Жизнь российская. Том третий
Шрифт:
Много чего он им ещё перечислил по этому поводу.
А потом, видя, что они вообще не понимают ни бельмеса ни в политике, ни в социологии, ни в жизни нашей грешной, с диким ужасом вскочил и пересел (перескочил!) на другой диван, через два на третий.
«А ну вас… Пошли вы все к чёрту лысому…»
Подальше от этих тупых и назойливых глаз и языков убежал Кульков.
Подальше от тамошних надоедливых прилипал.
Подальше от того сумбурного и неприятного общества.
Да и наскучили они ему, все эти люди привередливые. Хуже горькой редьки.
Не любит он, Вася-Василёк, когда разные посторонние граждане мешают ему думать и размышлять, когда лезут они в душу… со своими немыслимыми вопросами… с капризами, с расспросами дурацкими… с советами
Да… советчиков много теперь развелось…
Суют свой длинный нос куда ни попадя, куда блохастая собака его никогда не суёт.
А здесь, на этом диване, спокойно было. Либо здешних людей не интересовала политика, либо они уже привыкли ко всему в стране творящемуся, либо по барабану всё было. Есть такие люди, которым всё фиолетово и параллельно! И таких много! Очень много. Да. Вот как в стране нашей было. Да и теперь есть.
Глава 95
Случайный собеседник
Бывает и свинье в году праздник.
Ленивому всегда праздник.
Русские пословицы
Через минуту на новом месте вновь волнующая тема праздников и торжественных случаев в голове поселилась.
Стал Кульков её развивать. Сам с собой стал разговаривать:
«Роль праздников в жизни современного российского человека играет огромную роль… – начал он тихо, почти шёпотом, едва шевеля губами. – Вот о чём думать сегодня всем нам нужно. А не о том: кто, сколько и где украл, стащил, слямзил, стырил, увёл, упёр, свистнул… Кто с кем и за сколько переспал… Кто от кого родил… Кто сбежал, а кто остался… Кто кому не дал… Кто кому отказал… Кто кого осчастливил… Кто кому подножку подставил… Ну и так далее в этой сложной ситуации… – Товарищ Кульков был весьма и весьма категоричен. У него внутри всё жгло и кипело от этих преступных реалий, безмерно творящихся в стране. Ему до боли в шее и ломоты в пояснице уже надоели эти бесконечные жуткие, даже ужасные, телевизионные известия про дикую преступную коррупцию из криминальной хроники про воров, про казнокрадов, про чертей-взяточников, про высокопоставленных жуликов-мазуриков, которые как грибы растут и плодятся в нашем современном российском обществе, требующего долгого, но немедленного медикаментозного лечения, а то и сложной хирургической операции немедля нисколько. – Лучше уж про праздники говорить! В них сила! Они поднимают людей на борьбу с плохим и худым, уверенность в завтрашнем дне вселяют в наши сердца и души, жить нам всем помогают и способствуют. Праздники нацеливают на всё положительное и позитивное. Они прививают отвращение ко всему плохому, худому, отрицательному и негативному. Они развивают в нас чувства стыда, совестливости и благородства, чувства радости за свой проделанный труд и исполненный священный долг. Да здравствуют праздники! – Василий Никанорович чуток усилил голос и уже громко воскликнул троекратное «ура», а следом повторил ещё гораздо громче и протяжнее: – Ура! Ура! Ура!»
– Г-г-гражданин! Я, к-к-конечно, д-д-дико извиняюсь. Но что вы х-х-хотели с-с-с-сказать, п-прокричав сейчас т-троекратное ура? – взъерошенный сосед Василия по новому больничному дивану вкрадчиво и сильно заикаясь вежливо спросил у него. – Мне д-дюже интересно. Н-не с-с-сочтите за т-т-труд. С-с-скажите, пожалуйста… Н-н-не обессудьте… Б-будьте так д-добры… П-прошу в-вас… Оч-ч-чень п-прошу!!
