Жизнь и Победа
Шрифт:
Как говорится, ни убавить ни прибавить. Но мы возьмем на себя смелость сказать о том, что поезда оказывались совершенно не подготовленными для перевозки людей. В обобщенном плане, и это подтверждено официальными документами, на станцию подавались товарные вагоны в антисанитарном состоянии, без какой-либо прислуги. Не было ни врачей, ни, как сейчас принято, психотерапевтов, ни хозяйственной обслуги. В вагоне, в котором ехали Ашики (его называли телячьим), были нары на 40 человек и печурка с мокрым торфом. На частых остановках в стену вагона стучали и задавали неизменный вопрос: «Трупы есть?» Мертвецов снимали. И поезд надрывно двигался дальше. «Экспресс» проследовал через Вологду и Рязань, Ярославль и Сталинград. Сестра Михаила Ада вспоминала: “…остались лучезарные воспоминания о том, как нас встречал Сталинград. (До знаменитой битвы оставалось с полгода.) Были плакаты «Привет трудящимся города Ленинграда!”. Всем дали по батону белого хлеба… Или это приснилось мне?..» 14
14
Там же. – С. 47.
После Сталинграда у Михаила случился голодный обморок. Его было посчитали умершим и вознамерились вынести из вагона. Только благодаря истошным крикам его матери и сестры вызванные санитары отступили.
Поезд следовал до конечной станции ровно месяц. Что ж, это вполне объяснимо: страна вела тяжелейшую войну с фашистской гидрой. И вот конец пути. Станция Белая Глина Краснодарского края. На станции, как отмечает Михаил Владимирович, в то время не было ни перрона, ни вокзала. Кругом пролегала безбрежная степь. На подводе возница доставил семью Ашиков в колхоз «Луч Ильича».
Село Новопавловка, где функционировал колхоз, было довольно большим. Здесь были средняя школа, клуб с хорошей библиотекой. Руководители колхоза и местное население относились к эвакуированным из Ленинграда с большим вниманием. Особенно в первое время. Им была оказана ощутимая продовольственная помощь, благодаря которой все они в кратчайший срок восстановили свои силы. В дальнейшем отец семейства Владимир Владимирович, Михаил и Ада устроились на работу в колхоз и стали сами зарабатывать на хлеб насущный. За время работы в колхозе семья привыкала к сельскому образу жизни, местному говору и быту селян. Хорошо было усвоено слово «трудодень».
В соответствии с законом о трудовой повинности к оборонным работам привлекалась и колхозная молодежь. Михаил однажды был включен в одну из команд, которой было поручено строительство аэродрома. И эта задача была выполнена. Казалось, немцы находятся далеко, но в конце июля 1942 года в поле зрения жителей Новопавловки попали толпы доселе невиданных беженцев. Как выяснилось, это были беженцы из Ворошиловграда, Краснодона и других украинских городов. В июле 1942 года Михаил получил повестку из военкомата, поскольку ему 24 июня исполнилось 17 лет. В числе других призывников он приехал в Белую Глину. В районном центре царила паника, и призывники ни с чем вынуждены были вернуться в Новопавловку. Там он узнал, что его семья в связи с угрозой захвата села немцами на двух быках отправилась во вторую эвакуацию. Он спешно устремился им вслед. Михаилу повезло: вскоре он обнаружил своих родных в густой массе беженцев. Спустя непродолжительное время они столкнулись с группой немцев-велосипедистов и поняли, что находятся в зоне оккупации. Обстоятельства заставили их вернуться назад, в Новопавловку. Там уже хозяйничали полицаи. Немцы в селе появлялись редко, и жизнь постепенно вливалась в старое русло. Семья продолжала трудиться в колхозе, зарабатывая трудодни, которые в конце года были оплачены солидным запасом продовольствия. Никаких боевых действий в округе не было. Очевидно, фронт стабилизировался. Так завершился 1942 год.
В начале 1943 года до Новопавловки дошли слухи о победе Красной армии под Сталинградом. Пришли в движение немецкие войска и их администрация на местах. Вновь образовались толпы беженцев, только из фашистских прихвостней, и двигались они в обратном направлении, вслед за отступающими немецкими войсками.
29 августа 1943 года в Новопавловку со стороны Белой Глины пришли несколько красноармейцев. Так уж случилось, что встречал их Владимир Владимирович. А на следующий день через село уже двигались колонны пехоты Красной армии с длиннющими обозами. Произошло это буднично и тихо. А вот пятно «проживал на оккупированной территории» надолго портило биографии людей, не по своей вине оказавшихся в оккупации. 2 февраля 1943 года Михаил в числе 25 юношей 1925 года рождения шагал в военкомат Белой Глины. Несмотря на то что многим из них еще не исполнилось 18 лет, у них тут же приняли военную присягу, выдали винтовки и включили в проходящую маршевую роту. Вопросы о проживании на оккупированной территории Михаилу задавали многократно уже потом, на протяжении многолетней военной службы.
