Жития Святых (все месяцы)
Шрифт:
— Знаю, отче, что Бог послушает молитвы твоей, ибо Он творит волю боящихся его. Итак, умоляю твою святыню: помолись за нас Человеколюбцу Богу, да дарует нам чадо.
Святой знаменовал его и жену трижды знамением святого креста и сказал им:
— Се Бог дарует вам чадородие, и вы будете иметь трех сыновей.
Был некий брат в лавре, по имени Емилиан, который однажды ночью, на рассвете воскресенья, от бесовского наваждения возгорался плотскою страстью и смущался нечистыми помыслами, чувствуя в сердце вожделение греха. Случайно преподобный Евфимий, идя к утрене в церковь, проходил мимо того места, где стоял брат, смущенный похотением; обоняя смрад блудного беса и уразумев происходящее, святой сказал:
— Да запретит тебе Бог, проклятый нечистый дух!
И тотчас брат упал на землю, изрыгая пену и беснуясь. Собрались братия, принесена была свеча, — и сказал преподобный братии:
— Видите ли брата сего? от юности своей доселе он жил добродетельно, в чистоте телесной; ныне же, когда он ненадолго увлекся плотскою похотью и помышлял с вожделением и услаждался нечистыми теми помыслами, им овладел бес. Получим же и мы наставление из таковой его скорби, и пусть каждый знает, что если кто, хотя и не прикасается к чужому телу и не творит нечистого греха, но умом любодействует, увлекаясь нечистыми помыслами, удерживая их, соизволяя на них и услаждаясь ими, — тот — блудник, и бес им обладает.
К этому старец присоединил еще следующее повествование:
— Послушайте, братия, — сказал он, — повествование, которое рассказали мне некоторые египетские отцы об одном брате, которого все считали святым, но сердцем прогневлял Бога, увлекаясь нечестивыми помыслами и любодействуя умом. Когда он приблизился к кончине, пришел туда некий прозорливый старец и услышал о нем, что он болен при смерти, и нашел всех жителей плачущими и говорящими: «если скончается сей Святой, то нам уже нет надежды на спасение, потому что все мы спасаемся его молитвами». Услышав это, прозорливый старец с поспешностью пошел к больному, желая получить благословение от этого мнимого святого, и, приблизившись к жилищу его, увидел множество народа со свечами, иереев и диаконов, ожидающих епископа к торжественному погребению того святого. Войдя в горницу, старец застал его еще дышащим и, воззрев душевными очами, увидел беса, держащего трезубец; пронзив им сердце умирающего, бес со многими муками извлекал душу его. При этом Святой услышал голос с неба, глаголющий: «как не упокоила меня душа его ни один день, так и ты непрестанно мучь его и исторгай из него его душу». Итак, тот брат скончался в муках, ибо сверху он казался святым, внутри же сердца прогневлял Бога». «Внимая сему, братия, — продолжал преподобный Евфимий, — тщательно оберегайтесь от помыслов, оскверняющих душу: ибо во время разлучения души с телом воспримут одинаковое мучение мечтающие о блуде, как и творящие грех тот. Но помолимся о брате сем Емилиане Богу, наказующему его, но не предающему смерти, да освободит его от беса и плотских страстей».
Когда Святой помолился, вышел бес, вопия: «я — дух любодеяния» и наполнил все место смрадом как бы от сжигаемой серы. С тех пор Емилиан освободился от нечистых похотений и сделался избранным сосудом Божиим.
В то время наступило бездождье, и была великая засуха, и исполнилось слово Писания: «И небеса твои, которые над головою твоею, сделаются медью, и земля под тобою железом» (Втор.28:23). И были все, по причине засухи, в великой скорби. Братия с преподобным Феоктистом просили преподобного Евфимия помолиться Богу и испросить дождь, ибо они знали, сколь действенна его молитва пред Богом; но он не соглашался. Наступил праздник Богоявления Господня и приблизился день, в который Святой обычно до самой цветной недели уходил в пустыню. В обитель собралось множество народа из святого града и окрестных селений, нося крест и взывая: «Господи помилуй!» И пришли к великому Евфимию, не давая ему уйти в пустыню, пока не умолит Бога, да ниспошлет дождь. Услышав вопли, преподобный вышел к ним и сказал:
— Что ищете у человека — грешника? я, чада, не имею дерзновения молиться о сем Богу, ибо я грешен и паче иных имею нужду в его милосердии, особенно в сие настоящее время гнева его. Грехи наши разделяют нас от Него, омрачили мы его образ, осквернили церковь его, работая похотям и различным страстям, живем в лихоимстве и зависти и достойны ненависти, так как ненавидим друг друга; сего ради Он навел на нас казнь сию, чтобы, вразумленные ею, мы покаялись; когда же мы исправим себя покаянием, тогда Он услышит нас, ибо писано: «Близок Господь ко всем призывающим Его в истине» (Пс.144:18).
Когда Святой говорил так к народу, все как бы одними устами взывали:
— Ты сам, отче, помолись за нас; веруем мы, что Бог услышит молитву твою, ибо Он творит волю боящихся его.
Умоленный этими словами, преподобный, взяв бывших с ним отцов, пошел в церковь, повелев молиться и народу. Повергшись ниц в церкви, он со слезами молил Бога помиловать творение свое и посетить землю милостью и щедротами и напоить ее дождем. Когда он молился, внезапно подул южный ветер, небо покрылось облаками, загремел гром и пролился большой дождь. Тогда Святой, восстав и окончив молитву, вышел и сказал народу:
— Вот Бог услышал молитвы ваши, Он благословит лето это пред прочими годами. Посему потщитесь и вы угодить добрыми делами Богу, сотворившему с вами милость.
