Жизнь насекомых. Рассказы энтомолога
Шрифт:
Бронзовок мало, ими редувиев не прокормишь. Беру всякую дичь, была бы она подходящих размеров. Всего легче мне добывать кобылок: их много и они средней величины. Даю я своим питомцам и черноусых щитников: их легко наловить. В общем, особых хлопот с кормежкой нет: редувиям все годится, лишь бы дичь не была слишком крупна.
Мне очень хотелось увидеть, как редувий нападает на свою добычу, но я так и не увидел этого. Редувий – ночной охотник. Как бы рано утром я ни подошел к моим садкам, я всегда нахожу дичь уже высосанной. Хищник остается на ней и утром. Потом, проколов добычу в нескольких местах хоботком и не найдя соков, клоп покидает ее. Сытые клопы собираются в кучу и сидят, неподвижные, на песке весь день.
Редувий
Я пустил к редувиям большого кузнечика; он в пять-шесть раз больше этого клопа. И что же? Редувий одолел этого великана и высосал его, словно крохотную мушку. Да, укол хоботка редувия должен быть ужасен: жертва становится неподвижной.
Сомневаюсь, чтобы редувий колол свою добычу в нервные узлы, подобно осам-охотницам. Скорее всего он вонзает свой хоботок, куда придется, была бы здесь мягка кожа. Клоп убивает ядом: его хоботок – отравленное оружие. Говорят, что укол редувия причиняет сильную боль. Мне хотелось проверить это, но клоп не хотел уколоть меня. Я сажал редувиев на руку, дразнил, хватал пальцами – безуспешно. Ни одного укола! Только с чужих слов я могу говорить о болезненности укола редувия. Впрочем, так и должно быть. Ведь своим уколом редувий должен убить довольно крупное насекомое. Значит, яд его достаточно силен.
Я не могу проследить, как редувий нападает на свою добычу: это происходит в ночной темноте. Но зато я могу видеть, как он сосет свою жертву. Я вижу, как он выдвигает из своего грубого хобота тоненький черный «волосок». Этот инструмент служит и орудием укола, и насосом, грубый же хобот – футляр и рукоятка сразу. После укола дичь теряет подвижность, и теперь начинает действовать насос. Я видел, как редувий высасывал кобылку. Он двадцать раз пересаживался с места на место, сосал и тут, и там. Проделывал он это не как попало, а с толком. Как только из данного участка кобылки все соки были высосаны, клоп вытягивал из своей жертвы хоботок и переходил на другое место, где и вонзал хоботок в туловище кобылки. Потом переходил на следующее место, и так – до конца. Он окончил бедром, которое уколол в месте сочленения. Кобылка была так хорошо высосана, что стала совершенно прозрачной.
Но чем же занимался этот охотник на чердаке мясника? Там не было ни кобылок, ни кузнечиков, ни жуков-листоедов, которыми я кормлю его сейчас в стеклянной банке; А редувиев на чердаке было много. Где же их пища?
Ну, как же я не сообразил по первому же разу! Да этой пищи там сколько хочешь. На чердаке мясника – богатейшая охота. В куче сала копошатся жуки-кожееды и их волосатые личинки. Поэтому-то редувии и собрались на чердаке: здесь обилие дичи.
Попробуем угостить редувиев кожеедами. Ну и бойня же началась в моих садках! Каждое утро песок усеян трупами личинок кожеедов, и на некоторых еще сидят и сосут клопы. Теперь я могу сказать мяснику: «Оставьте в покое этих отвратительных клопов, пусть они дремлют на стенах вашего чердака. Они уничтожают кожеедов, повреждающих ваши овчины».
Добычи немало и на открытом воздухе. Почему редувии забрались на чердак? Ведь и в саду им жилось неголодно. Я подозреваю, что на чердак они понаползли не для охоты. Вскоре наступит время откладывать яйца. Пожалуй, ради этого редувии и обосновались на чердаке: здесь их потомство получит и кров, и пищу. И действительно, к концу июля в моих садках появляются первые яйца редувиев.
