, что Он снова придет с неба судить живых и мертвых? Если ты веруешь сему, что всё так произошло, то приступи и прими крещение, чтобы и сын твой получил здоровье и ты сам сподобился жизни вечной?
— Всё, что ты говоришь, сделаю, — согласился учитель, — только пусть сын мой будет здоров.
На это сказал святой епископ:
— Так как вся премудрость, мирская, которой ты учителем считаешься, пред Богом ничтожество и ты не можешь так совершенно веровать, как требует самая вера, то дай мне слово, что ты со всем своим домом обратишься ко Христу и крестишься после того, как сын твой по моей вере получит здоровье!
Тогда учитель Кратон, призвавши жену свою и всех домашних, пал к ногам святителя, и все обещались сделаться христианами, если исцелеет Херимон. Были здесь и вышеупомянутые юноши: Прокул, Ефив и Аполлоний, они также, желая выздоровления сыну своего учителя, обещались сделаться христианами. После этого святой епископ повелел приготовить отдельную комнату и пребывать в молчании день и ближайшую ночь; сам же, взявши в эту комнату больного, затворился с ним в одиночестве. Больной был согнут телом, как бы в круглый клубок: голова была между коленами, ноги на плечах и спине, ни одна часть тела не была свободна, не в состоянии об был даже языком говорить и только стонал; никто из врачей не мог ни понять, ни излечить этой болезни. Святой епископ Валент, взявши свою власяницу, на которой он обыкновенно молился, постлал ее на землю и положил на нее больного полумертвого отрока, а сам всю ночь молился и славословил Бога. В полночь в той комнате воссиял небесный свет, так что находящимся вне казалось, как будто внутри загорелся огонь, а после полночи отрок встал здоровым и начал громким голосом хвалить Бога. Родители и все бывшие в доме, услышавши голос Херимона и произносимые им слова, очень обрадовались, так как в течение трех лет они слышали только его стоны. Подошедши к дверям, они начали стучать и просить святого, чтобы он открыл им и они увидели бы Херимона. Но святой ответил, что он не откроет им до тех пор, пока не совершит своих обычных молитв; и ждали они до утра, радуясь случившемуся. Когда начался день, святый епископ открыл дверь и, выведши отрока совершенно здоровым, как будто он никогда и не болел, передал его родителям. Тогда учитель Кратон со всем своим домом уверовал во Христа и крестился; все радовались духом о Боге, Спасителе своем.
Исцелившийся отрок Херимон, по принятии крещения, не пожелал оставить своего врача святого Валента; точно также и вышеуказанные три юноши, оставивши после крещения мирскую мудрость, привязались со всем усердием к духовному учителю Божьему архиерею и стали его учениками, подражателями его святой жизни и искателями своего спасения. И другие схоластики одних с ними лет юноши и отроки, побуждаемые их увещаниями и примером честной и целомудренной жизни, обращались к вере Христовой и святому крещению, так что стало стекаться к ним множество схоластиков, которые послушавши их богодухновенного учения, научались небесной мудрости и вступали на путь истинный. Когда же сын начальника города, именем Авундий, уверовавши во Христа и крестившись, возгорелся божественной ревностью и явно пред всеми исповедал себя рабом Христовым, то отец его и другие начальники сильно разгневались, схватили первоучителя христианской веры святого епископа Валента и беспощадно были его; они склоняли его к идолопоклонству, но он не пожелал исполнить воли их; поэтому его снова мучили еще более люто и затем заключили в темничные оковы. Святой же радовался, что сподобился пострадать за Христа, Господа своего, и украшенный подобно апостолам принятыми ранами, как дорогими украшениями, хвалился ими и говорил:
— Я ношу язвы Господа Иисуса на теле моем (Гал.6:17) и восполняю недостаток в плоти моей скорбей Христовых (Кол.1:24).
