Жизнь вопреки
Шрифт:
– Красиво сказано, – задумчиво произнес Никита. – Из серости к красоте. Я сразу увидел, что требуется. Это дом?
– Да. Свяжись с Машей прямо сейчас.
Художника Колю Ольга пригласила к себе в кабинет в конце рабочего дня.
– Извини, задержу на минуту. Это личное. Я сегодня читала отзывы на работу бюро и твою в частности. Самый восторженный отзыв о тебе от клиента по фамилии Кольцов, подписался как частный детектив. Это так или просто шутка?
– Конечно, так. И, как я узнал, он очень хороший детектив. И мужик при этом отличный. Он написал, что я ему скрасил развод, создав произведение искусства из однушки, которая ему досталась в результате жестокости
– Пили и пели? – строго спросила Ольга. – Покажи мне фото этой квартиры после твоей работы.
– Вот, – с гордостью произнес Коля, открыв на ее компьютере галерею снимков по проекту «Кольцов». – Как?
– Отлично и необычно. Если он пришел в такой восторг, значит, что-то понимает. Не исключено, что человек умный и неплохой.
– Я тащусь от твоих выводов по поводу любой ерунды, – рассмеялся Коля.
– Ерунды не существует, – серьезно ответила Ольга. – Ты не можешь меня связать с этим Сергеем? И дать что-то вроде рекомендации.
– Без проблем. Оля, если тебе нужна помощь – любая, – я тут, рядом. Ты только свистни. А Сережа тебе позвонит.
Кольцов приехал к Ольге на следующий вечер. Они обменялись короткими оценивающими взглядами, и Ольга сразу перешла к делу:
– Нужна информация о таких людях. Мария Захарова, замужем, но фамилию оставила девичью. Вот адрес, телефон. Анна Коркина, точно знаю только адрес, по которому она жила, когда училась в школе номер 155. Работает санитаркой в какой-то больнице. Есть сын около десяти лет. Лидия Никанорова, жена депутата с такой же фамилией. Остальное, видимо, легко узнать. Все три одного возраста. Жили в одном районе с родителями, учились в одной школе… Информация требуется особая, скрытая. Компромат. Если такой есть, разумеется. Это возможно? Не слишком сложно? Люди не публичные, кроме депутата, не из тех, о которых пишут на каждом заборе.
– Я бы определил сложность – проще пареной репы. Если в течение суток ничего не найду, разговора не было. Если что-то есть – подписываем договор. Из него будет ясно, что все навсегда между нами. Должен уточнить: может ли идти речь о вытекающих из информации действиях?
– Да.
– Ясно. Тогда сотрудничаем. Доклад через сутки.
Сергей вышел из дома, закурил и подумал: «Интересный человек эта странная девушка. Особый».
Ольга в изнеможении выпила полный стакан холодной воды и спаслась от сути происходящего, ею затеянного, размышлением оформителя: «Красивое лицо у этого сыщика, но глаза слишком синие. Для совершенства облика нужны серо-стальные. И волосы ни в коем случае не такой блонд. Только темно-русые с проседью».
На следующий вечер Кольцов вошел в квартиру с каким-то подчеркнуто расслабленным видом. Сказал «привет», как доброй подружке. Пожаловался на трудный день, какую-то погоню и без приглашения прошел сразу на кухню. Поставил на стол две бутылки пива, выложил наборы с солеными рыбками и сырными палочками. Затем большую коробку мороженого.
– Не знаю пока вкусов, – сказал, как будто его наняли именно как кормильца-поильца. – Но для меня главное после тяжелого дня – поесть. После того, как немного выпить. Мне кажется, так у всех, или у тебя иначе? Ничего, что мы будем на «ты»? Так удобнее во всех отношениях.
– Нормально.
Олю обдала волна нервной дрожи. Она почувствовала приближение чего-то опасного, скорее всего, болезненного.
Они какое-то время накрывали стол, обменивались простыми бытовыми фразами, немного выпили, Оля что-то проглотила.
– Оля, – произнес Кольцов. – Ты умный человек, и ты, наверное, понимала, что в поисках инфы на тех людей я непременно начну с тебя. С твоих причин. Я нашел твою историю. О ней была даже заметка в газете. Ты не в курсе? Короче, я в теме полностью. Пообщался и с журналистом, и с врачом, и с одной учительницей, которая на пенсии. Прежде всего скажи: как ты относишься к моему вторжению в твою личную драму?
– Боже. Я отношусь к этому ужасно. Я не понимала и не подумала. Я в шоке. Это моя тайна, мне кажется, что ее разоблачение – начало моей окончательной гибели.
– Это эмоции. Я по делу: ты настолько ужасно к этому относишься, что готова дать отбой расследованию? Тайна будет в сохранности. Кстати, ей в любом случае ничего такого критичного не грозит.
– Нет, – произнесла Ольга непослушными, немеющими губами. – Нет, только не отбой. Если ты говорил с Иваном Петровичем, то знаешь, что он сказал мне «борись». Я понятия не имею, как бороться, но все во мне требует полноты информации об этих людях. С вершины прошедшего времени. А вдруг они стали прекрасными, порядочными женщинами, а то была просто ошибка подросткового возраста, ерунда для здорового человека. И если для меня это до сих пор самая страшная беда и открытая рана, значит, я на самом деле бракованное, лишнее создание природы, не способное выжить в мире обычных, нормальных людей.
– Пламенная речь. Не рискну даже портить ее своими размышлениями. Скажу коротко и по делу. Твоя позиция кажется мне нормальной для человека с душой, сердцем и кожей нежнее, чем у носорога. Это рана. По фигурантам: они не стали прекрасными женщинами. Оставим термины для окончательного вывода. О цели, которая тебе самой не ясна. Мое мнение: есть варианты корректировки некоторых обстоятельств. Скажем так, для блага человечества, которое тоже нуждается в постоянном совершенствовании, чем и занимается твое бюро. И по фактам имеет смысл довести кое-что до сведения объектов. Расставить, так сказать, точки. Если ты мне доверяешь, то остановимся на таком плане.
– Доверяю? Не так. Я изо всех сил, от всего своего отчаяния тебе доверяю. Как человек, который еще никому и никогда не доверял и не собирался. Только сегодня давай не будем о том, что ты узнал о них. Моя голова и так сейчас взорвется.
– Конечно. Я сегодня и не собирался. У меня отчет не доведен до кондиции. Нужны документальные уточнения: видео, фрагменты из личных альбомов и переписки. Только не надо делать такие страшные глаза. Да, без хакеров частные детективы – эскимо на палочке. Мне нужно несколько дней. Сейчас допиваем пиво. Предлагаю потом вместе посмотреть кино. И больше ни о чем. Только замечу сразу: сильный человек – это не тот, кто не чувствует боли и страха. Это тот, который способен дойти до правды и справедливости, изнемогая от страданий, истекая кровью. Это про тебя, обиженная девочка из школы номер сто пятьдесят пять.
Утром Ольга проснулась со странным, робким и согревающим чувством, будто у нее впервые в жизни появился если не друг, то, по крайней мере, соратник. И это даже скреплено бумажкой с подписями. В этот день ее осеняли чудесные идеи, она наметила новые проекты.
В назначенный для отчета день Оля с рассвета начала собирать свои эмоции, как раненых воинов для парада, привязывать их к напряженному мозгу, скреплять союз идеей: «Борись». Вечером купила бутылку красного вина, ужин на двоих она приготовила с утра. Ольга была готова к отчету по своим врагам.