Жизнь длиною в обойму
Шрифт:
– Что конкретно вы от меня хотите?
– Чтобы вы нашли и освободили Сану Ахмад.
– В Приштине?
– Да.
Я улыбнулся.
– Абаль, это полный бред. Начнем с того, что такое Приштина. Это небольшой горный регион, в котором проживают миллион с чем-то человек. Все друг друга знают. И все так или иначе имеют отношение к наркотранзиту. То есть они или сами торгуют наркотиками, либо охраняют тех, кто торгует наркотиками, либо являются членами семей тех, кто торгует наркотиками, либо продают булочки тем, кто торгует наркотиками. Это преступное государство. Все понимают, каков главный источник дохода, – и никто не позволит кому-то лишить его. То есть как только мы появимся, любой, начиная с таксиста в аэропорту, донесет на нас, и вовсе не в полицию. А наркомафия
– Я знаю албанский.
– Поздравляю. Но это мало что меняет. Это чужая и очень опасная земля.
– Искать не придется.
– То есть?
– Мы знаем, где и у кого находится Сана Ахмад. Надо будет только атаковать и освободить ее…
– То есть она похищена наркомафией?
– Не совсем.
– А кем?
– Я не смогу сказать вам, пока не услышу согласия.
Я откинулся назад на стуле.
– Абаль, а зачем вам я? Вы же представляете государство, так? У Швеции есть антитеррористическое подразделение полиции. Есть неплохие горные егеря. Есть даже боевые пловцы.
– Мы не можем их использовать.
– Почему?
– Как вы не понимаете? Мы считаем, что к похищению Саны Ахмад могут быть причастны американцы. Что если наши солдаты будут вынуждены стрелять и убьют кого-то из американцев? Партнеры по НАТО стреляют друг в друга.
– Швеция не член НАТО.
– Все равно. Мы не можем стрелять в американцев, это полностью исключено.
– А я – могу.
Абаль пожала плечами. Все-таки она очень привлекательна.
– Вы же русский. Мы были впечатлены… эффективностью ваших действий.
Я выдохнул.
– Сделаем так, Абаль. Вы сейчас идете на автобус… к контрабандистам – куда угодно. И немедленно покидаете территорию Сирии.
– Но…
– Не нужно меня перебивать. Дайте мне свой номер, я приму решение и позвоню. Если все ОК – встретимся… скажем, в Бейруте.
Было видно, что ей это не нравится, но она кивнула.
– И готовьте деньги. За паспорт я не работаю.
Бейрут, Ливан
22 апреля 2015 года
В Ливане я был уже на следующий день. Перебрался с контрабандистами в долину Бекаа и дальше – уже нормальным такси – до Бейрута. Поскольку я владел арабским в достаточной степени и выглядел как араб, с бородой, ко мне никто особо не приставал. Конечно, если начнется конкретное месилово и начнут штаны снимать [7] , то моя легенда пойдет псу под хвост – но пока правительство Ливана и доминирующие здесь палестинцы контролируют ситуацию. Движение тут очень активное, постоянно идет контрабанда и отправляются на войну отряды Хезбаллы. Скоро весь этот джихад будет и здесь, чувствую…
7
В арабском мире во время беспорядков нередко срывают штаны. Кто не обрезан – убивают на месте.
Таксист был палестинец из лагерей. Как и все палестинцы, он был отлично приспособлен выживать во всем этом месиве, у него в машине были и ливанский флажок, и изображение святого камня Каабы, и портрет Муктады ас-Садра и портрет Башара Асада на фоне флага – нужное выставлялось к окну в зависимости от того, где мы ехали. На блокпосту, где стояли солдаты-христиане, он зычно взывал «Господи Иисусе!» – хотя был мусульманином. Машина у него была приличная – белая «Хёндай Соната» предыдущего поколения, которая тут заменяла старые «Мерседесы». На горных дорогах она нехорошо шкрябала днищем по камням. Но водителя это не останавливало…
Потом мы выехали на прибрежную дорогу отличного качества и покатили по ней. Горы, море. Бросаются в глаза две вещи – во-первых, дорога отремонтирована как бы кусками, это все потому, что каждый кусок дороги ремонтируют подрядчики из ближайшей деревни, иногда им достается всего несколько сотен метров. Выбрать одного подрядчика нельзя, остальные будут недовольны. Во-вторых, – полно китайских машин, в основном джипов и пикапов, и грузовичков «Бонго» [8] . Значит, китайцы заходят. И скоро война…
8
Киа Бонго – популярнейший на Ближнем Востоке и самый дешевый автомобиль в своем классе, занимающий там примерное такое же место, как у нас «буханка». Из него делают и мобильные пулеметные точки, и кустарные БТР, ставят минометы и РСЗО.