– Ну что тебе сказать про Сахалин. На острове нормальная погода… – начал было Василий, но тут же осёкся. Он понял, что сморозил глупость, совершил бестактность по отношению к этому вежливому и культурному сильно заикающемуся бедолаге. А ещё Кульков обрадовался. Он обрадовался, что случилось так, как он хотел. Он же хотел иметь собеседника? Да! хотел. И вот он! Собственной персоной. И не важно, что он заика. Какая разница? Люди разные на свете бывают… И говоруны. И молчуны. Ну и заики… А его бог, однако, послал… Услышал мольбы… Или… тётя Глаша… палочка-выручалочка…
Сосед слева глянул на него округлыми глазами и задал второй вопрос, не получив ответа на первый:
– Э-э-э-это в-в-вы м-мне? Я и-и-и-з-звиняюсь д-д-дико…
– Ой! Виноват. Нет. Не вам. Простите. Ради бога. Замотался я. Отвлёкся. Мысли в другой стороне были. И я думал, что это Юрка рядом со мной сидит. Парень с работы…
– Д-д-дда?? Д-д-дда же так?? Н-ничего… Б-б-б-бывает… П-п-простите…
– Я, вообще-то, про праздники разглагольствовал сам с собою. Люблю это дело. Тренировка ума, так сказать. Анализ настоящего. Разбор происходящего. Мысли о скором будущем. Сравнение с прошлым. Обобщение. Выводы. Выкладки. Итоги. Скажу вам вот что. Безо всякой задней мысли. Очень важную роль в жизни человека занимают именно праздники. Они. Настоящие. Ферштейн?
– В-в-в-в… с-смысле… п-п-понял ли я?
– Ну да! Точно так.
– Т-тогда йес… Ага! Ф-ф-фееерштейн! С-сто р-раз!..
– Ну вот и хорошо. Люблю с грамотным человеком беседу вести. Не всегда это, к великому сожалению, удаётся. Да! Бездарей много встречается. И в жизни. Рядом. Соседи. Коллеги. И там, в дали далёкой и необъятной. Во власти их очень много. Почти все. Но в вас, мне так кажется, я не ошибся. Я прав? Не ошибся? Точно??
– Н-нет. Н-никак н-нет. С-сто р-раз нет! Я – умный. Не бездарь! Вот те крест!!!
– Вот и замечательно. Значит, мы единомышленники. Они, праздники-то наши, являются основой эмоционального состояния и социальной жизни. Понятно? Это я вам, как человек, обладающий громадным жизненным опытом, говорю. Ферштейн?
– Ф-ф-еерштейн! Мне, н-например, п-понятно. Я т-т-тоже с этим с-сталкивался.
– Ну вот и ладушки. Похвально! Весьма похвально! Благодаря нашим прекрасным праздникам, неизбежно возникают семейные традиции. А это уже кое-что! Даже больше! Приятные воспоминания преследуют нас… гоняются за нами… В хорошем смысле слова! Как будто это уже было. Видели когда-то… Де жа вю! Или дежавю! Как вам нравится. Как вам больше по душе. Смотрите сами. Хозяин – барин.
– Х-х-хорошо.
– И прочие аспекты нашего бытия тоже тут присутствуют.
– К-к-конечно…
– Я, например, много фотографирую, очень много. Если рассматривать удачные фотографии, сделанные на этих самых чудесных праздниках, то они вызывают только положительные эмоции и имеют свою главенствующую роль в дальнейшей нашей жизни.
– П-правильно. С-согласен.
– Танцы, пляски, дискотеки, шумные компании тоже имеют свой определённый вес в становлении каждого индивида, каждого члена общества.
– Ого-го!! К-как это вы з-завернули… З-з-здорово! С-смело!!
– Да уж… Стараемся… Мы ж… не хухры-мухры какие-нибудь. Понимаем, о чём гутарим. Есть у нас масло в голове.
– Это очень хорошо. Коли масло у вас есть. Можно и во власть идти.
– Запросто! Так вот… В продолжение темы: любые празднества люди всегда ждут с явным нетерпением, с благоговением, погружаясь в свою работу, в приятные хлопоты, в славные моменты, отвлекаясь от всех других худых забот и печалей.
– Да-да. Это т-так. Н-н-несомненно.
– Вот-вот. Приятно разговаривать с умным человеком. А с таким, как вы – вдвойне приятней. Уж я-то знаю.
– П-почему?
– По кочану! – опять вырвалось из уст Кулькова. Громко и задорно. Беспардонно. Василий ойкнул и осёкся. Закрыл рот ладошками и замолчал. Как рыба об лёд. Замер. Он, похоже, не хотел такое брякнуть. Но так уж получилось. Само. Не спросясь… Нелепо как-то вышло… Непроизвольно. Непреднамеренно. По-дурацки!! Слово – не воробей! Глаза у Васи округлились. Нет. Квадратными они стали! Не круглыми. – Ой!.. Ай! Уй! Прошу у вас… этого… как его… Прощения! Пардону! Умоляю вас! Сорри. Экскьюзми… А хотите, дорогой вы мой, на колени встану… – прошептали его синюшные губы. По лбу морщинки поползли. Глубокие. Витиеватые. Гибкие. Как змейки… А сам он сделался таким м-а-аленьким и неуклюжим; согнулся… сгорбился… скрючился… вот-вот сломается… вот-вот на винтики и гаечки разберётся… на шайбочки…