Жизнь и удивительные приключения Нурбея Гулиа - профессора механики
Шрифт:
Образ Н.В. Гулиа был бы не полным, если ничего не сказать о «хобби» профессора. Это спорт. В молодости он был неплохим штангистом, мастером спорта. Но с годами профессор не прекратил занятий с тяжестями, и сейчас, в 60 с лишним лет поднимает такие веса, каких не «брал» никогда раньше. Правда, и собственный вес тоже поприбавился. Кроме занятий штангой и бодибилдингом, Н.В. Гулиа вместе с женой активно купается в проруби зимой, не страшась тридцатиградусных морозов. Он даже «изобрел» новый вид спорта — пробивание льда головой из-под воды. Последователей, правда, в этом у профессора маловато. Но призы за такую «пробивную способность» брать приходилось. Не обошлось однажды без каламбура. Получая, как-то, очередной приз от телевидения — тогдашних два миллиона рублей, Н.В. Гулиа высказал отсчитывающему купюры
Этот каламбур тогда обошел многие газеты, благо высказан был при прессе…
Вот, пожалуй, и вся «объективка» на героя нашего повествования — «профессора механики», как об этом записано в его профессорском аттестате, Нурбея Владимировича Гулиа.
Введение. Знакомство
Встреча в редакции
По правде говоря, профессора Гулиа я знал еще с детства, моего, разумеется. И знал благодаря телевизору. С начала 70 годов прошлого века (звучит-то как — «прошлого века», как будто — «до нашей эры»!) была чрезвычайно популярной научно-познавательная телепередача «Это вы можете!».
Передача транслировалась как минимум, два раз в неделю по основным каналам. В ней показывались самодельные устройства, изобретения, лично воплощенные умельцами-авторами. И шло горячее обсуждение устройства, и всего связанного с ним, приглашенными молодыми специалистами. Ход обсуждения комментировали члены жюри, или экспертной комиссии, куда чаще всего входили писатель В.Д. Захарченко, профессор Н.В. Гулиа, изобретатель Ю.М. Ермаков, теоретик Г.Г. Зелькин и автомобилист-практик — И.С. Туревский. Вел передачу блестящий и всеми любимый ведущий — Владимир Соловьев.
Всю эту компанию изобразил знаменитый датский художник-карикатурист Херлуф Бидструп во время своего последнего пребывания в Москве. Так вот — человек в жюри в сванской шапочке, очках, черной бороде и со зверским выражением лица — это герой моего повествования. Поднятая рука и зверское выражение лица — это настолько типично для него, что великий Бидструп не мог не уловить этих эмоций профессора.
Очень часто эти бурные эмоции профессора выливались в физические действия. Он вскакивал с места, и с еще более зверским, чем на рисунке Бидструпа, выражением лица, набрасывался на оппонента, которому оставалось только ретироваться. Еще бы — профессор был чрезвычайно сильным человеком — штангистом, культуристом — и оппоненту грозили серьезные последствия. Начало схватки обычно не вырезали из записи и показывали на всю страну. На телевидение приходили тонны писем зрителей, либо резко критикующих, либо приветствующих такое поведение профессора. Его агрессивность заметил даже один из тогдашних членов ЦК КПСС, но на его запрос последовал успокаивающий ответ, что профессор — наш человек, и так ведет себя только для «оживляжа» передачи.
Самые жаркие споры возникали обычно при демонстрации и обсуждении самодельных автомобилей. Это была наиболее любимая тема передачи. Все присутствующие обычно начинали хвалить эти автомобили, а В.Д. Захарченко трагическим голосом поносил нашу автомобильную промышленность, которая «не хотела» внедрять эти автомобили. Тут-то и «взрывался» наш профессор, который начинал горячо доказывать, что этого не только не надо, но и вредно делать. Аудитория неистовствовала.
Поясню, в чем тут дело. Самодельные автомобили в то время делались только потому, что обычные купить было очень трудно. Их распределяли парткомы и профкомы передовикам производства, да и стоили они по тем меркам очень дорого. А самодельщики делали их обычно из ворованных агрегатов — что сумели унести со склада, предприятия или свалки. Кузова чаще всего приготовлялись из нескольких слоев стеклоткани, пропитанной эпоксидным клеем. Ни расчетов тебе, ни испытаний. Получался, разумеется, монстр, но необычный и тем привлекательный. Приведу лишь тот пример, что если кузова на автозаводах начали бы делать многослойной склейкой из стеклоткани, то ВАЗу, например, пришлось бы полгорода Тольятти пустить на склад-стоянку сутками и неделями сохнущих кузовов. А в случае аварии таких автомобилей из-за жесткости кузова жертв мало не показалось бы. Но это понимали лишь профессионалы, а не писатели и теоретики.
