Жизнь после
Шрифт:
– Уже? – Всё это время Маргарита стояла в стороне, дрожащими пальцами перебирая край шали. Её лицо в полумраке казалось бледнее обычного, а мешки под глазами за ночь стали ещё больше. – А как же завтрак?
– С полным желудком идти тяжелее.
– Может быть, я вам еды в дорогу приготовлю? Подождите немного.
Маргарита протянула руку в сторону сына, второй прижимая шаль к груди. В её глазах читалась тревога. Ей было сложно поверить в то, что её мальчик покидает родной дом, и что вряд ли она когда-нибудь увидит его снова.
В ответ Бенджамин ласково обнял свою жену, прошептав еле слышное:
– Всё будет хорошо.
– Я
– Может быть, ты всё-таки останешься? – На глазах Маргариты проступили слёзы.
– Милая, ему нужно идти, – приобнимая жену за плечи, проговорил Бенджамин.
– Не волнуйся за меня.
Сэмюель коротко обнял мать, посмотрел в глаза отцу и покинул дом, прихватив с собой лишь небольшой рюкзак, набитый одеждой. Когда-то с этим же рюкзаком отец пришёл в поселение радиоходцев и остался здесь навсегда, полюбив мать. А теперь Сэмюель забрал его как единственную память о доме.
Джульетта не отличалась своей сговорчивостью. Она оказалась прямолинейным и целеустремлённым человеком, что тяжело переносил отклонения от намеченного плана. И когда Сэмюель в очередной раз попросил её остановиться, чтобы отдохнуть, она ответила ему с раздражением:
– Кочевник должен быть выносливым – перевала не будет.
– Могла бы проявить понимание, – язвительно отозвался юноша.
Тяжело вздохнув, Джульетта остановилась и пристально посмотрела на племянника.
– У тебя слишком мало времени, чтобы всему научиться. Поэтому придётся осваивать всё быстро и с первого раза. Пойми, дети кочевников с раннего возраста учатся читать, писать, занимаются изучением наук и языков. С двенадцати лет они уже могут принимать участие в походах и к твоим годам являются полноценными членами нашего общества. Если хочешь стать одним из нас – тебе нужно научиться быть целеустремлённым. – Она стала загибать пальцы на руках. – Любознательным. Обучаемым. Иметь своё мнение и отстаивать его. А ещё тебе нужно иметь большое рвение к тому, что мы делаем – больше, чем у тех, кого ты встретишь на своём пути. Тогда ты сможешь стать одним из нас.
– Я справлюсь, – отозвался Сэмюель, приподняв подборок.
– Я ни капли не сомневаюсь.
После этих слов Джульетта достала из кармана старый, металлический компас, стекло которого было лопнуто по центру, и протянула его племяннику.
– Эрмитей находится на северо-западе. Куда ты пойдёшь?
Взгляд Сэмюеля опустился на стрелку, что едва заметно дёргалась.
– Туда, – указывая пальцем, ответил юноша.
– Тогда пошли.
К концу дня Сэмюель чувствовал гудящую боль в ногах, из-за которой немело всё, что находилось ниже пояса. В какой-то момент юноша стал сомневаться в наличии нижних конечностей, ему стало казаться, что их распотрошили и набили сеном. Именно поэтому они отказывались подчиняться ему, когда он пытался ими управлять.
– Я больше не могу идти, – проговорил Сэмюель, спотыкаясь в очередной раз о собственные ноги.
– Нам осталось ещё немного, – не поднимая взгляда, проговорила Джульетта.
Когда стали сгущаться сумерки, на горизонте появились полуразрушенные здания. Сэмюель замер, с жадностью рассматривая картину, представшую перед ним. Он впервые за свою жизнь видел заброшенное поселение, что давно поросло зеленью. Растительность медленно разрушала остатки старого мира. Дома были покрыты лозой, а тропы заросли травой и деревьями.
– Это и есть Эрмитей?
В ответ Джульетта громко рассмеялась.
– Нет, это всего лишь заброшенный город старой цивилизации. А до Эрмитея нам идти ещё двадцать дней.
– Сколько? – Глаза Сэмюеля расширились от удивления.
В ответ на его реакцию, Джульетта лишь ухмыльнулась, после чего продолжила свой путь.
В скором времени они приблизились к старому, покосившему зданию, что отличалось от всех остальных тем, что у него имелась дверь, а оконные проёмы были заколочены досками.
Джульетта навалилась весом всего тела на ручку, из-за чего дверь со скрипом подкосилась вниз и отворилась. Только после того как зажглась лампа, Сэмюель смог рассмотреть интерьер комнаты. Она оказалось довольно большой, но всё пространство занимали кровати, что небрежно были расставлены вдоль стен. Имелось ещё пару столов, ломившихся от непонятного барахла.
– Тут иногда останавливаются кочевники, – бросая на кровать сумку, проговорила Джульетта.
– Очень странное место, – разглядывая потёки и трещины, отозвался Сэмюель.
– В каком смысле?
– Ну, оно не пригодно для проживания. Здесь столько грязи и мусора, потолок и стены осыпаются.
– Это место служит только ночлегом. И оно лучше, чем лес полный диких животных.
– Но разве нельзя было построить нормальный дом?
– Зачем тратить драгоценное время на бесполезные действия?
– Чтобы не спать в мусоре и не дышать затхлостью! – разводя руками в разные стороны, проговорил Сэмюель.
– Тогда возвращайся домой, неженка, – указывая на дверь, жёстким тоном ответила Джульетта. – Жизнь кочевников – это не радость от того, что каждую минуту находишь очередную безделушку, это не странствия по красивым местам. Это тяжелый труд, в пыли, грязи, под дождём и в снег. Это ободранные руки, сальная голова – без возможности помыться ближайшую неделю, и если удача в этом году будет на твоей стороне – ты сможешь найти что-то стоящее.
После такой гневной тирады, Сэмюель затих, обдумывая смысл сказанного. Ему никогда не приходило в голову, что он мог идеализировать жизнь кочевников. В его представлении, они жили мирно и беззаботно, странствовали по всему миру в поисках минувшей цивилизации. Изучали книги, что находили на своём пути, и непременно стремились к тому, чтобы воссоздать машины прошлого, усовершенствовать их для того, чтобы однажды покинуть пределы Земли.
Ему всегда казалось, что у кочевников более продвинутые технологии, чем у радиоходцев. И для путешествий по миру, у них наверняка есть специальные машины, что способны преодолевать сотни километров, неся на себе тонны ценного груза.
Все эти размышления навеяли на него тоску и разочарование, но огромная усталость, свалившаяся на его плечи – не дала ему погрузиться в самобичевание, и в скором времени он уснул.
– Просыпайся, нам пора идти, – пиная ногой кровать Сэмюеля, проговорила Джульетта.
– Уже?
– Дорога не близкая, поэтому выдвигаться нужно рано.
Сэмюель бросил на неё недовольный взгляд:
– А разве нам не нужно поесть? Или кочевники питаются только по праздникам?
– Нет, конечно, – игнорируя колкость племянника, отозвалась Джульетта. – Мы сделаем это по дороге. Но прежде, я хочу тебе кое-что показать.