С этими словами преподобный отпустил народ. И продолжал дождь ливмя лить в продолжение многих дней, так что Святой не мог по обычаю своему уйти в великую пустыню. И лето это благословилось изобилием плодов земных пред прочими годами согласно слову святого.
На семьдесят пятом году жизни преподобного Евфимия был четвертый Вселенский собор в Халкидоне против Диоскора, нечестивого патриарха александрийского [46]. На соборе присутствовали и некоторые из учеников преподобного, удостоившиеся епископского сана: Стефан, епископ Иамнии [47], и Иоанн, епископ сарацинский, преемник Петра Аспевета; записав определения Халкидонского собора, они сообщили их своему авве, святому Евфимию. Он принял исповедание веры, изложенное на Халкидонском соборе, и признал его православным, — и быстро пронеслась молва по всей пустыне Палестинской и между всеми иноками, из которых многие веровали неправославно, что великий Евфимий последует Халкидонскому собору. В то время пришел в Палестину некий еретик Феодосий, по образу — инок, на самом же деле нечестивец, исполненный лжеучения Евтихия; он произносил хулы на Святой Халкидонский собор, утверждал, что будто бы на нем был отвергнут догмат православной веры и восстановлено Несториево лжеучение, и распространял многие другие непристойные и ложные речи. В Палестине находилась тогда царица Евдокия, супруга благочестивого царя Феодосия Младшего [48]; по смерти своего мужа она проживала в святых местах. И вот тот вышеупомянутый еретик Феодосий сначала увлек к отвержению Халкидонского собора царицу Евдокию; потом заразил своей ересью многих пустынных отцов и сделал их своими единомышленниками. Затем он, с множеством прельщенных иноков, поднял возмущение против патриарха Ювеналия: он настойчиво убеждал его отвергнуть постановления Халкидонского собора; когда же тот отказался, его свергли с патриаршего престола, — и ушел Ювеналий в Константинополь к царю Маркиану [49]. Феодосий же, опираясь на содействие царицы Евдокии и силу ослепленных ересью иноков, ему помогающих, взошел на патриарший престол [50] и много зла причинял православным; епископов и клириков, не хотевших иметь с ним общения, одних низвергал, других мучил и убивал, и уже всех палестинских иноков увлек вслед за собою, кроме тех, которые были в монастырях Евфимия: имея пред глазами пример отца своего — Великого Евфимия, они твердо стояли в православии. Лжепатриарх Феодосий употреблял много стараний привести преподобного Евфимия к общению с собой, непрестанно посылая к нему, умоляя и угрожая и всеми способами стараясь уловить его в свою ересь. Но преподобный не был уловлен вражьими сетями и не поколебался от его лукавства, как бы крепкий столб и стена неподвижная. Обременяясь каждый день присылаемыми коварными просьбами Феодосия, он созвал братию и, заповедав им тщательно остерегаться ересей и твердо держаться православия, удалился в великую пустыню. Многие из братий поступили так же, избегая притеснений со стороны еретиков, и, подражая отцу своему, ушли в пустыню.
В это время в пустыне иорданской [51] был некий отшельник, пришедший незадолго пред тем из Ликии [52], по имени Герасим [53]; он прошел все правила иноческого жития и с успехом боролся против нечистых духов. Но, побеждая и прогоняя бесов невидимых, он был уловлен и прельщен видимыми бесами — еретиками, ибо впал в Евтихиеву ересь. Услышав же о преподобном Евфимии, слава о добродетельной жизни которого распространялась повсюду, Герасим пошел к нему в пустыню Рува, где он тогда пребывал. Увидав его, он получил от него большую духовную пользу; пробыв с преподобным Евфимием долгое время, Герасим, насыщаясь полезными беседами от его сладкоречивого языка и наставлениями о православии, отверг лжеучение еретическое и обратился к православной вере и глубоко каялся в своем прежнем заблуждении.
Смятение, произведенное еретиками в Палестине через Феодосия, продолжалось целый год. Потом пришло от благочестивого царя Маркиана повеление схватить лжепатриарха Феодосия, дабы он принял суд и наказание по делам своим; он же, узнав об этом, бежал на гору Синайскую [54] и скрылся — неизвестно куда. Тогда преподобный Евфимий возвратился из пустыни в лавру свою.
Когда преподобный совершал однажды божественную литургию, Теревон сарацин и евнух Гавриил, брат Хрисиппов, во время Трисвятой песни, видели огонь, сошедший с неба и окруживший святого, и стоял преподобный пред Божественною трапезою в столпе огненном до самого окончания службы. И сам преподобный иногда передавал некоторым из братии, что он часто видел Ангела, совершающего с ним литургию. Имел он и тот дар, что по внешнему виду прозревал внутренние движения духа и узнавал помышления человеческие, злые и добрые. Когда братия причащались Божественных Тайн, он видел, кто с какою душою причащается: иных видел он посвящающимися от причащения, кои приступали достойно: других же — помрачившимися, с лицом как бы умерших, так как они дерзали недостойно. Посему преподобный непрестанно поучал всех апостольскими словами:
— Внимайте тщательно, братие, как вы приступаете к причащению: «Да испытывает же себя каждый из вас, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей. Ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе» (1 Кор.11:28–29), ибо сия святыня приуготовлена для святых, а не для оскверненных, — и если вы имеете чистую совесть, то «кто обращал взор к Нему, те просвещались, и лица их не постыдятся» (ПС.33:6).
Когда святейший Ювеналий снова занял свой престол и стал исправлять возникшее в церкви беспорядки, царица Евдокия, увлеченная вышеупомянутым Феодосием в Евтихиеву ересь, колебалась в мыслях, не зная, какого держаться исповедания, и послала в Антиохию к преподобному Симеону Столпнику [55], прося у него полезного совета и наставления. Он же написал ей следующее: