Живу тобой

«Я хочу тебя… убить! Ты сводишь меня с ума! Одной дерзкой улыбкой превращаешь в тирана, приводишь в ярость своим ледяным спокойствием. И скоро, Тина, ты станешь моей. Ведь ты – мое безумие».

Но это все мысли, а вслух:

– Это просто ночь, Тина Вершинская!

– Не в этой жизни, Самуил Георгиевич! Найдите себе послушную собачонку!

А в мыслях, пряча эмоции под маской равнодушия:

«Я ненавижу тебя с первого взгляда! Потому что ты – воплощение моих кошмаров, мой злейший враг… мое наваждение».

Он стоял, заслонив своей фигурой практически всю арку из цветов. Давил собой, угнетал.

Классический пиджак, рубашка, даже галстук были черными. Казалось, будто этот мужчина, как посланник самого Дьявола, явился из Преисподней, чтобы вершить свой суд.

Ответ на вопрос, который ждали все родственники и приглашенные на торжественное событие, так и застрял в моем горле, стоило поймать тяжелый взгляд незваного гостя.

Вся семья Молотовых, их влиятельные друзья, включая генерального прокурора, мэра города, влиятельные политики столицы и страны, сверлили любопытными взглядами меня, моего жениха и внезапно появившегося мужчину, который не сводил с меня своих прожигающих насквозь глаз.

– Жаль, братишка, – наконец раздался насмешливый голос, принадлежавший главному герою моих ночных кошмаров на протяжении последних трех месяцев. – Но эта женщина не может стать твоей женой!

Тихий шепот пронесся волной среди гостей. Мои руки задрожали настолько, что пришлось вцепиться пальцами в букетик невесты. Я не сводила взгляда с лица Молотова. Но не того, который еще минуту назад собирался стать моим мужем перед свидетелями. А того, который явился, словно демон возмездия, в черных одеждах и с жаждой мести в тяжелом взгляде.

– Какого черта ты явился сюда, братишка?! – грубо бросил Денис, заслоняя меня своей высокой фигурой.

Сейчас, когда братья замерли друг напротив друга, их сходство было заметно больше. Похожи, как две капли воды. Опасны. Красивы. Уверены в себе. Но если один из братьев Молотовых оставил мое сердце равнодушным, то второй брат, старший, заставил меня задохнуться от эмоций и воспоминаний одним лишь взглядом.

– Решил забрать то, что принадлежит мне, брат, – усмехнулся Сэм.

И я знала, о чем именно говорил этот человек. Он пришел не за какой-то вещью, которую считал своей. Он пришел за мной.

– Сэм! – глухо возмутился Денис.

– Отойди с дороги, Дэн, – прищурился Молотов.

Вернее, я не видела лица этого человека, оставаясь за спиной Дениса. Всего лишь слышала. Но чувствовала, как меняется тембр его голоса. Как он злится, когда кто-то рискнул преградить ему путь. Тем более, младший брат.

– Мы женимся с Тиной, Сэм, – высокомерно и резко заявил Молотов-младший.

Его пальцы крепче сжались на моем локте. Молодой человек подтянул меня ближе к себе, не очень заботясь о том, что причиняет мне физическую боль. Но я сцепила зубы крепче. Что значит физическая боль, если сейчас мне предстоит испытать душевные муки?

– Тина не может выйти за тебя, брат, – нарочито спокойно, невозмутимо и довольно громко проговорил Сэм. – Она уже замужем.

Я широко распахнула глаза. Удивление? Шок? Да. Все вместе, увеличенное во сто крат.

И словно добивая меня, припечатал:

– Тина моя жена.

Легким движением руки Молотов-старший вынул белоснежный конверт из внутреннего кармана пиджака. Я пыталась рассмотреть, что именно держал Сэм, зажав между крепких пальцев. Но тщетно.

– Ты шутишь? – прошептала я сипло.

– Разве я умею шутить, Тина? – вкрадчиво уточнил Сэм таким голосом, словно вокруг нас не было ни репортеров, ни родственников, ни моего бывшего жениха. – Ты принадлежишь мне, Устинья Молотова!

Голова жутко раскалывалась, и я, решив воспользоваться привилегией родственных связей с непосредственным руководством, отпросилась домой на час раньше. Просто планировала поваляться в кровати, возможно, в компании крепкого чая и ноутбука, потому что утром грозное начальство велело подготовить важный контракт. И для этого в моем распоряжении оставалась целая ночь, а сейчас мне срочно нужны глоток свежего воздуха и небольшая прогулка, чтобы немного развеяться и отвлечься.

Я всегда любила бродить по городу пешком. Именно по этой причине я и выбрала квартиру в шаговой доступности от офиса компании, в которой работала ассистентом генерального директора компании «Вершина».

И работу свою я любила так же сильно, как и шефа. Пусть он был грозным и жутко требовательным, мог отправить меня посреди ночи в командировку на самый край географии. Но я все ему прощала. А как иначе? Во-первых, он был умопомрачительно красив и шикарен. Во-вторых, был порядочным семьянином, обожал жену, детей и, в перспективе, внуков. Ну и в-третьих, Никон Даниилович Вершинский был моим отцом.

Попрощавшись с коллегами, я вышла на улицу. Летняя жара сменилась чудесной прохладой. И я запрокинула голову, подставляя лицо легкому ветерку.

Головная боль не стихала, но дышать стало гораздо легче. Даже настроение медленно поползло вверх.

Удобнее перехватив кейс с документами, двинулась в сторону пешеходного перехода.

– Тина Никоновна, и сегодня пешком? – рядом возник, словно из ниоткуда, охранник, приставленный ко мне отцом.

Парни из «Змея» уже несколько лет работают по контракту с «Вершиной». Конкретно Дмитрий вот уже полгода стал моей тенью. В первое время меня напрягало его присутствие, а сейчас я почти привыкла. К тому же, Дмитрий был приятным собеседником по той простой причине, что большую часть времени, проведенного рядом, мужчина молчал.

– Да, голова раскалывается. Прогуляюсь, – ответила я, улыбнувшись мужчине.

Понимала, что пешие прогулки приносят телохранителю определенные неудобства, однако я не видела причин для паники или беспокойства. Меня еще ни разу в жизни никто не пытался убить. Признаться, я не считала присутствие телохранителя такой уж необходимостью. Но с отцом не спорила.

Дмитрий пристроился позади меня, не мешая, но и не позволяя отдалиться на некоторое расстояние.

Неспешным шагом я пересекла сквер, задержалась у небольшого бутика, купила стаканчик латте со вкусом соленой карамели для себя, а Дмитрию – двойной эспрессо.