Живодерня
Шрифт:
– Дождь, наверное, опять будет, да? – проговорил мордоворот с переднего сиденья, показав свой профиль с перебитым носом боксера.
– Да, не иначе, – отозвался Коля. – Вся осень такая наверняка будет. Как всегда…
Двое соседей Ильи угрюмо молчали, глядя вперед. Тот, который сидел слева от него, постоянно теребил свой нос (такая, видно, у него была привычка). Илья был полностью нейтрализован, ему было даже трудно пошевелиться, не то что оказывать сопротивление. Какое уж тут сопротивление!..
"Ведь они не сказали, куда им ехать! Значит, заодно… Да, конечно. Это люди Китайца!
Он, выпучив глаза, смотрел вперед и твердил про себя одну-единственную фразу: "Только не это!.. Только не это!.." – уже не понимая, что творится вокруг него. Илью охватил дикий ужас, при котором либо хочется, бешено завизжав, броситься вон – неизвестно куда, зачем, без надежды на спасение, просто, визжа, рваться, бежать, кусаясь, царапаясь, сокрушая все на своем пути, либо сидеть без движения, окоченев, потеряв счет времени, ощущение окружающей обстановки…
Только не психушка!!!
– Вот всегда синоптики неправду говорят,-сокрушался между тем мордоворот на переднем сиденье. – Мы, вообще-то, работники коммунального хозяйства. Вот это инженер по сантехнике.-Инженер-мордоворот, без конца теребивший нос, кивнул. – Это управдом. – Он указал на второго мордоворота. – Если б мы неправду своим жильцам говорить стали, так нас бы они разорвали.-Он повел боксерскими плечами. – А синоптикам все можно. Управы на них нет…
Состояние оцепенения прошло. Илья водил обезумевшими глазами – то на одного работника коммунального хозяйства посмотрит, то на другого. У работников жилищного хозяйства под плащами явно было спрятано стрелковое оружие. У инженера-сантехника, сидевшего слева, Илья ощущал боком что-то твердое под мышкой, может быть даже автомат.
"Только не в дурдом! – уже спокойнее, без первоначальной истерики, думал Илья. – Неужели после стольких испытаний?!. Ну почему так не везет?! Ну почему?!."
Переехали Неву. Уже миновали несколько милицейских постов.
"Хоть бы остановили! Хоть бы остановили…"
У сфинксов, на набережной, стоял красочный автобус. Иностранные граждане фотографировали стоявшего под сфинксом потомка фараонов. Работники коммунального хозяйства вели неторопливую беседу о погоде.
"Не похоже, что в дурдом едем", – с надеждой подумал Илья. Он еще плохо ориентировался в городе.
Наконец машина остановилась около двухэтажного особняка, стоявшего в плотном окружении деревьев.
– Приехали, – бесстрастно сказал работник коммунального хозяйства с перебитым носом. – Пошли, Илья. А то Сергей тебя ждет не дождется.
"Значит, дело еще хуже, чем я думал, раз Сергей здесь".
Прижимая к себе полиэтиленовый мешок с рефлектором, Илья вслед за мордоворотами вышел из машины. Ноги не слушались, он споткнулся, но его предупредительно поддержали под локотки. Кричать, убегать не было абсолютно никакой возможности и смысла, тем более что на Илью навалилась слабость от пережитого в машине стресса, рубашка была мокрая. Сейчас ему стало уже все безразлично. Главное – не психушка! Главное – не психушка!
Они вошли в здание, поднялись на второй этаж. Оказавшись в большом холле, в кожаном кресле без оков и охраны Илья увидел своего друга.
– Пойду доложу полковнику, – сказал один из сопровождавших Илью и, постучав, вошел в другое помещение. Остальные двое тоже куда-то исчезли.
– Ну вот и тебя, что характерно, привезли,-сказал Сергей, улыбнувшись другу.
– Фу… Ну, слава Богу, ты жив-здоров. – Илья опустился в мягкое кожаное кресло рядом с Сергеем.-Слушай, а это кто такие? Я думал, китайцы.
Илья не пришел в себя и все еще был бледен; голос у него дрожал, мокрая рубашка неприятно липла к телу.
– Да нет, у Китайца, что характерно, другие методы работы. А они разве тебе удостоверения свои не показывали?
Но Илья не успел ответить. Дверь открылась, и тот самый привезший Илью мордоворот, теребя нос, пригласил их пройти.
– А это могильщик, помнишь? – успел шепнуть на ухо Сергей.
Кабинет был обставлен старенькой мебелью без современного офисного шика. Столы располагались буквой Т, рассчитанные на скопление подчиненных. За столом сидел мощного телосложения мужчина с суровым лицом, лоб его рассекал шрам.
– Садитесь, – небрежно кивнул он на стулья. – Меня зовут Георгий Иванович Бойко. Я полковник ФСК. Вы можете не представляться. Вот тут, Сережа, у меня папка. – Бойко положил руку на лежавшую перед ним папку. – Здесь вся твоя биография, даже то, что ты о себе не знаешь.
"Где-то я его уже видел", – думал в это время Илья.
– Я хорошо знаю о твоих геройствах в Афганистане. Ты был одним из самых лихих лейтенантов. А теперь…-Полковник Бойко подал корпус вперед и буквально вцепился своими жесткими глазами в лицо Сергея. – Теперь у нас один враг. Ты понимаешь, о ком я говорю.
– У меня нет врагов, – невозмутимо ответил Сергей.
– В общем, так, – в голосе полковника, и без того резком, прозвучали грубые нотки. – Знаю я про твоих расчлененных китайцев. Доложили. Кто они тебе, ведь братья, кажется. А за братьев нужно мстить. Или как у вас принято?
– Что вы лезете в мои глубоко личные дела? – помолчав, поинтересовался Сергей. – Вы нам что-нибудь предложить хотите?
– Да, я хочу лично тебе дать полномочия. Такие полномочия тебе никто больше дать не может. Китаец залез слишком далеко – в такие структуры, где он становится опасен для безопасности государства. Понял?! А где затронуты интересы государства, там человеческая жизнь ничего не стоит.
В это время Илья, к которому никто не обращался, разглядывал самого полковника и обстановку, в которой тот находился. На столе у полковника Бойко лежала папка с личным делом Сергея, точно в такой папке с завязочками лежало и лично-психиатрическое дело Ильи. Жаль, что его так и не удалось выкрасть…
И тут, рядом с папкой, появилось насекомое. Это была муха с оторванным крылышком. Она изо всех сил подпрыгивала, стараясь взлететь в воздух, но падала, потом неутомимо подпрыгивала вновь… Эта муха напомнила Илье… Он посмотрел на полковника Бойко внимательнее. Да нет, не похоже!.. Сам полковник Бойко не видел танцующего насекомого и пытливого взгляда Ильи, между тем продолжая свою мысль: