Жития Святых (все месяцы)
Шрифт:
— Как зовут тебя? Ибо тебя, как старейшего возрастом следует допросить прежде других.
— Я — христианин, — отвечал Тарах.
Проконсул сказал:
— Не говори мне о нечестивой вере своей, а скажи свое имя.
— Я — христианин, — опять сказал Тарах.
Тогда Максим приказал слугам:
— Бейте его по устам и говорите: не отвечай так судье.
Тарах же, когда его били, говорил:
— Какое мне имя? Я скажу: я — христианин; это имя мне дороже имени, данного родителями моими; если же хотите и то имя мое узнать, то я своими родителями наименован Тарахом, а когда был воином, звали меня Виктором [3].
Проконсул спросил его:
— Из какого ты рода, Тарах?
— Я происхожу, — отвечал Тарах, — из Римского воинского рода в Сирийском городе Клавдиополе [4] и, сделавшись христианином, оставил военное звание.
Проконсул сказал:
— Ты был недостоин служить воином; однако скажи, как ты вышел из военного звания.
— Я просил начальника Публиона, — сказал Тарах, — и он отпустил меня.
Проконсул сказал:
— Пощади же старость свою и послушайся повеления царей наших, чтобы я уважал тебя; подойди и принеси жертву богам нашим, ибо и сами цари, обладающие вселенною, покланяются им.
Тарах отвечал:
— Они впали в заблуждение, прельщенные сатаною.
После такого ответа Тараха проконсул приказал слугам:
— Разбейте ему челюсти, ибо он говорит на царей, что они прельстились и впали в заблуждение. Тарах, когда его били, говорил:
— Я как утверждал, так и продолжаю утверждать, что они впали в заблуждение как люди.
Проконсул сказал:
— Оставь безрассудство свое, и принеси жертву богам нашим.
— Я Единому Богу моему служу, — отвечал Тарах, — и в жертву Ему приношу не кровь, но чистое сердце.
Проконсул сказал:
— Щадя старость твою и оказывая снисхождение, советую тебе оставить безумную веру христианскую и принести жертву богам.
— Не сделаю такого беззакония, — отвечал Тарах, — потому что люблю закон Бога моего, и не отступлю от него.
Проконсул сказал:
— Есть другой закон, который нужно исполнять, о, злая голова.
Тарах отвечал:
— Пагубен закон ваш, повелевающий вам, нечестивым, почитать камни и деревья, дела рук человеческих, и покланяться им.
Проконсул приказал предстоящим ударить Тараха в шею. Мученик, терпеливо перенося удары, говорил:
— Не отступлю от сего исповедания, которое спасает меня.
— Я заставлю тебя, — сказал Проконсул, — отвратиться от этого безумия и сделаю благоразумным.
— Делай, что хочешь, — отвечал мученик, — ты имеешь власть над моим телом.
Проконсул Максим сказал:
— Снимите с него одежды и бейте его прутьями.
Тарах же, когда его били, говорил:
— Ныне ты сделал меня поистине мудрым и благоразумным, ибо в сих мучениях я еще более уповаю на Бога и на Христа Его.
— Нечестивейший и преступный, — сказал проконсул, — ты сначала говорил, что Единому служишь Богу, а вот теперь двух исповедуешь, — Бога и Христа Его; как же ты теперь двум служишь, а наших многих богов отвергаешь?
— Я исповедую, — отвечал Тарах, — Единого Истинного Бога.
Проконсул сказал:
— Не назвал ли ты Бога и Христа Его?
Тарах отвечал:
— Христос есть Сын Божий (Един по Божеству со Отцом и Духом Святым), надежда всех христиан, и мы спасемся, страдая за Него.
Максим проконсул сказал:
— Оставь многословие и принеси жертву нашим богам.
— Я не пустословлю, — сказал Тарах, — но говорю истину, уже шестьдесят пять лет живу, веруя так, и теперь от истины не отступлю.
Стоявший там один сотник, именем Димитрий, сказал:
— Пощади себя, старик, и поклонись богам, послушайся моего совета.
— Отойди от меня, — отвечал Тарах, — со своим советом, слуга сатаны.
После сего проконсул Максим, приказав связать страдальца Христова железными цепями и бросить в темницу, сказал слугам:
— Приведите ко мне другого.
На это сотник Димитрий сказал:
— Вот, господин, он предстоит пред тобою.
Проконсул Нумерий Максим, увидев другого христианина, предстоящего пред ним, сказал ему:
— Поведай мне прежде всего имя свое. Предстоящий отвечал:
— Первейшее и почетнейшее мое имя — христианин, а другое имя, данное людьми, — Пров.
Проконсул спросил:
— Из какого ты рода, Пров?
— Отец мой, — отвечал Пров, — был из Фракии, а рожден я в Пергии Памфилийской [5], и я христианин.
Проконсул Максим сказал:
— Никакой пользы тебе нет от сего имени; послушайся меня, принеси жертву богам, и ты получишь почесть от царей и станешь нашим другом.
Пров отвечал:
— Я ни от царей чести не хочу, ни дружества твоего не желаю, ибо у меня было немалое богатство, которое я оставил, чтобы служить Богу Живому.
Проконсул сказал:
— Разденьте его и, разложив, бейте суровыми жилами. Когда святого били, Димитрий сотник сказал ему:
— Пожалей себя; разве ты не видишь, что кровь твоя течет по земле.
— Тело мое, — отвечал Пров, — в ваших руках и вы мучайте его, а мне мучения служат елеем.
Проконсул Максим сказал:
— Оставишь ли ты безумие свое или окаменеешь в своем упорстве?
— Я не суетен, — сказал Пров, — но гораздо мужественнее вас, ибо для мужества имею основание в Господе.
Тогда проконсул сказал слугам:
— Поверните и по чреву бейте его.
При этом жестоком мучении Пров воскликнул:
— Помоги мне, рабу Твоему, Господи! Проконсул сказал слугам: