Живем только раз
Шрифт:
Светкину избушку на курьих ножках я нашла сразу. Утопающая в облаках цементной пыли, она, кажется, насквозь ею пропиталась.
И совершенно обычное оконное стекло стало совершенно светонепроницаемым.
— «35-ТАР-37» два куба товарного бетона! — неслось из репродуктора.
Когда я вошла в эту избушку, то поняла, что лаяла в репродуктор именно Светка. Просто вся эта техника на грани фантастики до неузнаваемости изменяет голос.
— Привет, Свет.
— Привет. Садись пока. Я сейчас. Маша, которая должна за меня остаться, еще на весовой. Ума не приложу,
Маша появилась минут через тридцать, все взмыленная.
— Ну и денек сегодня. Я не знаю, что буду делать, когда ты уйдешь. С ума, наверное, сойду.
Светка поднялась:
— Это селектор, а это громкоговоритель. Я через полчасика еще подойду. А ты пока вникай.
И мы отправились к конторе, четырехэтажному кирпичному зданию с широким крыльцом.
Кабинет внешнего управляющего находился на втором этаже. Табличка на двери, обитой дерматином, гласила: «Внешний управляющий АОО ЖБИ-1 Мартынов Антон Витальевич».
В просторном светлом холле, куда выходили двери кабинетов всего руководящего состава, и сидела Юля.
Мы поприветствовали девушку, она нас тоже.
— Юля — это Таня Иванова. Я тебе сегодня утром про нее говорила.
Девушка кивнула, глядя мне прямо в глаза.
— Я вас покидаю, а то Машка там не справится с непривычки. Юль, ты можешь доверять Тане на сто процентов. Пока.
И Светка испарилась.
— Он у себя? — кивнула я на дверь.
Юлька молча отрицательно покрутила головой.
— Это даже лучше. Мы с тобой пока все провентилируем, правда?
Она, продолжая смотреть на меня, молчала.
— Кабинет его открыт?
Снова молчаливое отрицание.
— Юль, расслабься. Все будет о’кей. Мы с тобой его за все грехи накажем. Угу?
Она улыбнулась и кивнула.
— Ну-ка, покажи язык, подруга.
Она сразу рассмеялась и немного расслабилась.
— Ты вообще, Юля, не мучайся сомнениями. Не думай, как изложить все, что знаешь. Считай, что я примерно знаю твои проблемы. И очень хочу тебе помочь. А взамен прошу, чтобы ты тоже помогла мне по мере возможности. Угу?
Девушка улыбнулась и ответила мне тем же самым словом:
— Угу.
— Вот и славненько. Давай с тобой постигнем эту несложную науку и начнем, конечно, с телефона. Это я сделаю сама. Аппарат параллельный, верно?
— Да.
— Отлично. С этой минуты, когда он будет разговаривать, ты старайся трубку не класть. Просто нажми на рычажок, и все, будто положила. Вот эту штучку в укромном месте закрепишь скотчем. Например, в его кабинете, когда он выйдет на минутку. А вот так будешь записывать все разговоры. И телефонные, и с глазу на глаз в кабинете, когда у него
— Наверное, — она пожала плечами.
Не слишком-то, похоже, активная у меня будет помощница. Но, как говорится, бог не выдаст — свинья не съест.
— Когда хозяин будет, не знаешь?
— Наверное, после обеда. Антон Витальевич обычно планерку проводит и уезжает по делам.
— Понятненько. И появляется, как водится, к вечеру. Да?
— В общем, да.
Поручив Юле столь ответственное дело, я отправилась на свалку, где, рассчитывая на потрясающее везение, надеялась раскопать кресло-убийцу. Ведь косточки мне только хорошее предсказывали.
О тарасовской свалке, дорогой читатель, я вам рассказывала ранее. Повторяться не хочется. Скажу только, что свалка — это образ жизни. С некоторыми ее обитателями я была знакома. Но никогда нельзя быть уверенным в том, что тебя тут встретят с распростертыми объятиями. Потому что свалка — это остров сокровищ или поле чудес, как вам будет угодно. И здесь свои нравы и обычаи.
Поэтому, оставив свою «девятку» на почтительном расстоянии, так чтобы дым от тлеющих отбросов до нее не добрался, я отправилась для начала искать знакомых. Однажды эти люди мне уже помогли в поисках моего друга Венчика.
Один из таких знакомых — лысый, бородатый и беззубый — обычно бродил по свалке с мешком через плечо и, изредка нагибаясь, извлекал из куч мусора какие-то предметы и складывал их в мешок. Я нашла его довольно просто по той причине, что территориальная целостность здесь охраняется, а преступившие чужие границы сурово наказываются.
— Привет, — обратилась я к нему.
— Здорово, коли не шутишь. Чего ищешь в моих просторах, красавица? — спросил он, роясь в кучке железяк.
— А ты меня, видать, не признал?
Он разогнулся, прищурившись, посмотрел на меня.
— Вроде знаю, а вроде и нет. Лицо будто бы знакомое, а припомнить чегой-то не могу.
— А вы мне Венчика в прошлый раз помогли найти.
— А-а. Ну-ну-ну. Как же, припоминаю. Опять, что ли, его ищешь?
— Вообще-то нет. Конечно, не помешало бы узнать, где он сейчас обретается. Все там же, что ли, на заводе?
— Там. Только их гоняют без конца. Но выжить пока не сумели.
— Понятно. А сейчас я ищу одну вещь.
Он с любопытством уставился на меня.
— Кресло кожаное, крутящееся. Не видел?
Обитатель свалки поджал губы и отрицательно покачал головой.
— Собирай совет старейшин. Найдете — плачу пять долларов. Идет? — предложила я.
Он снова пожал плечами:
— Это смотря какое кресло. А то, может, и не отдадут за пять.
— Ты действуй, а потом разберемся, — нетерпеливо сказала я.
Он побрел в поисках «коллег», а я, осмотревшись вокруг, подобрала деревянный ящик, протерла его носовым платком и, усевшись, стала ждать его возвращения.