Жизнь и судьба Семёна Дежнева
Шрифт:
Борис Петрович в последних своих книгах и статьях дипломатично не выссказывал сомнений в том, что Семен Дежнев первым прошел через пролив, соединяющий Ледовитый и Тихий океан. Но на склоне лет, уже будучи доктором исторических наук, в заключительной части своей монографии «Новое об открытии Камчатки», изданной в 1997 году, писал:
«До сих пор некоторые дилетанты с немалым апломбом, игнорируя результаты современных серьезных историков, продолжают утверждать, что первым из русских землепроходцев в верховьях реки Камчатки будто бы попал участник плавания С. И. Дежнева 1648 г. торговый человек Федот Алексеев Попов. … среди историков возникли два лагеря: одни – верили в это предположение, другие – в нем сомневались.
… большее значение приобрело обнаруженное в якутских документах сообщение о плавании на двух кочах казачьего десятника Ивана Рубца «вверх реки Камчатки» поздней осенью 1662 г. … плавание началось из Якутска в июле 1661 г. и после зимовки на Яне продолжалось по маршруту: устье Колымы – Анадырская моржовая корга – река Камчатка, – явно в обход Чукотского полуострова».
Отказался ли старый ученый от критической оценки похода Дежнева – судить читателю. Умер Борис Петрович в 2002 году в возрасте 84 лет.
Глава шестая
Загадки якутской землепроходческой эпопеи
Перечитав все, что мне оказалось доступным об этом споре, уяснив обстоятельства, при которых появились эти две противоречивые версии, я спросил себя: так был ли Семен Дежнев тем человеком, который первым прошел через пролив, разделявший Азию и Америку? Или он, подобно Ерофею Хабарову, незаслуженно овеян славой и заслонил собой действительных героев этого открытия?
Для меня стало понятным, почему кто – то из сибирских землепроходцев, оказавшихся в центре внимания историков в эти годы, безмерно возвеличен в литературе, в то время как многие другие, заслуги которых перед страной были не меньше, а часто неизмеримо больше, остались в тени, оказались невостребованными писателями, остались неизвестными русскому читателю.
В 50-е – 80-е годы минувшего столетия, когда были написаны и изданы эти книги, читателю приходилось доверяться авторам. Мало кто мог ознакомиться с первоисточниками, хранившимися в архивах, доступ к которым имели лишь избранные. Теперь иное дело. Интернет позволяет без труда ознакомиться и с первоисточниками, и со многими другими материалами, доступ к которым в те времена требовал не малого труда и затрат времени.
К слову сказать, маршрут Семена Дежнева к Анадырю не единственная загадка того времени. Еще один вопрос: кем же был якутский воевода Петр Головин? Был ли он корыстолюбцем, мстительным, самолюбивым и своенравным, как о нем пишут, деспотом, окружившим себя похалимами и «потачниками»? Действительно ли принес он лишь неоправданные страдания промышленникам, торговым и служилым людям, аборигенам якутской земли? Или он был государственником в лучшем смысле этого слова, радевший интересам своей страны, укреплению его могущества, всеми ему доступными мерами, в том числе и крутыми, боровшийся с казнокрадством, нарушением воинской дисциплины, отступлениями от государевых указов? Наводившим порядок в уезде, всеми мерами расширявшим подвластную России территорию, организовавшим более эффективную систему сбора ясака и пошлин, чем обеспечил рост поступления доходов в государеву казну.
Не менее загадочна та взаимная неприязнь между Дежневым и Михаилом Стадухиным, которой уделено в литературе немало внимания. При этом пояснения авторов оставляют ощущение неубедительности, а во многих случаях явно надуманы, как говорится, – «высосаны из пальца».
