Живой товар
Шрифт:
Потом заговорили еще о чем-то. И вскоре я поняла, что мой собеседник мягко так, ненавязчиво, расспрашивает меня о моих вкусах и пристрастиях — и какие книги, и какая музыка, и даже какой рисунок на обоях мне нравится…
Давненько со мной такого не бывало. И как приятно вот так просто сидеть напротив мужчины. Говорить глупости. А он слушает тебя и улыбается. И видно, что и ему приятно так вот болтать и интересно.
Я даже позволила себе вторую сигарету за сегодняшний день. Он ни слова
Сам-то он, я заметила, почти не курит, но все же больше, чем я.
— Скажите, Дима, а вас не раздражает, когда женщина курит?
— Это вы анкету заполнять продолжаете?
— Нет, самой интересно…
— Знаете, Ася, я считаю, что человек сам хозяин всех своих поступков. Если бы вам не хотелось, вы бы не курили, так ведь?
— А вы?
— А я столько по госпиталям валялся, что почти бросил. До сих пор у меня первый симптом болезни — курить не хочется. Потом снова начал, но до крепких еще не дошел.
Я погасила сигарету в пепельнице и случайно посмотрела на часы у него на руке. Стрелки угрожающе приближались к полуночи.
Я почувствовала себя Золушкой, и примерно по той же причине. Платье при мне все равно осталось бы. А вот карета-тыква… метро вот-вот закроется. После такого пиршества я просто не имела право раскрутить Диму еще и на такси.
Поэтому я заторопилась:
— Пойду я, Дима, пора. Метро закроют.
— Вам далеко?
— Нет, на Черную гору.
— Так я вас на такси отвезу.
— Нет, Вадим Андреевич. Я поеду в метро. До свидания.
И я протянула руку для прощального рукопожатия.
— Нет, Асенька, одну я вас не отпущу. У вас такой район… Провожу. Пошли.
И мы довольно быстро подошли к подвалу со спасительной «М» на высоких столбиках. Отсюда ко мне всего-то три остановки. Так что приехали быстро.
На улицах не было ни души. Я могла и сама совершенно спокойно дойти, но… Честно говоря, ужасно приятно было, что тебя провожают, что можно поговорить о разных глупостях. И с человеком этим хорошо было. Вот хорошо, и все тут.
— Ну вот, Вадим Андреич, мы и пришли.
— И высоко вам?
— Не очень. На восьмой.
— А если лифт не?..
— Ну, тогда пойду пешком — не в первый раз. Да, Дима, — я попыталась вернуть наше общение в чисто деловое русло, — если вы срочно хотите просмотреть то, что для вас отобрано, можете зайти завтра. Я выйду поработать на пару часов.
— Когда? — как-то уж слишком быстро поинтересовался он.
— Не знаю еще. Часиков в двенадцать, наверное.
— Я позвоню вам на работу.
— Договорились… И спасибо за приятный вечер.
Он отдал мне пакет, и я ушла в подъезд. Лифт, к счастью, работал, так что я вознеслась к собственной
Гремя ключами, вдруг подумала, что очень обидно вот так одной возвращаться. Сапожник всегда без сапог — что я, что Юлька…
Да, вот какие мысли навеяла на меня сегодняшняя прогулка! И страшно захотелось завтра выйти на работу.
Захотелось, чтобы это произошло побыстрее. Вдруг он и в самом деле позвонит…
Взял я ноги в руки и успел на последний поезд метро; довез он меня только до центра, а дальше поехал в депо — отсыпаться. Предстояла еще прогулка домой — около получаса прямо вверх до самого дома. Ничего, что пока на пути к светлому капиталистическому будущему мы не особенно продвинулись: можно пройтись по ночному городу и сохранить в целости кошелек и жизнь. В центральном районе, по крайней мере. И вообще я больше о ноге беспокоился — но ничего, молчит. Значит, установился антициклон. Ну что ж, неплохо, несколько дней не будет погода сказываться на работе и личной жизни…
Кстати о погоде. Анна Георгиевна… Ася… а что, можно и Ася, сегодня чуть-чуть другой своей стороной повернулась. Под конец как будто помягчела, стала проще. Отложила щит и подняла забрало. Может, шампанское виновато? Да нет, вряд ли — сколько там она его выпила, слезы! Наверное, есть у нее этот счастливый дар — выходя из фирмы, оставлять на рабочем месте все служебные неприятности и конторскую протокольную сдержанность.
Похоже, ни мужа, ни детей у нее нет, и живет, скорее всего, одна — иначе позвонила бы домой, предупредила, мол, задержусь.
Нет, правда, приятно вечерок прошел — спокойно, без натуги, без демонстративного напора с одной стороны и демонстративного сопротивления с другой. Сидела нормально, почти не язвила, слушала с удовольствием всю эту чушь… да ладно, не такую уж чушь, я с ней как с другом говорил. Ни разу не перебила, только пристально глядела своими этими рыжими глазами…
За раздумьями не заметил, как почти пришел. Возле Дворца бракосочетания повернул, поднырнул под лесами. Тут уже шесть лет идет ремонт — зданию пытаются вернуть «исторический вид».
Вошел в подъезд, вытащил из ящика газеты и несколько конвертов. С новой своей работой к обилию корреспонденции стал уже привыкать — так ребята результаты своей работы за день мне сообщают. Телефону далеко не все доверить можно — не потому, что кто-то мне жучок может поставить, а потому, что наши АТС классно работают: сколько раз сам в чужие разговоры въезжал, а то вдруг посреди деловой беседы начнутся комментарии разговорным великорусским лексиконом…
Привычно поставил чайник, вскрыл первый конверт, прочел: