Жизнь на лезвии бритвы III
Шрифт:
Мерзко ухмыльнувшись, ксенос, в котором фанаты звёздных войн с лёгкостью могли бы опознать дуроса, начал что-то говорить по-прежнему невидимым мною сокамерникам. Те ему заискивающе отвечали, но, видимо, чем-то не угодили, так как красноглазая жабка сорвала с пояса длинный хлыст, который сразу же окутался электрическими разрядами, и начала охаживать им людей за моей спиной. К скрипу металла, шуму вентиляции и гулу силовой решётки мгновенно добавились характерный свист и крики боли тех, кому не повезло угодить под удар хлыста. Избиением прочих несчастных дурос не ограничился, несколько раз электрохлыст, в кровь разрывая кожу, приложился по моим бокам. Больно, чёрт побери, но не больней круциатуса. Что, что, а уж терпеть боль я научился. Спасибо дедушке Кощею.
– Хорош валяться, - буркнув под нос почему-то по-русски, я медленно собрал тело в кучку, встал на колени, прохрустев всеми костьми и суставами словно в восточном боевике, чем привлёк внимание стонущих соседей, дружно переставших оглашать ангар криками боли и запоздалыми стонами, а затем, под прицелом семи пар глаз, выпрямился во весь рост.
– Вот же гадство, - сколько лет общаюсь на английском, а как припёрло, так родную речь никаким дустом не вытравить. Для острастки хрустнув шеей и самую малость поиграв рельефной мускулатурой, скрыть которую не пыталась ни одна капелька жира, я шагнул к избитым людям. – Эпиксеи, эпиксеи, ферула. Эпиксеи. Анапнео – последним заклинанием снимаю кашель, мучающий знакомого беззубика, шею которого окольцовывают набухшие кровяные жгуты, оставленные электрохлыстом. – Эпиксеи.
– Энервейт, - раскрытая ладонь ложится на лоб широкогрудого мужчины, с лицом, едва ли не по самые глаза заросшим чёрной бородой. Видно, что когда-то за бородой тщательно ухаживали, но теперь она сбилась в грязные кровавые колтуны. Последний пациент оказался широк в кости и приземист и производил впечатление типичного фермера. Не знаю почему, может быть своей основательностью?
– Кха-кха! Банта пуду! – пришёл в себя фермер.
– Пуду, не сомневайся.
Как ни странно, мои сокамерники оказались людьми. Все семеро, ни одного чертового зелёного или серо-буро-малинового ксеноса, хотя вру, бледная поганка в углу хоть и относилась к отряду человеков, но к его отдельному рогатому подвиду, забраками называемому. Не припомню, бывают белые забраки? Красные есть, жёлтые встречаются, Мерлин с ним, мне ещё цветовыми различиями рас мозги засорять не хватало.
Убрав окровавленные ладони с горла, беззубый космонавт разразился быстрой речью, из которой понятными оказались предлоги и поминаемое дерьмо банты.
– Стоп! – раскрытая ладонь на вытянутой вперёд руке оказалась межвселенским жестом. Проглотив окончание последнего слова, беззубый замолчал. Наклонившись к нему поближе, начинаю пристально всматриваться в глаза:
– Легилименс!
Операцию пришлось повторить ещё шесть раз. Удивительный мир непуганых идиотов. Так просто дать незнакомому человеку залезть себе в головы, я просто поражаюсь беспечности некоторых разумных индивидуумов. Только у забрака и, как это ни странно, у фермера, выявилось хоть какое-то наличие зачаточных барьеров в разумах, обойти которые не составило труда. Остальных можно было читать на поверхностном уровне.
Зачем я полез в головы людям? За знанием языка, естественно! Покойные таскены какой-никакой базис дали, осталось нарастить словарный запас, как мясо на кости. Помимо прочего я поработал психологом, убрав у людей лишний негатив и подлечив им нервы. А вы думали легилименция нужна только мысли читать? Вы это только колодомедикам не скажите, засмеют, потом позору не оберётесь. Легилименция – тончайший инструмент в руках опытного колдомедика-психолога. Я не беру в расчёт откровенную клинику, гораздо труднее выявить обычное нервное расстройство или обнаружить причину стресса, скрытую за шелухой различных мыслей и переживаний, не удалив которые можно получить снежную лавину психического срыва с чем-то похуже, а колдомедик, как лазерным скальпелем, уничтожает точку бифукации. Я конечно не нанимался дечить фермеров, наёмников и просто проходимцев, нервишки им подправил, заодно обогатился филологически.