Глава 5
ДОРОГИ ВОЙНЫ
Военная служба Михаила Ашика началась практически на полгода раньше установленного законом срока. 17 лет от роду он был зачислен в 50-й запасной полк, предназначенный для пополнения частей 44-й армии, наступавшей в составе Северо-Кавказского фронта от Моздока на Азов. Узнав о скорой отправке Михаила на фронт, Владимир Владимирович, Людмила Михайловна и сестра Ада приехали в Белую Глину. Прощание оказалось тяжелым. Молодой мальчишка вместе с равными себе новобранцами, без всякой подготовки, в домашней одежде, но с винтовкой шел по южным степям защищать свою Родину. Из огня да в полымя. Шли они часто голодные и простуженные, открытые всем ветрам и ненастьям. Путь Михаила проходил через населенные пункты со знаковыми названиями: Горькая Балка, Незамаевские хутора… Передача маршевиков запасного полка была произведена на берегу Мертвого Донца, одного из рукавов могучего Дона. Михаил вспоминает, как он оказался во 2-м батальоне 1275-го стрелкового полка 387-й стрелковой дивизии. Именно здесь ему пришлось осваивать военное дело летом 1943 года. Он служил рядовым солдатом, подносчиком патронов в пулеметном расчете, помощником наводчика пулемета, затем – наводчиком. Выполнял даже обязанности командира отделения. И все это происходило на протяжении двух-трех месяцев.
В сборнике «На земле, в небесах и на море», изданном Воениздатом в 1990 году, М. Ашик в очерке «На переднем крае» подробно рассказывает об этих событиях.
В июле 1943 года развернулось известное сражение на Курской дуге. Курская битва стала переломным моментом в Великой Отечественной войне. В сражениях принимали участие более 6 тыс. танков, численность Красной армии составила более 1 млн человек. Солдат поддерживали более 19 тыс. орудий и минометов, с воздуха поддержку советским пехотинцам оказывали 2 тыс. самолетов. Немцы противопоставили СССР на Курской дуге 900 тыс. солдат, 10 тыс. пушек и более 2 тыс. самолетов.
Во время боев на Курской дуге у деревни Прохоровка произошло крупнейшее в истории танковое сражение. В бою сошлись по 800 танков с каждой стороны. На поле боя были лучшие танковые модели Второй мировой войны. Советский танк Т-34 схлестнулся с немецким «тигром». В том сражении был опробован «зверобой» – 57-миллиметровая пушка, пробивавшая броню «тигра». Сражение на Курской дуге продолжалось примерно 50 дней. За это время русская армия уничтожила 30 немецких дивизий, в том числе семь танковых, 1,5 тыс. самолетов, 3 тыс. пушек, 1,5 тыс. танков. Людские потери вермахта на Курской дуге составили 500 тыс. человек. Действиями фронтов с нашей стороны руководили маршалы Советского Союза Г.К. Жуков и А.М. Василевский.
Более 100 тыс. участников битвы на Курской дуге были награждены орденами и медалями.
Конечно, о грандиозных масштабах этого великого исторического сражения Ашик в то время не знал. Его удел был в том, чтобы видеть врага через прицел пулемета и поражать его в полосе действий своего взвода и роты.
387-я дивизия, в которой служил Михаил, 17 июля перешла в наступление на реке Миус. В этот день Михаил получил пулевое ранение в руку.
Затем началось скитание по госпиталям. Следует отметить, что Михаил состоял в интенсивной переписке со своей семьей. Часто писал своей сестре Аде. Всю войну, до победного конца он носил при себе ее фотографию.
Его письма с фронта бережно хранил отец, Владимир Владимирович. В одном из писем Михаил сообщил родным о ранении и просил мать навестить его в ростовском госпитале. Людмила Михайловна тут же собралась в дорогу – и с приключениями все же нашла своего сыночка совсем в другом госпитале.
Полк, в котором служил Михаил Ашик, передвигаясь по Донбассу, наблюдал за теми разрушениями, которые оставила после себя армия Манштейна. В населенных пунктах во время оккупации были взорваны электростанции, не работал водопровод, железная дорога приведена в полную негодность. Кругом было разорение и запустение. Без особых боев полк подошел к Сталино (современному Донецку) и остановился в 12 км от города. Здесь, как отмечает Михаил Владимирович, его по недоразумению назначили командиром стрелкового отделения. В Макеевке полк построили и вывели 100 человек, помоложе и покрепче. Пешим порядком пришли на станцию – и попутным поездом прибыли в Новочеркасск. Здесь на аэродроме функционировали четырехмесячные курсы по подготовке младших лейтенантов.