Наконец, не вполне ясны причины столь массового притока к северным рекам служилых людей, торговцев, промышленников, разного рода беглецов и бродяг. Только ли пушнина и моржовый клык привлекали этих людей? Но ведь известно, что уже к 60-м годам запасы «рыбьего зуба» в устье Анадыря истощались, что же касается пушнины, то и служилые люди и промышленники не один раз заявляли, что в нижнем течении северных рек соболя не было, – тундра. Хороший черный соболь водился лишь в залесенных верховьях этих рек.
Можно понять причины потока русских людей в Даурию, на Амур, где хорошего соболя было не меньше, к тому же там были благодатные теплые, хлебные места. Но туда не было такого потока торговых людей, как на Яну, Индигирку и Колыму. Что же с такой силой влекло людей в эти суровые края через льды и гибельные морские штормы северных морей? В этом тоже кроется какая – то загадка.
За минувшие годы исследователи собрали в архивах множество материалов, касающихся освоения русскими людьми северо – восточной территории азиатского материка. В том числе, кажется, все, что связано с походом Дежнева, – его собственные отписки и челобитные, отписки его спутников, других служилых и промышленных людей, находившихся рядом с ним, распоряжения и наказные памяти якутских воевод; одним словом все, что прямо или косвенно было связано с этим походом, и что удалось разыскать в архивах.
Я предлагаю вниманию читателя главные из них, – тексты архивных первоисточников с тем, чтобы у него, как и у меня, сложилось собственное представление о походе Семена Дежнева. При изложении текста я старался как можно чаще цитировать или ссылаться на архивные документы. Но такой текст был бы суховат, кроме того его содержание нередко противоречило бы содержанию книг разных авторов о Семёне Дежневе, изданных в разное время. Поэтому я включил в текст и выдержки из этих книг, каждый раз называя автора такой книги. Цель при этом была одна – представить читателю правду о походах Семёна Дежнева и его судьбе.
Близкие мои знакомые, узнавшие о моём намерении, говорили мне:
– Зачем ворошить это дело, вызывая тем раздражение почитателей Семёна Дежнева, при таких работах всегда найдутся оппоненты – профессиональные и не очень.
Но меня такая позиция не устраивала, я руководствовался принципом, сформулированным ещё древними мыслителями (Платоном): «народ, не знающий своей истории, не имеет будущего».
Впрочем, предупреждая меня о возможных неприятностях, мой знакомый, что называется, «как в воду смотрел». Почти сразу же после публикации на проза ру серии моих очерков о Семёне Днжневе, я вслед за писателем Алексеем Ивановым подвергся разгромной критике русским националистом Егором Холмогоровым. В распространённом сразу в нескольких изданиях очерке «Клевета на Семёна Дежнева» он истерически восклицал, что «графоман Бахмутов, размещающий в интернете свои измышления по истории Сибири, … дерзнул усомниться в том, что Дежнев прошёл проливом, разделяющим Азию и Америку…, целый трактат посвятил доказательству, что никакого пролива между Азией и Америкой Дежнев не проходил».
Ну, да, как говориться бог с ним, – с этим Холмогоровым. Читатель, если пожелает, может сам познакомиться с тем, что это за человек. Интернет, можно сказать, переполнен сведениями о нем. Как положительными, так и до мерзости грязными и отрицательными. Впрочем, Егор Холмогоров действительно весьма продуктивный публицист. Однако его выступление в защиту Дежнева свидетельствует о весьма поверхностном знакомстве с историей Сибири и говорит лишь о том, что многовековой спор на эту тему продолжается.
Глава седьмая
Знания и догадки
Начнем, как говорится, «плясать от печки», – что знали русские люди в XVII веке о восточном крае азиатского материка?
Вопрос о том, как между собой соотносятся Америка и Азия, возник еще в XVI веке, – сразу после того, как испанские конкистадоры убедились, что открыли не восточный берег Азии, как полагал Колумб, а новый материк, – Америку. Плавание Ф. Магеллана (1519–1521) показало, что между Америкой и Азией находится крупнейший в мире океан.