Жизнь длиною в обойму
Шрифт:
А сейчас время такое, что каждый норовит выложить карты на стол. Потому что почувствовали кровь. Мир после начала девяностых был для многих несправедлив, но то, что он был сытный, многие стали жить лучше, – с этим смирились. А после 2008 года, кризиса из которого так толком и не вышли, – тарелки опустели. И многие решили, что дальше с несправедливостью мириться нельзя…
Утром я собрал всех перед выходом.
– Значит, так, слушать меня. Ночью… по тропе прошла группа. Человек сто, не меньше. Не контрабандисты,
…
– Расклад отныне такой – в голове идут двое, внимание на пределе. Если нарветесь – сразу руки в ноги. Даже лучше не стрелять – просто валите. Нас по рации предупредите – уже на ходу. И чем быстрее – тем лучше.
Почему не стрелять? Потому что, если группа идет к какой-то своей цели, у нее должен быть командир, должен быть приказ прибыть куда-то. И если не было стрельбы, если нет ни убитых, ни раненых – смысл им останавливаться и отряжать поисковые группы, чтобы ловить нас в лесу? Никакого смысла.
– В случае если нас разгонят – координаты точки встречи записывайте…
Косово, южнее Урочеваца
26 апреля 2015 года
Тех, кто прошел перед нами, мы так и не встретили…
– Ты уверена, что это здесь?
Абаль кивнула.
– Уверена.
Мы стояли в лесу, в густом кустарнике. На экране навигатора, видимо, доделанного, с дополнительными функциями – мерцала черная точка…
Я прокрутил пальцем у плеча – общий сбор…
– Значит, так. Лагерь дальше по тропе, в долине. Что там – мы не знаем. Выдвигаемся на разведку, дальше по обстоятельствам. Ясно?
Все кивнули.
– Значит, так. На разведку идем я и Студент. Посмотрим, что там, и отметим позиции. Судя по спутниковым снимкам – это что-то вроде палаточного лагеря. До двадцати боевиков, до пяти единиц техники, легковые и грузовые автомобили. Если все срастается – ночью атакуем.
…
– Студент, выбираешь позицию и уже с нее не уходишь. Дождешься ночи, будешь наблюдать. Я подбираю позицию для Трактора и мечу ее. Дальше – сделаю несколько снимков и возвращаюсь. Остальные – ждут вот здесь, в этой точке. Ни во что не влезают, только если край. Постоянно на приеме, слушаете волну.
– Есть.
– Трактор за старшего.
– Есть.
Я легонько хлопнул в ладоши.
– Все, побежали…
Спецоперации – на самом деле очень стремная тема…
Когда идет война, ты, по крайней мере, понимаешь, что рядом свои. Сильнее мы или слабее – но рядом свои. Спецоперация проходит на чужой территории, и если ты облажаешься, то против тебя будут все. Вся королевская конница и вся королевская рать, с танками, самолетами, вертолетами и беспилотниками. Это только в фильмах одиночка легко забарывает государство. В реальности шансы очень невелики. Просто потому, что в тебя стреляют все, и рано или поздно – по закону математической вероятности – кто-то да попадет.
Но это все лирика, а физика была здесь: мы со Студентом – он с винтовкой, я с автоматом, – накинув на себя маскировочные накидки, похожие на рыбачьи сети, продвигались к цели…
Нас от долины, где встал лагерем Бесник Дудаевич, отделял небольшой горный хребет, поросший невысокими альпийскими соснами, но – еще до того, как мы перемахнули через него, – я понял, что плохо дело.
По запаху понял…
Пахло гарью…
Я толкнул в плечо Студента, когда он обернулся – показал на нос. Он кивнул – значит, и он чувствует.
Плохо дело…
Я показал: внимательно, и мы разошлись…
Б… сначала этот ночной отряд на тропе. Теперь это. Что-то чем дальше в лес, тем толще партизаны…
Действительность подтвердила мои самые худшие опасения…
Лагерь был разгромлен. На машинах – многочисленные следы от пуль, их было три, а не пять. Не было ни следа большого грузовика «Мерседес», который мы видели на спутниковом снимке, и не было джипа. Палатки – со следами от пуль. Две сожжены. И ни души…
– Студент…
– Вижу. Движения нет.
– Наблюдай.
– Принял…
– Трактор.
– На приеме.
– Лагерь разгромлен. Движения нет.
– Принял.
– Внимательно смотри по сторонам, они могут быть еще здесь…
– Принято.
Интересно, может, это та группа на тропе? Нет, они не так сильно нас и опередили. Мы бы слышали выстрелы. А тут – лагерь разгромлен не менее двадцати четырех часов назад – вон то, что осталось от палаток, даже не дымится…
Позвать Трактора? А зачем? Если тут засада – лучше, если мы встрянем в нее не всей толпой, тогда будут хоть какие-то шансы. Нет… Трактор пусть остается позади, на дороге – если ловушка захлопнется, он, скорее всего, будет вне зоны окружения и сможет преподнести очень неприятный сюрприз своим МГ.
Я занимал позицию из расчета того, чтобы потом поставить сюда пулеметчика – то есть за валуном, видимость тут была отличная. Низ весь порос зеленью – но я пошевелил ногой… показалось, что ветка, – и мельком посмотрел. Краем глаза заметил, что что-то блеснуло, – и одновременно мне пришло в голову, что я тут не первый. Если внимательно посмотреть – вон, ветка сломана, а листья еще зеленые, значит, совсем недавно сломали. Я наклонился, пошарил в траве и подобрал блестящий цилиндрик гильзы, затем еще один. Посмотрел на донышко, про себя выругался…
– Студент, Трактор…
– Плюс. Плюс.
– Студент, видишь что-нибудь?
– Минус, минус. Позицию занял. Движения нет.
– Принял. Студент, Трактор. Я иду вниз. Слушайте и смотрите.
– Плюс. Плюс…
Тропинка с горы шла круто вниз, метров на сорок. И чем дальше, тем больше я приходил к выводу, что я тут не первый…
Вон камень. Вон ветка. Вон опять камень…
Кто же тут побывал до нас…
– Студент.
– Плюс.
– Один выходит.