При этом своих учеников, приходивших к нему в темницу, он укреплял в святой вере. Узнавши об этом, начальник сильно разъярился и, пославши за ним ночью, вывел его из темницы и отсек ему голову. Так окончил свой страдальческий подвиг святой епископ Валентин. Ученики святителя Прокул, Ефив и Аполлоний, взявши честное тело его, отнесли в город Интерамна, купили в предместьи небольшую часть земли и погребли с честью, пребывая при гробе несколько дней и ночей в посте, молитвах и славословии Господа. К ним собирались бывшие в городе верующие и множество неверных; последние, послушавши их душеспасительных речей и Христовой проповеди, просвещались верой. Спустя некоторое время, об этом стало известно градоначальнику Леонтию, и он, схвативши сих трех отроков, посадил их в темницу. Когда же увидел, что народ волнуется и жалеет их, так как все любили их, то приказал ночью убить их: днем осудить их на смерть он боялся, чтобы волнующийся народ не отнял их. Так святые мученики ночью были усечены мечом и отошли к немерцающему свету небесного царствия. Вышеупомянутый святой Авундий, сын римского начальника, когда пришел к своим возлюбленным друзьям и узнал об убиении их, очень опечалился; взявши честные тела, он с честью похоронил их при гробе своего учителя святого Уалента, прославляя Господа Иисуса Христа, Который живет и царствует со Отцом и Святым Духом в бесконечные веки веков. Аминь.
Страдание святого мученика Полихрония
Нечестивый Римский царь Декий [1], замучив многих христиан, отправился со всем своим войском в Персию; победивши персидское воинство и взявши в плен страну, он овладел областями: Вавилонией, Вактриною, Ирканией, Ассириею; нашедши в этих землях многих христиан, царь стал их преследовать и всячески мучить. Был тогда в Вавилоне епископ Полихроний, а с ним три пресвитера: Пармений, Елима и Хрисотель и два диакона: Лука и Муко; схвативши их, Декий приказал тотчас вести их для принесения идольской жертвы. Но святой Полихроний смело сказал:
— Мы самих себя приносим в жертву Господу нашему Иисусу Христу; бесам же и ничтожным идолам, сделанным руками человеческими, никогда мы не поклонимся.
Декий приказал епископа с пресвитерами и диаконами заключить в темницу, а сам начал строить в городе Вавилоне храм своему мерзкому богу Сатурну, которому сделал и позолоченного идола. В Рим к начальнику Валериану он написал о своей благополучной победе над персами, которая, по его мнению, дана была ему от богов, и приказал устроить в Риме большой праздник в честь богов, христиан же мучить и убивать.
Валериан поступал в Риме согласно этому приказанию царя. Когда мерзкий храм Сатурну был окончен в Вавилоне, нечестивый Декий призвал на свой суд епископа Полихрония с пресвитерами и диаконами и сказал:
— Ты тот богохульник, который ни богов не почитает, ни царских повелений не исполняет?
Святой епископ, не отвечая ни одним словом, стоял молча. Тогда царь обратился к пресвитерам и диаконам:
— Начальник ваш онемел!
Но пресвитер Пармений сказал:
— Не онемел отец наш, но не желает осквернять своих чистых и святых уст, исполняя повеление Господа нашего Иисуса Христа, сказавшего: «Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас» (Мф.7:6). Хорошо ли чистые уста осквернять гноем?
Разгневанный Декий сказал:
— Так мы гной?
И тотчас приказал пресвитеру отрезать язык. Когда святому Пармению отрезали язык, он, несмотря на это, ясно произнес, обращаясь к святому Полихронию:
— Святой отче, молись за меня, ибо я вижу на тебе Царя — Духа Святого, Который твои уста закрывает, а в мои влагает медяной сот.
Так дивен Бог во святых Своих: имеющему язык повелевает молчать, а тому, у кого язык отрезан, дает дар слова, чтобы показать Свою всемогущую силу. И сказал Декий епископу:
— Полихроний, принеси жертву богам и будешь мне другом, и новый храм Сатурна я поручу тебе.
Епископ ничего не ответил ему. Декий, пришедши в ярость, приказал камнем бить его по устам, святой же, когда его били, воздевши руки к небу и подняв глаза, испустил дух. Декий оставил тело мученика поверженным пред храмом Сатурна. В ближайшую ночь два благородные мужа, из персидских князей, по имени Авдон и Сеннис, тайные христиане, взяли сокровенно тело святого епископа Полихрония и погребли его близ городской стены. Декий же отправился в город Кордуву, находившийся в стране Персидской, и приказал узников, пресвитеров и диаконов, вести за собой закованными в железо.