Живой
Шрифт:
Немного придя в себя, он осмотрелся. Колонна въехала на привокзальную площадь Одинцово. Бело-голубое здание железнодорожной станции не пострадало, его дверь была распахнута, и ступени усеивали трупы – видимо, люди шли с электрички да так и попадали, все – в неестественных позах, с ногами и руками, скрюченными судорогами. Странно распространяется вирус, лавинообразно и мгновенно, Андрей думал, что такое возможно только в фантастических романах.
Обожравшиеся вороны прыгали по трупам, искали куски пожирней. Страшно представить, какое месиво возле
Все так же закрывая нос рукавом, Андрей спрыгнул на асфальт, переступил через девушку в джинсах, стараясь не смотреть ей в лицо. Макс спешился, подошел к остальным с автоматом наготове, второй АК протянул Владу, тот кивнул и спрятал пистолет в карман брюк. В отличие от остальных, Макс не был брезгливым и с интересом разглядывал тела.
– Тут была настоящая бойня. Посмотрите, вон мужику голову проломили. А ту девчонку, скорее всего, загрызли муты… Хорошо, дождь кончился…
Вдалеке, на Минском шоссе, грохнул взрыв – Андрей невольно накрыл голову руками. Едва слышно застрекотал автомат. Снова бахнул взрыв, и повалил густой черный дым. Влад воздел палец:
– Вовремя мы убрались. Хочется верить, что это чистые расстреляли усаковцев… Ого! – Его бледное лицо вытянулось, он указал в сторону рынка: – Гляньте, вон, за «доджем», дверь открыта, а там женщина. Живая.
Валера прицелился в нее из дробовика:
– Эй, дамочка, вы как?
Растрепанная, осунувшаяся женщина лет тридцати вышла, оперлась о капот черного «доджа», протянула руку и захрипела. Обошла машину, рухнула в лужу и поползла к «бардаку». Андрей бросился ей навстречу, но на полпути, в паре метрах от нее, остановился, попятился.
Женщина не страдала от травм, она была больна, и сейчас ее скручивали рвотные спазмы. Когда судороги закончились, женщина кивнула на дверь:
– Спасите… Анечку.
Закрыв глаза, она дернулась и больше не шевелилась. С оружием наготове Андрей переступил порог небольшого магазинчика и увидел на сваленном кучей белье бледную, изможденную девочку. Перекрывая трупный запах, тут пахло экскрементами. Когда он подошел поближе, понял, что девочка не дышит, и пулей вылетел из магазина.
– Ты чего? – спросил Макс.
– Они все больны, – проговорил Андрей. – Не знаю, чем. Но и мы заразимся, если задержимся. Показывай свой магазин, и валим отсюда со скоростью света!
Валера, топчущийся с ноги на ногу, сказал:
– Может, ну его? В другом месте магазин обнесем?
Макс прищурился:
– Ты еще не понял? Во всем городе так! Трупы гниют, в них размножаются всякие микробы, мухи их разносят. – Он зашагал к «Макдоналдсу», обошел дохлую мутантку с пробитой головой по широкой дуге. – Идем за мной. Магазин был в этом торговом центре… Блин, а мутантам эпидемия нипочем.
Магазин «Клуб путешественников» находился в уцелевшей части торгового центра.
Дверь черного стекла была открыта, и магазин никто не охранял. Валера потер ручищи и присвистнул, его грубое лицо обрело некое романтическое благородство, глубоко посаженные глаза сверкнули:
– Обалдеть! Держите меня семеро!
Влад забрал у него дробовик:
– Вы идите, я на дозоре постою. Вдруг твари начнут набегать.
Магазин работал по принципу супермаркета: у выхода красные боксы для ручной клади, касса, где прямо на рабочем месте умер кассир, и несколько залов с товаром, разделенных перегородками. Здесь падалью воняло меньше – то ли Андрей принюхался, то ли и правда было так.
По правую руку – рыбацкий отдел: удочки и спиннинги в несколько рядов, надувные лодки, раколовки, сети и всевозможные приспособления, облегчающие жизнь рыбака: от подводных ружей до поплавков, воблеров и блесен. Стекло витрины треснуло, в проходе торчали ноги консультанта.
Налево убегали ряды одежды: костюмы для дайвинга, камуфлированные штаны и куртки. Один из покупателей умер с футболкой в руках. Когда его скрутили судороги, он повалил на себя стеллаж со спортивными штанами. Андрей обошел труп, глядя в сторону, но воображение рисовало белые, как у снулой рыбы, глаза, сжатые посиневшие губы, облепленные мухами, серую кожу в трупных пятнах.
В следующем отделе были кирзовые сапоги, «берцы», кроссовки и просто шлепки. В углу с палатками упокоились два мута – их забили или топориком, или ледорубом.
Посреди зала напротив стола консультанта (сам он валялся на полу с перерезанным горлом) продавалось чучело вепря, чуть поодаль – косули и двух глухарей, все – за дикие деньги. Головы убитых оленей на стенах следили за незваными гостями равнодушными глазами. Темные стекла витрин отражали троих людей: Валера шел, будто волк, – втянув голову в плечи, суровый, сосредоточенный, широкоплечий. Рядом с ним Андрей и Макс смотрелись легкими и маневренными – оба были одной комплекции: уже в плечах, хоть и выше ростом.
Окон в этом отделе не было, и единственным источником света служили двери, ведущие к выходу. Макс включил фонарик, сунул в оскаленную пасть волка. За толстыми стеклами витрин матово чернели вороненые стволы ружей и карабинов.
Кто-то уже побывал тут, видимо, незнакомец, который покрошил мутов топором. Пустовали две витрины, закрывающиеся на замок. Но ничего, тут добра на всех хватит!
– Вот, – сказал Макс. – Здесь мы и затаримся.
– Только давайте поторопимся, – напомнил Андрей. – А то еще заболеем.
– Чем они болеют, как думаешь? – поинтересовался Макс.
Андрей дернул плечами:
– Черт их знает. Тиф, холера, чума – что угодно.
– Бррр. – Валеру передернуло. – Согласен. Чё брать будем?
– Брать надо то, с чем умеешь обращаться, – здраво заметил Макс, подумал и добавил: – Но поскольку ситуация нестандартная, набиваем щеки по полной. Что сможем унести, то и берем. И патронов побольше. Все, что есть.
– Окей, – протянул Валера, взял в руки короткий, словно игрушечный, автомат. – Вон он, АКСУ-74, «ксюха» родимая. А чего это автоматического огня нет? А поливать как? Одиночными?