– Что ты сделал? – недоверчиво ощупывая голову, и проводя грубыми ладонями по венцу из рожек, спросил забрак.
– Подлечил вас, нервы подправил, - на общем, путая местоположение слов, ответил я.
– Как пером внутри черепа пощекотили, - хмыкнул беззубый.
– Так и должно быть.
– А это ничего, что я детство, как в обратной съёмке вспомнил? – не унимался забрак.
– Чего? – изобразил я удивление бровями и мимикой. Прям святая невинность, сам себе почти поверил. – Интересный побочный эффект. Дома я такого не наблюдал, психотерапевтам будет интересно.
– Дома, это где, в Храме? – проявил интерес высушенный солнцем худющий брюнет с вытянутым костистым лицом, глубоко посаженными глазами и носом-клювом, доминирующим на лице. Из одежды на брюнете было нечто напоминающее тонкий обтягивающий комбинезон, который носят под космическим костюмом.
– Храме? – продолжал играть дурочку я.
– Так ты не джедай? – продолжал то ли спрашивать, то ли настаивать брюнет.
– По-вашему я похож на джедая? – я картинно развёл руки в стороны. – Весь такой правильный защитник сирых и убогих, поборник света. Будь я джедаем, я должен буду помиловать зеленомордого ублюдка и сдать его на руки представителям правосудия. Знаете, уважаемые, я предпочту сам быть и судьёй, и палачом, - трансформировав зубы в треугольный акулий оскал, хищно улыбнулся я.
– Тогда кто, ситх? – напряглись наёмники.
– Парэл, тебе ли не всё равно? – не желая провоцировать конфликт, влез в беседу забрак.
– Ормун, ты не понимаешь, обычные люди не владеют такими штучками!
– За кого ты меня принимаешь, Парэл?
– Я не ситх, - решил поставить точку я, хотя в далеком детстве и юности причислял себя к адептам данного учения, - и не джедай. По-вашему, только ситхи и джедаи владеют Силой? Неужели в вашей части галактики других орденов нет?
– А ты откуда такой взялся? Из какой дыры вылез? – блеснул глазами брюнет, проглотив подкинутую мною зацепку.
– На ваших картах и каталогах гипермаршрутов моя звёздная система не обозначена? – я в упор посмотрел на подозрительного брюнета.
– Неизведанный рубеж?
– Ещё дальше, - язвительно ответил я, приготовившись развешивать лапшу на чуткие уши собеседников. – Вы считаете Татуин задницей галактики, а теперь представьте, что у задницы есть своя задница, так вот, и там живут люди. По крайней мере планета у нас куда приятней местной бесконечной пустыни.
Брюнет и забрак переглянулись, остальные вели себя тише воды, ниже травы, из чего становилось понятным, что в группе пленников верховодили именно эти две личности, а беззубый был у них на подхвате.
– А как здесь оказался? – слово взял Ормул-забрак. – И откуда общий знаешь?
– «Слепой» прыжок, слыхал о таком, это когда ты неудачно выныриваешь рядом со звездой и прыгаешь наугад, чтобы не сгореть к ситховой матери.
– Надо быть совсем без головы, чтобы скакать в гипер рядом с таким массивным объектом, - хмыкнул рогатый.
– Захочешь жить, не так раскорячишься, - отрезал я, встретив понимание в глазах всех присутствующих, - какое «или» ты выберешь, если выбор состоит из двух «или» причём одно из них гарантированно ведёт к предкам? Вот и я о том же. Врубил гиперпривод и молился, чтобы моя скорлупка не развалилась и движки не пошли вразнос. Гиперпереход корабль выдержал, а вот когда мы вывалились в обычный космос, он начал разваливаться на части, пришлось быстро сигать в спасательную капсулу и чапать до ближайшей кислородосодержащей планеты. Едва ноги унёс, реактор рванул так, что до сих пор глазам больно. А здесь плюхнулся в пустыне и сразу попал в лапы к уродам в тряпках. Пришлось перебить вонючих гадов. Что, не стоило, это были хорошие парни?