Живые локаторы океана

Сергеев Борис Федорович

Питание морских исполинов различной мелочью – явление обыденное. Тюлень-леопард хотя и предпочитает поймать на обед хорошо упитанного пингвина или задавить тюленя, случайно зазевавшегося на мелководье, но все же в основном питается крилем. Ловля мелких рачков напоминает не охоту, а сбор земляники в густой траве, требует много времени и труда, зато гарантирует сытный обед, не то что погоня за быстрыми и осторожными пингвинами.

Конечности ластоногих в гораздо большей степени приспособлены для плавания, чем для передвижения по суше. Значительная часть их укороченного скелета скрыта внутри туловища. Наружу выступают главным образом непропорционально длинные кисти и стопы. Пальцы и передних, и задних конечностей связывает перепонка. Ластоногие – неплохие пловцы. В воде для большинства из них главной движущей силой служат задние ласты, а передние имеют вспомогательное значение и используются как рули. Из этого правила немало исключений.

Моржи и настоящие тюлени нередко гребут всеми четырьмя конечностями, а морские слоны избегают пользоваться передними ластами даже в качестве рулей. Наконец, морские котики и морские львы гребут в основном передними конечностями, а функцию руля выполняют задние.

На суше животные чувствуют себя менее уверенно. Вылезая на берег, настоящие тюлени опираются только на передние конечности, задние ласты вытянуты назад и не используются. Наиболее сухопутные существа среди ластоногих моржи и ушастые тюлени. При движении по суше они пользуются всеми четырьмя конечностями. Самый способный пешеход – тюлень-крабоед. Он может передвигаться по льду так стремительно, что человеку его не догнать.

В период линьки и размножения ластоногие покидают воду.

Одни вылезают на прибрежные утесы, другие на галечные и песчаные пляжи, а южный морской слон предпочитает в это время понежиться на травке, в крайнем случае – на торфяниках с мягкой подушкой из мха. Некоторые виды животных для летних квартир и детских комнат используют плавучие льды, при этом одни любят селиться поближе к торосам, другие, вроде полосатого тюленя крылатки и гренландского тюленя, предпочитают большие гладкие чистые льдины без торосов и ледяных обломков. Все остальное время года животные проводят в воде, главным образом в прибрежной зоне, но на сушу не выходят, даже когда поблизости есть куда вылезти.

Байкальская нерпа зимует подо льдом, проделав в ледовом панцире, полгода закрывающем озеро, маленькие лунки, через которые можно дышать, но нельзя выбраться наверх.

Точно так же поступает антарктический тюлень Уэдделла.

Отдыхать на льду любят лишь немногие виды ластоногих.

Другой обитатель южного полушария, тюлень-крабоед, зимующий у кромки антарктических льдов, постоянно выбирается наверх, ловко выпрыгивая из воды на высокие льдины. Вряд ли речь может идти о любви к ледовой постели. Просто наверху крабоед чувствует себя уютнее, чем в воде, где всегда могут появиться вечно голодные косатки.

Кожа ластоногих, в отличие от их прародителей – хищных животных, с солидным слоем подкожного жира, чрезвычайно толстая, а в отличие от собратьев по жизни в океане – китов, покрыта волосками, в основном низкой жесткой шерстью. В воде волосяной покров не очень удобен. Недаром моржи присматриваются к опыту китов. Жалкие остатки волос, еще сохранившиеся на их теле, мехом уже не назовешь. Северные морские котики, напротив, еще щеголяют в отличных манто из густой грубой ости с прекрасным подшерстком. На 1 см^2 кожи находится до 30–50 тысяч волосков подпушки!

Подобное франтовство дорого им обошлось. И северные, и южные морские котики в прошлом подвергались безжалостному избиению и находились на грани вымирания. Лишь охранные меры позволили спасти животных от полного исчезновения. В настоящее время в некоторых районах нашей страны численность котиков настолько возросла, что стало возможным возобновить строго контролируемый промысел. С южными морскими котиками дело обстоит хуже. До 1888 года на островах Хуан-Фернандес, находящихся в 600 км от побережья Чили, обитало стадо в 3 миллиона голов. Промысловики полностью уничтожили животных. Жалкие остатки котиков, видимо, куда-то откочевали. Они появились вновь только в 1964 году. Сейчас на островах насчитывается около 750 животных…

Прекрасный теплый мех у многих нерп. Но даже мех котиков в воде согревать не может. Тепло сохраняет жировая подкладка. Она не позволяет кожным покровам нагреваться, что для ластоногих было бы крайне нежелательно. Молодые морские слоны отдают через кожу много тепла. Это грозит им страшными неприятностями. Лежа на льду, малыш протаивает под собой такую глубокую купель, что сам выбраться из нее не может и, если мать вовремя не приходит на помощь, гибнет.

Считается, что в собственных колыбелях находит свой конец до 15% молодняка.

Одетым в жировой футляр животным грозит тепловой удар от перегревания. Как и у китов, «форточками» для охлаждения служат ласты. Морского слона они полностью удовлетворять не могут. На его огромном теле находится еще шесть зон для охлаждения, по три на каждом боку. Все остальное тело отдает совсем немного тепла, так как кожа никогда не бывает теплее 18°. Но в местах, предназначенных для охлаждения, ее температура поднимается до 29–34°. У разгоряченного от быстрого плавания морского слона, выбравшегося отдохнуть на берег, эти места высыхают первыми. Достаточно охладившись, слон закрывает «аварийные форточки», и только что теплая кожа мигом охлаждается до 18–21°.

Жир, предохраняющий животных от охлаждения, тоже высоко ценится людьми. Ради него охотились на моржей, сивучей, морских слонов и других тюленей. Поголовье многих из них в настоящее время сильно сократилось. Чтобы возродить былую численность моржей, промышленная охота на них повсеместно прекращена. Только местному населению разрешено добывать для собственных нужд строго лимитированное количество зверей.

Не лучше обстоит дело с морскими слонами. К 1900 году северных слонов на острове Гваделупа осталась едва ли сотня.

Потребовалось почти 50 лет полного запрещения охоты, чтобы стадо увеличилось до 15000. В более южных районах калифорнийского и мексиканского побережий морские слоны были полностью истреблены. Лишь в 1938 году удалось найти небольшую колонию на острове Сан-Мигель. Благодаря хорошей охране стадо быстро росло. Сейчас оно насчитывает около 35000–40000 зверей. Восстановление южного морского слона идет медленнее.

Интенсивному уничтожению подвергся тюлень-монах. Их мясо съедобно и достаточно вкусно. Начиная с матросов Колумба у американского побережья на него охотились все моряки. В результате последнего монаха в Карибском море видели в 1952 году. На средиземноморского монаха промысел давно не ведется. Однако сохранились лишь отдельные экземпляры этого вида в немногих местах Черного и Средиземного морей – в нашей стране в устье Дуная, у берегов Болгарии, Турции, в заповеднике на югославском острове Хвар. Недавно колонию монахов в 4–5 голов обнаружили у западного побережья Сицилии.