Жизнь как матч
Шрифт:
Сезон 1973/74 года: Редин призывает меня двадцать один раз в первую команду. Мне девятнадцать лет. Я еще подросток по своему гражданскому состоянию (большинство игроков девятнадцати-двадцати одного года будут призваны лишь в 1974 году!), юниор для клуба и для федерации.
Счастливый парнишка, который более одного раза из двух играет рядом со взрослыми…
Но… в том случае я забиваю только два гола. Два в двадцати одном сыгранном матче – посредственный показатель по табелю рентабельности… И проведенные три матча на Кубок Франции отнюдь не становятся украшением моей визитной карточки.
Однако не только я «отмалчиваюсь»
На некоторое время отец отправляет меня к своим братьям, чтобы я занялся курсом бухгалтерского учета в перерыве между утренней и вечерней молитвами… Уходят из команды и некоторые другие молодые игроки.
Но «Нанси», преданный своей простодушной молодежью, упрямо выбиваясь из сил, все же стремится вновь завоевать свое прежнее место. И вот несколько обновившись, команда возрождается. Средний возраст ее игроков – двадцать два года. В защите играет Курбело, в полузащите – Кристиан Донна, а в нападении – Мартини и Ди Каро. Команда сплачивается и выковывается вновь, эта команда, осужденная играть на полях Сент-Дие, Безансона, Шомо, Агено, Эпиналя и Арденского кольца, – повсюду, где ожидают изгнанных из первого дивизиона, чтобы «вспороть им брюхо».
Я об этом говорю без всякой желчи, так как слишком хорошо знаю, какая судьба уготована для отосланных с главного фронта, для тех, которые должны идти в бой с еще менее везучими, чем они сами.
Переход во второй дивизион, как это ни парадоксально, очень много дал нам хорошего. Что касается меня лично, то мне на этих полях заведомых пиратов удалось довести до совершенства свое искусство обводки и дриблинга вопреки всем моим ожиданиям.
Я научился освобождаться от опекуна, безбоязненно, с уважением относиться к своему противнику, выявлять пристрастное судейство, узнал, как наносятся незаметные подлые удары и почему это делается.
Переезжая из города в город, «Нанси» добывал победы, голы, уважение других команд и «визу» для своего возвращения.
После скоротечного транзитного пребывания в «чистилище» профессионального футбола «Нанси» начал свое восхождение к элите.
В этот год я принимал участие во всех наших (тридцати двух) «искупительных» матчах, украсив свою футбольную «повинность» крайне положительным итогом, – забил 17 мячей. В играх на Кубок я еще добавил к ним 8, забитых в восьми матчах.
«Нанси – Лотарингия» вновь оказалась на коне, и обновленный Платини, полуорганизатор игры, «полузабивальщик» уже стал утверждать свою личность.
Тогда, во время нашего коллективного восхождения, я отработал до совершенства технику исполнения штрафных ударов. Это было оружие, на которое еще мало обращали внимания. Однако сколько же штрафных назначается в матчах из-за элементарных ошибок противника! Я не говорю уже о тех робких арбитрах, которые боятся назначить пенальти и превращают
Ни один штрафной удар, как бы отлично вы его ни пробили, никогда, конечно, не заменит собой пенальти, но, так как штрафные в последнее время сыпятся как из рога изобилия, нужно уметь пользоваться этим для забивания голов.
И опять же мой отец Альдо помог мне овладеть этим тонким искусством.
Трудность исполнения штрафного удара, несомненно, заключена в защите противника, которая «теоретически» должна находиться на расстоянии девяти метров. Это – по сути дела – настоящая живая стена, даже крепостной вал.
Исходя из общего принципа, что стандартный рост защитника-180 сантиметров, а верхняя штанга находится на высоте 2 метра 10 сантиметров от земли, нужно уметь исхитриться и отыскать способ преодоления такого препятствия, чтобы направить мяч в ворота, пытаясь при этом усыпить бдительность стража ворот.
Освоить штрафной удар можно только одним способом: неустанно, вновь и вновь повторять специальные упражнения. Например, на тренировке выделить пять-шесть игроков в качестве живых мишеней, что, конечно, маложелательно – ведь мяч, направленный сильным ударом в сетку, может доставить им большие неприятности. Нам часто приходится видеть, как после попадания такого мяча в игрока тот оказывается на зеленом газоне в «нокауте».
Тогда Кюни придумал одно новшество. Ему пришла в голову идея выстроить на поле полдюжины манекенов на расстоянии 9,15 метра от точки пробития штрафного удара. Каждый из них был «ростом» 182 сантиметра. В воротах позади этого частокола неподвижных «защитников» стоял мой неизменный партнер и друг Жан-Мишель Мутье.
Дважды во время тренировок, а иногда и после нее, я пробивал Мутье до пятидесяти жестких, хлестких мячей, которые градом летели в ворота либо над плечами манекенов, либо обходя их стороной. Нельзя сказать, что такие упражнения не утомляли «Паричка». Но нам это упражнение все больше нравилось, мы здесь бросали друг другу вызов.
Я не вел точного подсчета, но «Нанси», «Сент-Этьенн», «Ювентус» и сборная Франции получили немало от этих моих дополнительных занятий…
1976 год. Год «зеленых» [9] в финала Кубка европейских чемпионов в Глазго. Мой первый большой сезон, когда я получил свое боевое крещение в сборной Франции и занял почетное четвертое место в составе «Нанси» в чемпионате страны сразу же за игроками экстракласса. В этом году я также встретился с Кристель.
9
«Зеленые» – игроки клуба «Сент-Этьенна». – Прим. пер.
1976 год для меня – это и год призыва в армию. Я прохожу воинскую службу в батальоне в Жуенвилле, в знаменитой части, где собралась вся спортивная элита. Здесь очень симпатично. Ничего общего с африканскими батальонами или же частями «командос». За год меня всего четыре раза посылали в караул, причем лишь в легкой каске, высоких армейских ботинках и с винтовкой, заряженной холостыми патронами. Самый продолжительный караул длится двадцать четыре часа. Речь идет об охране ангара, в котором хранятся лодки каноэ и байдарки олимпийской сборной. Один раз я принимаю участие в параде, да и то только на территории казармы.