Наряд личинки
Редувий разбрасывает свои яйца, а не откладывает их кучкой. В моих садках яички разбросаны по песку и катаются по нему при малейшем движении воздуха. Яички овальные, рыжевато-янтарного цвета, гладкие и блестящие, около одного миллиметра длиной. Вокруг одного из концов – бурая каемка, границы крышечки. Яичко словно сундучок: оно не разламывается при выходе молодого клопика.
Яйца редувия:
1– перед вылупленнем личинки; 2– появление пузыря; 3– после разрыва пузыря; 4– выделенный пузырь. (Увел.)
Приподнимается крышечка, сундучок открывается, и клопик выбирается наружу.
Если мне удастся увидеть это, я узнаю самое интересное из жизни редувия. Это нелегкая задача: нужно изо дня в день следить за яйцами, чтобы не упустить время выхода. Я боюсь, что вылупление происходит в темноте: ведь редувии – ночные животные. Но как знать, может быть, мне и повезет. И вот с лупой в руках я в течение двух недель с утра до вечера слежу за сотней яиц, разложенных по маленьким стеклянным трубочкам.
Наконец клопики начинают вылупляться. Каждое утро я нахожу в моих трубочках открытые горшочки. Крышечки – правильные выпуклые кружки – лежат возле яиц, иногда висят на краю яйца. Крошечные, ярко-белые клопики проворно ползают между пустыми горшочками. Я всегда опаздываю: клопики успели вылупиться ночью.
Этого-то я и боялся: клопики вылупляются по ночам. Что увижу я ночью при слабом свете свечи? Ничего. Решить задачу не удается, и только потому, что у меня нет хорошего освещения.
И все же я увидел. Увидел потому, что настойчивость часто выручает в самых трудных случаях. Совсем неожиданно, при ярком утреннем свете, несколько запоздавших клопиков начали поднимать крышечки своих яиц.
Это было в девять часов утра. Случись сейчас в доме пожар, я и тогда не покинул бы своего места около трубочки с яйцами редувия.
На своем месте крышечка яйца редувия удерживается самым простым способом: она прилипает к краю отверстия яйца. И вот я вижу, как эта крышечка приподнимается на одном конце. Она начинает раскачиваться, но так медленно, что это едва заметишь даже в лупу. По-видимому, приподнять крышечку очень нелегко. Но вот она заметно приподнялась, и в щелке виднеется что-то блестящее. Это радужная пленка, вздувшаяся пузырем и толкающая крышечку. Теперь из яичка вылезает шарообразный пузырь. Он постепенно растет, словно мыльный пузырь, который надувают через соломинку.
Пузырь толкает крышечку, напирает на нее изнутри, и она отпадает. Тогда пузырь лопается на верхушке. Его оболочка – очень растяжимая пленка – остается прилипшей к краю отверстия и образует здесь высокую белую закраину. Впрочем, иной раз она отрывается и падает. Тогда она выглядит нежной чашечкой – полушарием с изорванными краями и длинной тонкой кривой ножкой.
Крышечка с яйца снята, выход свободен. Клопик может выйти наружу, прорвав пленку пузыря, может столкнуть ее в сторону, а если лопнувший пузырь выпал из яйца, то и просто выбраться через раскрытую дверь. Щитник выбирается из своего яйца-бочоночка при помощи трехгранной митры, у редувия для этого служит лопающийся пузырь. Первый работает потихоньку, второй словно взрывает крышу своей тюрьмы.
Содержимое пузыря – газ. Остальные подробности от меня ускользнули: я не смог повторить мои наблюдения, а увиденного было слишком недостаточно для выяснения столь тонкой задачи. Я думаю, что клопик в яйце обернут тонкой пленкой. Это чехол, который он сбросит при выходе из яйца. С этим чехлом сообщается пузырь при помощи своей длинной ножки. Вершиной пузырь упирается в крышечку яйца.
По мере того как растет и развивается зародыш, в пузыре скопляется газ, выделяемый зародышем при дыхании. Вместо того чтобы выделяться наружу через оболочку яйца, газ этот – возможно углекислый газ – накапливается в пузыре. Чем крупнее становится зародыш, тем больше газа наполняет пузырь, тем сильнее он раздувается и давит на крышечку. Наконец крышечка отскакивает.