Живущая свободной
Шрифт:
— Где же она, чтобы я мог любить ее?
Его слова еще сильнее огорчили меня. Тогда Македде рассердился:
— У тебя только смерть на уме, думаешь о смерти, говоришь о смерти, ведешь себя так, словно нет Мунго, который обо всех печется. Не веришь, что он позаботится об Эльсе?
Мы поднялись и зашагали дальше. Но ни в тот день, ни на следующий ничего не нашли.
На шестнадцатый день после исчезновения Эльсы я зажгла вечером лампы и села отдохнуть, прислушиваясь, не донесутся ли из темноты какие-нибудь обнадеживающие звуки. Вдруг что-то мелькнуло у меня перед глазами, и я чуть не свалилась на пол вместе со стулом. Это Эльса налетела
Когда я увидела Эльсу живой и здоровой, у меня гора свалилась с плеч. Но где львята? Эльса провела в лагере всего полчаса. Я ждала до поздней ночи, не приведет ли она детей, чтобы вместе доесть козлятину, но так и не дождалась. Тогда я отнесла остатки мяса в машину, подальше от чужих зверей, и отправилась спать.
1 августа на рассвете меня разбудило мяуканье львят. Они подобрались к самой моей ограде. Я велела принести мяса и подошла к Эльсе, которая смотрела, как ее детеныши дерутся из-за козлятины.
Да, остатками от ночной трапезы не насытить четырех голодных львов! Я попросила Македде зарезать еще одну козу, а сама в это время удерживала Эльсу. Она проявила редкое самообладание. Дождалась, пока бои положили тушу на землю метрах в десяти от нее, и лишь после этого встала и поволокла козлятину в заросли на берегу.
Эльса-маленькая и Гупа пошли за матерью, но Джеспэ слишком увлекся вкусными костями. Немного погодя он все-таки решил присоединиться к остальным и потащил кости к реке.
Я сидела поблизости под кустом гардении, надеясь улучить миг и подсунуть Эльсе в мясо лекарство, чтобы быстрее заживало ее ухо. Хорошо, что ни у нее, ни у львят нет новых ссадин, хотя это и странно, ведь не могли же они не охотиться все это время, пока пропадали.
Дети ворчали, фыркали и дрались из-за лучших кусков. Жизнь в буше сделала львят еще более дикими, теперь они настороженно ловили каждый подозрительный звук, а неожиданный лай бабуинов напугал их до полусмерти.
Гупа и Эльса-маленькая стали совсем робкими и пугались малейшего моего движения. Зато Джеспэ меня удивил. Он подошел ко мне, наклонил голову набок, посмотрел вопросительно и облизал мне руку, показывая, что хочет и впредь дружить.
Солнце уже было высоко и припекало как следует, поэтому львята, наевшись досыта, затеяли веселую игру на мелководье. Они плескались, боролись, окунали друг друга и, замутив всю воду, повалились наконец спать в тени на камне. Сюда же пришла и Эльса.
Глядя, как мирно они дремлют, свесив лапы с камня, я вспомнила слова Македде, упрекавшего меня за преждевременное отчаяние. Да, более счастливую семью трудно было себе представить.
Но что же все-таки было с ними за все эти дни? Я попросила Македде пройти по последнему следу Эльсы. А сама принялась смазывать ей рану, пока она была полусонная и не сопротивлялась. Когда стемнело, я вернулась к палаткам, и Македде рассказал, что ему удалось выяснить.
Он дошел по следам до границы ее «владений» и здесь, среди скал, увидел отпечатки лап не только Эльсы и львят, но и еще одного льва, если не двух.
За Эльсой ухаживал лев! Вероятно, этим объясняется ее странное поведение, когда мы с объездчиком обнаружили ее. Этот лев, видимо, и кормил ее и львят все время, пока они не приходили в лагерь.
Вы спросите, как это не пришло нам в голову раньше? Но ведь Эльса продолжала кормить львят молоком, и, казалось бы, львы не должны ее интересовать. Мы считали, что дикая львица рожает раз в три года. Такой срок нужен, чтобы научить потомство охотиться и подготовить его к самостоятельной жизни. Может быть, течка наступила так рано потому, что мы обеспечивали семейство пищей? В семь с половиной месяцев львята вполне могли обходиться одним мясом. Откуда Эльсе знать, что мы оставались в лагере только потому, что хотели подлечить ее, чтобы она могла начать натаскивать своих отпрысков.
Глава десятая
ОПАСНОСТИ БУША
Около девяти вечера Эльса привела с реки львят, улеглась перед моей палаткой и потребовала ужин. Остатки козлятины лежали возле куста гардении, и я попросила Македде и Тото помочь мне притащить мясо в лагерь. Захватив фонари, мы зашагали по узкой тропке, прорубленной сквозь густые заросли к реке.
Македде шел впереди, держа палку и фонарь, за ним Тото и, наконец, я со своим ярким фонарем. Несколько шагов мы прошли в полной тишине, потом вдруг раздался страшный треск, фонарь Македде погас, за ним и мой разбился вдребезги, когда что-то огромное, черное налетело невесть откуда и сбило меня с ног.
Когда я очнулась, рядом со мной стояла Эльса и облизывала меня. Собравшись с силами, я села и окликнула своих спутников. Тото лежал на земле, держась за голову, и тихо стонал. Но вот он с трудом поднялся и через силу вымолвил:
— Буй-вол… буй-вол…
В это время со стороны кухни послышался голос Македде. Он крикнул нам, что цел и невредим. Помогая мне встать, Тото рассказывал, как Македде вдруг прыгнул в сторону от тропы и стукнул палкой неожиданно появившегося буйвола, а в следующий миг зверь сшиб Тото и меня. Как прошла встреча буйвола с Эльсой, можно только догадываться.
К счастью, Тото отделался шишкой на голове, он стукнулся о поваленный ствол пальмы. У меня была кровь на руках и ногах и все кругом побаливало, но я решила добраться до палатки и уж там обследовать свои болячки.
Этот случай явно опровергал общераспространенное мнение, будто даже самый ручной лев свирепеет от одного запаха или вкуса крови. Эльса, которая, несомненно, пришла нам на выручку, понимала, что мы пострадали, и нежно обхаживала нас.
Я знала, какой буйвол нас атаковал. Еще несколько недель назад мы приметили его следы около «кабинета», где он спускался к песчаной косе на водопой. Утолив жажду, буйвол обычно шел дальше вверх по реке, мимо нашей кухни, и залегал на день на лесистом островке в километре от лагеря.
Во время наших прогулок мы не раз вспугивали его, но до сих пор дело обходилось без стычек, хотя лагерь и был на его территории. На водопой буйвол спускался только за полночь, и перед рассветом можно было слышать, как он фыркает и плещется в воде.
На этот раз жажда выгнала его раньше обычного. Возможно, Эльса потому и привела детей в лагерь уже в девять часов. Увидев, что мы идем к реке с фонарями, буйвол испугался и бросился наутек по первой попавшейся тропе и столкнулся с нами.
Его копыта оставили немало следов на моих бедрах. Хорошо еще, что только на бедрах.