Чем ближе к Бейруту – тем шикарнее застройка, конечно, не Дубай – но все же. Для страны, где только в девяностые закончилась катастрофическая гражданская война, – очень неплохо. Самые шикарные виллы – конечно, на холмах, окружающих Бейрут. Там живут христиане – христианские семьи в Ливане очень влиятельны. На первом этапе войны пятнадцать тысяч христиан-маронитов едва не сбросили в море объединенную армию палестинцев и мусульман-шиитов численностью пятьдесят тысяч человек. Правда, потом все передрались друг с другом, и на заключительном этапе войны одни христиане, палестинцы и шииты воевали против других христиан, палестинцев и шиитов. Потом пришел Хафез Асад и прихлопнул весь этот бардак…
Заезжаем в Бейрут. Даю водителю пятьдесят тысяч лир – и прощаемся довольные друг другом. Аллах с тобой, палестинец…
Бейрут был мне знаком…
Это уникальный для Ближнего Востока город, где европейский разгул соединяется с арабской набожностью и фатализмом и особенными, местными жестокостью и стойкостью, порожденными двадцатью годами междоусобиц и гражданской войны. Город очень богат, многоконфессионален и полифоничен. Верующие тут совмещают пятикратный намаз и отдых с девушками легкого поведения, а шейхи, отправив своих жен в шопинг, отправляются играть в лучшее на арабском востоке Казино ду Либан, в христианской Джунии. Молодежь уже не помнит страшного прошлого и увлеченно грызет гранит науки в прекрасных по арабским меркам учебных заведениях, оставшихся тут после колонизаторов. И это при том, что последний раз город бомбили в две тысячи шестом израильтяне, а Хезбалла, партия Аллаха, одна из самых страшных террористических организаций современности, полностью контролирует целые кварталы. Пикапы с крупнокалиберными пулеметами, отмороженные боевики здесь сочетаются с витринами «Прада» и «Гуччи»…
В Бейруте можно все: и заработать деньги, и потерять их. И хорошо отдохнуть, и нехорошо умереть…
Нужная мне контора находилась на Рю Баальбек и называлась «агентство Шарм». Держал его Арам, армянин, но не местный, а ереванский армянин, бежавший сюда от разборок у себя и каких-то конфликтов с ереванскими ворами в законе. Здесь он поднялся, занимался тем, что поставлял на Ближний Восток девиц – от просто танцовщиц для казино и ночных клубов до откровенных проституток. Впрочем, грань между любительским и профессиональным сексом в Бейруте очень размыта, практически каждая красивая девушка не прочь подзаработать. В отличие от европейского пуританского католичества и тем более протестантизма секс в исламе не являлся грехом, тот же Пророк Мухаммад был женат и активно призывал к этому всех своих сторонников. Так что развлечься в Бейруте проблем не составляет, если деньги есть. А вон и машина Арама, я ее узнаю, даже несмотря на то, что он ее сменил. Раньше он ездил на белом «Гранд Чероки», а теперь – на «Инфинити Q70». Тоже белом…
Осмотрелся… не следит никто вроде. По крайней мере, отморозков не заметно.
У лестницы я столкнулся с бритым наголо господином, который невежливо, даже грубо толкнул меня.
– Дхаба. Дхаба.
Я заметил у него на плече татуировку – паук в паутине. Значит, наркоман.
– Поднялся? – спросил его я. – Думаешь, твои партаки тут никто не прочитает?
Прежде чем урод пришел в себя от изумления, я хорошенько пнул его в пах, потом добавил по голове. Достал из-за пояса турецкий полупластиковый пистолет, похожий на «Спрингфилд XD», взбежал наверх. Арам доставал из сейфа свой.