Парадоксально, что профессионал, докторская диссертация и большинство трудов которого были посвящены автомобилям, наш профессор так и не научился водить автомобили, даже те, которые создавал сам. Поэтому, когда на выставках или съемках его спрашивали: «Вы автолюбитель?», наш профессор высокомерно отвечал: «Нет, я — автопрофессионал!» Вот таким я и запомнил профессора Гулиа с экрана телевизора, и надо сказать, таким же он оказался и в жизни.
Однажды, в начале девяностых годов того же прошлого века я был по делам в издательстве газеты «Аргументы и факты». И вдруг в одной из комнат я услышал знакомый высокий голос, почти криком распекавший кого-то. «Да это же голос профессора Гулиа, его ни с каким другим не спутаешь!» — подумал я и приоткрыл дверь в комнату. И действительно, увидел там моего профессора с телеэкрана, только изменившего свой имидж — с короткими седыми волосами и седой же бородой. Но зверское выражение лица было все то же. Оказывается, его пригласили в редакцию газеты для экспертизы предложения одного настойчивого читателя, предлагавшего, ни мало, ни много, а вечный двигатель. А Гулиа всю сознательную жизнь был экспертом по изобретениям как раз такого фантастического плана — вечными двигателями, безопорными движителями, и иже с ними.
Конечно же, Гулиа камня на камне не оставил от изобретенного вечного двигателя, но меня поразил довод профессора, который я напоследок услышал:
Вот вы утверждаете, что создаете энергию из ничего. Вам, наверное, известна формула Эйнштейна E=mc2, то есть энергия имеет массу. Следовательно, вы из ничего создаете массу, то есть материю. Так вы можете создать новую Вселенную, стало быть, вы претендуете быть самим Создателем. Или в противном случае, ваше устройство неработоспособно!
Изобретателю ничего не оставалось, как признать, что он не Господь Бог, и материю из ничего создавать не может. На том и порешили.
Профессор выскочил из комнаты, и мы оказались лицом к лицу.
А я вас знаю — вы профессор Гулиа из передачи «Это вы можете!» — решился я сказать разъяренному профессору.
Тот сразу же заулыбался, взял меня под руку и повел по коридору подальше от дверей комнаты.
Слушайте, затрахали меня эти изобретатели вечных двигателей. Почему я должен рассматривать эту ересь, причем совершенно бесплатно! — скороговоркой проговорил профессор и тут же перешел на другую тему, — да, накрывается наша передача без Володи, жаль, но никто не может его заменить! А еще Сталин говорил, что незаменимых людей нет! И Гулиа рассказал мне, что основатель и бессменный ведущий передачи Володя Соловьев, к великому сожалению, умер от инфаркта в расцвете сил, и все попытки сохранить передачу с другими ведущими терпят крах. И опять без перехода вернулся к прежней теме.
Для чего они городят эти сложнейшие вечные двигатели высотой с пятиэтажный дом, с шахтами, заполненными водой и бочками, всплывающими в этой воде, всю эту туфту! Ведь вокруг — пруд пруди энергии — и солнце, и ветер, и реки текущие, и приливы с отливами…
А у меня на даче работает вечный двигатель, приготовленный из бочки — вдруг провозгласил профессор, опять же, без перехода, — поливает огурцы, когда я в городе. Могу показать! А вы — из какой редакции? — неожиданно спросил он меня.
Я представился и сказал, что работающий вечный двигатель хотел бы посмотреть. Гулиа резко взглянул на часы, что-то пробормотал про себя и заключил.
Уже шесть часов вечера, да и погода не та. А давай-ка пойдем ко мне домой, у меня работающая модель есть, большая — почти полноразмерная. Это полчаса отсюда, от дверей до дверей. И выпьем чего-нибудь, а то у меня от этих изобретателей абстинентный синдром. Поговорим как журналист с журналистом! — заключил Гулиа, добавив, что он тоже пишет статьи в газеты и журналы, значит — он тоже журналист. И ему интересно поговорить за рюмкой чачи с коллегой! Может, пригодится что-нибудь для вашего журнала написать, никогда там еще не публиковался — хитро подмигнув, подчеркнул он свой корыстный интерес к выпивке со мной.