Жизнь Марии Медичи
Шрифт:
После родов, которые оказались тяжелыми, Мария была вынуждена оставить Париж и поехать на воды.
Лечение оказалось успешным, и еще через год она произвела на свет третью дочь, которую, как ни странно, назвали… Генриеттой. Генриетта станет женой Карла Стюарта, будущего короля Англии, Шотландии и Ирландии, правившего под именем Карла I. Поговаривали, что ее муж состоял в преступной связи (о гомосексуализме тогда и речи не было) с герцогом Бакингемом. Как бы то ни было, судьба Карла печальна. В ходе Английской революции XVII века он был признан государственным преступником и обезглавлен. Генриетта пережила
Глава VII
Увлечение короля Шарлоттой де Монморанси
Эта нимфа, пронзившая сердце Генриха, принадлежала к одной из самых известных и могущественных семей Франции 55.
И все же избавить Генриха IV от затянувшейся связи с Генриеттой де Бальзак д’Антраг маркизой де Верней смогло не рождение детей в законном браке, а новая страсть.
В январе 1609 года король увлекся четырнадцатилетней дочерью коннетабля де Монморанси 56Шарлоттой-Маргаритой де Монморанси.
Молоденькая Шарлотта в числе других красивых девушек разучивала танцы к предстоящему дворцовому празднику. Репетиция проходила напротив апартаментов короля, и он заметил ее в приоткрытую дверь. Восхищенный до глубины души, Генрих забыл обо всем.
«Еще никому не приходилось видеть существа более прекрасного и более жизнерадостного» 57, – сообщает нам о Шарлотте Таллеман де Рео.
А вот еще один отзыв о ее внешности:
«Ее нежный взор способен был воспламенить даже самых равнодушных» 58.
В «Занимательных историях» Жедеона Таллемана де Рео читаем:
«Дамы, одетые нимфами, должны были по сценарию спектакля поднять вверх дротики как бы для того, чтобы метнуть их. В этот момент мадемуазель де Монморанси как раз находилась напротив короля, и когда она подняла свой дротик, можно было подумать, что она хочет пронзить им короля. Позже король сказал, что она была столь грациозна, что он действительно почувствовал свое сердце пронзенным» 59.
А вот более точный рассказ историка Жюля Мишле:
«Это было в январе 1609 года, когда королева решила поставить бвлет ’’Нимфы Дианы". Они с королем находились (как всегда) в конфликте и никак не могли договориться относительно выбора девушек, которые исполнили бы роли нимф. И так же, как всегда, королева начала дуться, да так, что король, находясь в плохом настроении, закрыл дверь, чтобы не видеть репетиций. Но все же, проходя как-то мимо, он бросил взгляд в залу. Это произошло именно в тот момент, когда одна из нимф подняла свое копье, словно собираясь пронзить его в сердце. И удар у нее получился, да такой удачный, что король чуть не упал в обморок… Это была мадемуазель
Она была еще почти ребенком; ей едва исполнилось четырнадцать лет. Но у нее было возвышенное и очень амбициозное сердце, она увидела короля и, без сомнения, нашла удовольствие в нанесении таких ударов» 60.
По большому счету, в страсти, охватившей Генриха, не было ничего удивительного. Жизнь он вел напряженную, и любовь была для него отдушиной. Или болезнью, и на сей раз болезнь оказалась серьезной.
Генриху было уже пятьдесят пять, и сорокалетняя разница в возрасте, конечно, не могла его не напрягать. С одной стороны, пятьдесят пять – не восемьдесят, но и не тридцать, когда можно позволить себе гораздо больше. Не будет ли он выглядеть посмешищем в глазах юной прелестницы? Но разве король может выглядеть посмешищем? Будучи девушкой умной, Шарлотта-Маргарита ответила на его страсть.
У семейства Монморанси на дочь были свои виды. В женихи ей прочили веселого и отважного кавалера Франсуа де Бассомпьера. Тот не был в нее влюблен, но и от брака не отказывался.
Однажды Генрих вызвал его к себе и заявил о своих намерениях самым бесстыдным образом:
– Бассомпьер, я буду говорить с вами, как друг. Я отчаянно влюблен в мадемуазель де Монморанси. Выбор у нас с вами небольшой: если вы женитесь на ней, я вас возненавижу; если она меня полюбит, вы возненавидите меня. Так как же нам поступить?
Этого оказалось достаточно, чтобы Франсуа оставил всякие мысли о женитьбе, сулившей ему либо постыдную участь рогоносца, либо, что еще хуже, вражду с собственным королем.
Между тем, разговор продолжился:
– Я думаю выдать ее за своего кузена, принца де Конде. Таким образом, мадемуазель войдет в нашу семью и будет мне утехой в старости, которая, увы, не за горами. Принц же получит сто тысяч ливров годового дохода и сможет вволю поразвлечься на эти деньги.
Франсуа де Бассомпьер оценил сделку. А вот Генрих II де Бурбон, принц Конде 61, похоже, не захотел быть «снисходительным мужем».
Свадьбу тихо сыграли в феврале 1609 года. Но потом случилось непредвиденное: едва двадцатилетний принц вступил в права супруга, он всеми силами стал оберегать красавицу-жену от домогательств короля. Более того, в ноябре 1609 года принц де Конде и Шарлотта-Маргарита де Монморанси решили бежать из страны во Фландрию. Разъяренный Генрих стал хлопотать о расторжении устроенного им брака, но не довел дело до конца, так как ему пришлось готовиться к войне с Австрией, направленной на ликвидацию гегемонии в Европе испанских и австрийских Габсбургов. Однако и это его предприятие осталось незавершенным…
Здесь важно указать еще одну деталь. До рождения дофина Людовика (1601 г.) принц Конде был возможным наследником французской короны.
Знала ли Мария Медичи о новом увлечении своего мужа? Конечно, знала. Во-первых, об этом шептались во дворце на каждом углу, а, во-вторых, масла в огонь подливали Леонора Галигаи и Кончино Кончини. Именно они и научили Марию, как себя вести.
Разразившийся скандал был ужасен. Мария (и в этом ее вполне можно понять) стала как никогда раздражительна. Своему верному герцогу де Сюлли король даже признался: