Живые зомби
Шрифт:
И еще я стал страдать судорогами.
Если вам не доводилось быть запертым в течение пяти суток в клетке длиной двенадцать футов, а шириной и высотой три, то, возможно, вы не поймете.
Запертый в клетке, С гниющей дырой во лбу. Пахнет котами…Именно сейчас винный погреб в родительском доме кажется пентхаусом в отеле «Риц-Карлтон». Все бы отдал за то, чтобы тихо-мирно смотреть какой-нибудь сериальчик под бутылку «Ариетта Мерло» 1999 года.
Радует, что,
Йен от моего имени подал ходатайство в администрацию округа, дабы меня оставили в покое, пока полиция не выяснит причину исчезновения моих родителей. По мнению Йена, шансы у нас хорошие. Он даже связался с редакцией «Вестника Санта-Крус», чтобы подключить местные СМИ. Не совсем понимаю, чего он хочет добиться. Только раззадорит толпу живых, которые тут же заноют, что их налоги тратят на нелюдей, но Йен уверен — в моем случае это поможет.
Одно я знаю точно: если мои родители не появятся в течение двух ближайших дней — что вряд ли случится, ведь они полностью переварились в моем пищеварительном тракте, — то мне прямая дорога в студенты колледжа кадавров.
А вступительные экзамены туда, говорят, суровые.
Глава 48
— Энди! Энди! Как с вами обращаются?
— Каково это, быть зомби?
— Что вы думаете об исчезновении родителей?
Девятый день заключения. Я отвечаю на вопросы толпы журналистов, собравшихся возле моей клетки, которую и клеткой-то не назовешь — прямо номер люкс.
Новые апартаменты площадью десять на десять футов и высотой восемь футов укомплектованы диваном, раскладывающимся в двуспальную кровать, маленьким холодильником, микроволновкой, переносным туалетом со шторками, DVD-проигрывателем и 19-дюймовым монитором с плоским экраном. И личным помощником. DVD-проигрыватель и монитор предоставила компания «Секьют сити», а все остальное — местные предприятия, которые были не прочь попиариться. Личный помощник — юноша по имени Скотт, доброволец общества защиты животных. Он мечтает стать актером и решил, что так его заметят.
Когда ты знаменит, каждый хочет извлечь из твоей славы что-нибудь полезное для себя.
Два дня назад я проснулся от сирен, завывающих напротив приюта для животных. Все, решил я, конец. Теперь я буду прозябать вместе с Реем в какой-нибудь казарме для отловленных зомби, и такой вариант уже выглядел довольно привлекательным, учитывая, что последние два дня я провел с прилипшим к заднице кошачьим туалетом.
Оказывается, одно из региональных информационных агентств взволновала история о вспышке гражданского неповиновения среди нежити округа Санта-Крус, и кому-то поручили провести журналистское расследование. Обнаружилось, что один из нежити — осиротевший зомби — направил ходатайство члену палаты представителей с просьбой к правительству восстановить его конституционные права, и что местный адвокат борется за спасение указанного осиротевшего зомби. Эту историю узнала вся страна.
Как выяснилось, член палаты представителей, к которому я обратился, отнесся к моему ходатайству весьма пренебрежительно и для потехи разослал его по всему Конгрессу. Однако когда мое имя прозвучало в новостях, и до кого-то дошло, что я и есть автор ходатайства, для службы по связям с общественностью потеха обернулась кошмаром.
Мою историю пересказали в программе «Мировые новости сегодня вечером», «Вечерние новости» на Си-би-эс и «Сводка новостей», обсудили в шоу «Перекрестный огонь», «Реальное время с Биллом Майером» и на национальном общественном радио. И даже упомянули на пресс-конференции, которую давал пресс-секретарь президента. Полагаю, фраза «Без комментариев» отразила официальную позицию Белого дома.
В то утро, когда меня должны были передать властям округа, у общества защиты животных высадился десант телевизионщиков: передвижные телестанции, видеокамеры, спутниковые тарелки и толпа репортеров. Протестующие разделились на два лагеря и орали друг на друга. Набежали тысячи местных жителей: кто — высказать свое мнение, а кто — хоть одним глазком взглянуть на зомби по имени Энди. Начался самый настоящий цирк. Чтобы цирк не превратился в зоопарк, подоспел наряд полиции.
— Энди, по вашему мнению, что вас ждет?
— Как вы думаете, когда вас отпустят?
— Ваша любимая еда?
Без комментариев.
В течение первых суток после появления СМИ здание приюта оставалось запертым, чтобы репортеры ко мне не пробрались — вдруг нарушат покой других постояльцев. К тому же сотрудники общества защиты животных поняли: их ждет собственный кошмар, если по телевизору покажут, как я сижу в клетке размером с гроб, где есть только миска с водой, чашка сухого корма и пакет с кошачьей мятой. Которая, кстати, хоть на вкус как сухая трава, а торкает — будь здоров.
Посреди ночи меня перевели в большой вольер, где обычно содержат домашний скот и крупную дичь. Несколько добровольцев даже скинулись на подушки с одеялами.
Большинство таких волонтеров, хоть они и живые, искренне заботятся о том, чтобы их взносы на нежить использовались по назначению. Должно быть, именно этот настрой в течение двух последних дней стимулировал рост сочувствия ко мне и ко всем зомби страны.
Пожертвования начали поступать через несколько часов после того, как меня впервые показали в новостях. Мои теперешние апартаменты, доставленные в приют сегодня утром, — дар местного предпринимателя. Он занимается производством клеток и решил, что постоянное внимание СМИ к моей персоне поможет ему увеличить сбыт.
— Энди, от чего вы умерли?
— Чем вы занимались перед тем, как стать зомби?
— Вы чувствуете себя брошенным на произвол судьбы?
Дело об исчезновении моих родителей еще не закрыто, но в таблоидах, на веб-сайтах и в разнообразных шоу постоянно рассуждают, например, о том, что родители совершили самоубийство из-за сына-зомби, или что они инсценировали смерть, дабы освободиться от опеки.
Вот что еще обо мне сообщили СМИ:
Более трех месяцев я провел в заточении в подвале родительского дома, где подвергался сексуальным надругательствам со стороны некрофилов.