Жизнь реальна только тогда, когда 'Я есть' (фрагмент)
Шрифт:
После этих слов ведущего все присутствующие должны были вместе петь следующее:"О вы, святые высшие силы и бессмертные духи наших предков, помогите нам держать смерть всегда перед своими глазами и не поддаваться соблазну".
Я больше ничего не добавлю к рассказанному, но оставлю каждому из вас решать для себя, какая польза была бы в том, если бы такой "дикий" обычай установился в наше время.
Я надеюсь, что вы теперь частично понимаете, почему именно эти ваши "выражения соболезнования"
Было бы желательно для всех, для Бога, для умершего, для вас, для меня и даже для всего человечества, если бы, при смерти любого человека, вместо процесса произнесения бессмысленных слов в вас происходил процесс реального осознания вашей собственной грядущей смерти.
Только полное осознание человеком неотвратимости своей собственной смерти может разрушить эти, внедренные в нас нашей ненормальной жизнью, факторы выражения различных аспектов нашего эгоизма, этой главной причины всего зла в нашей общей жизни.
Только такое осознание может снова вызвать к жизни в человеке те ранее существовавшие, божественные признаки подлинных импульсов - веру, любовь и надежду".
Когда я говорил все это, мне вспомнились, не знаю почему, слова одной старинной персидской песни и, совершенно непроизвольно, я сразу же их привел.
И вследствие этого непроизвольного срыва я был вынужден, чтобы скрыть в тот момент от сознания присутствующих степень моего автоматического мышления, волей-неволей, взять на себя труд объяснения на английском содержания текста этой песни.
Словами этих древних персидских стихов выражена одна научная мудрость, которую можно было бы выразить на вашем обычном языке примерно следующим образом:
Если бы человек имел душу, Давным давно уже бы на Земле
не осталось места Для ядовитых растений или диких зверей,
И даже зло должно было бы перестать существовать.
Душа - для ленивой фантазии,
Роскошь для не отказывающего себе в страдании;
Это показатель личности,
Путь и связующее звено с Создателем и Творцом.
Душа это осадок образования,
Первый источник терпения;
Это также доказательство заслушивания
Сущностью вечного Бытия.
Руководитель воли, Ее присутствие -- это "Я есть". Это часть Всего-Сущего, Это было так и всегда будет.
В общем, несмотря на мое неугасимое желание работать и несмотря на тот факт, что при любой подходящей или неподходящей возможности я писал и писал, чтобы закончить эту книгу и завершить все задачи, поставленные самому себе, я был, тем не менее, не в состоянии этого сделать.
Окончив наконец (9 апреля 1935 года) пролог, я в тот же самый день начал писать эту главу.
И именно в связи с изложением этой второй главы,
Весь день и ночь 10 апреля, с необычайными усилиями, я делал и переделывал начало этой главы, которое меня не удовлетворяло, и только к вечеру следующего дня мне начало казаться, что что-то начинает получаться, и возникла уверенность, что теперь все пойдет легче.
Но, после нескольких часов сна, когда я стал писать дальше и дошел до того места, где мне нужно было в первый раз употребить выражение "проблема продления человеческой жизни", я снова застрял.
На этот раз я застрял потому, что мне вдруг стало ясно, что для полного объяснения этого вопроса, который, среди всех воп
росов, поднимаемых мной в этой книге, я решил сделать основным вопросом или, как говорится, "ключевым", я должен непременно, прежде всего хотя бы кратко, информировать читателя о том, какое место занимает этот вопрос в современной науке и в мышлении современных людей.
Я начал размышлять о том, как начать, чтобы объяснение этого вопроса было как можно более понятным, в то же время не слишком длинным.
Как я ни "вертел" факты, известные мне об этом, и с какой стороны я ни старался их описывать, все выходило слишком длинно.
Мои мысли об этой вступительной статье настолько захватили меня, что я перестал замечать все остальное.
Кто бы ко мне ни приходил, что бы ни говорил или с какими бы ощущениями ни уходил от меня, я не замечал ничего; я не вспоминал уже даже о кофе и сигаретах.
Временами я чувствовал дурноту, голова моя раскалывалась, но я продолжал писать и писать, как если бы от этого зависело все остальное.
В воскресенье, 14 апреля, как только пробило полночь, я решил лечь в надежде заснуть, но все напрасно.
Все было так же, как и в другие дни. Мышление, продолжая работать, приняло такие пропорции, что совершено отогнало сон. Мне стало абсолютно ясно, что без такой вступительной статьи все остальное не будет иметь никакой цены.
Было самое раннее утро, когда я, совершенно убежденный, что сна мне в тот день уже даровано не будет, решил встать и прогуляться по улицам.
Так как было воскресенье, и очень раннее утро, на улицах никого не было .
Я шел по первой улице, с которой начал, думая найти ночное кафе, куда я мог бы зайти и выпить чашку кофе.
Пройдя немного, я увидел что-то движущееся вдалеке на углу, и, подойдя поближе, обнаружил, что это был продавец газет, раскладывавший свой утренний "товар".
Я решил купить газету, а затем идти домой и снова лечь в постель; может быть, чтение газеты сможет как-то отвлечь мои мысли, и мне удастся заснуть, хотя бы ненадолго.