Жизнеобеспечение экипажей летательных аппаратов после вынужденного приземления или приводнения (без иллюстраций)

Волович Виталий Георгиевич

Вместе с тем R. Е. Johnson, R. М. Kark (1946, 1947), изучая питание военнослужащих в различных климатических условиях в Канадской Арктике, в средней полосе и тропиках, установили, что, несмотря на значительное различие в энергетической ценности пайков для контингентов, дислоцированных в разных географических районах, соотношение между белками, жирами и углеводами составляло 13:33:54. Во всех трех группах людей, находившихся под наблюдением, отмечалась лишь индивидуальная склонность к тому или иному виду пищи вне зависимости от района размещения.

Особую роль в энергетическом обмене при высоких температурах играют углеводы (Разенков, 1946; Махкамов, 1957; Арнольди, 1962; и др.). Многие отечественные и зарубежные исследователи отмечали

обеднение организма углеводами у людей, работавших в жарком влажном климате, что свидетельствовало о повышении их расхода (Миттелынтедт, 1935; Hanson, 1955; и др.). Возможно, в этом скрывается причина благоприятного влияния углеводного питания на скорость адаптации организма к жаркому климату (Махмудов, 1959). Ранее уже было указано на значение углеводов в ресинтезе белков (Свердлова, 1935). Так, у испытуемых, находившихся в тепловой камере при температуре 50°, после приема раствора сахара наблюдалось уменьшение в моче аминокислот и креатина (Георгиевская и др., 1934; Новаковская, 1935). Но, что особенно важно, при питании углеводами снижаются водопотери мочеотделением (Махмудов, 1960). По данным W. S. S. Ladell (1965), при переходе с белковой пищи на углеводную мочеотделение уменьшается с 20-25 до 4-5 мл/час, т. е. почти в пять раз. Питание с преимущественным содержанием углеводов увеличивает выносливость организма, замедляет наступление перегрева, позволяет выполнять тяжелую физическую работу более длительное время, чем при белковых или жировых рационах (Кабанов, 1934; Christensen, 1934). Противоположной точки зрения придерживаются S. L. Donhoffer, Т. Vonotsky (1947, 1947а).

Влияние тепловой нагрузки на обмен витаминов связывают с повышенным потоотделением и вследствие этого потерей с потом всего комплекса водорастворимых витаминов (аскорбиновая кислота, рибофлавин, тиамин, биотин, пантотеновая кислота, пиридоксин, инозитол, хинолин) (Mickelsena, Keis, 1943), хотя, по мнению Яс Куно (1961), дефицит витаминов в организме не наступает даже при значительном потоотделении, достигающем 10-15 л.

Л. А. Черкес (1940), М. И. Кузнецов (1956), Ю. Ф. Удалов (1964) считают, что в условиях высоких температур значительно возрастает потребность в витамине C, связанная с более интенсивным, чем в условиях умеренного климата, разрушением аскорбиновой кислоты в тканях организма.

А. М. Thomson, В. Frudman (1947) описали массовые случаи авитаминозов (в частности, авитаминоза C) среди солдат, дислоцированных в тропической зоне. Т. Г. Якубович (1952, 1953), изучавшая витаминный обмен у лиц, связанных с работой в горячих цехах, обнаружила, что суточные потери аскорбиновой кислоты достигают 18 мг. Значительно более высокие цифры (37,5 мг) приводят в своей работе Н. К. Жук и В. Ф. Шумаева (1964). Несомненно, что потери аскорбиновой кислоты в таких количествах с потом не могут не сказаться на витаминном балансе организма и рано или поздно должны привести к возникновению его дефицита. Это подтверждают данные В. Ю. Иоффе и Б. X. Хамзалиева (1958), изучавших обмен витаминов у группы людей, выполнявших тяжелую физическую работу. В результате обильного потоотделения и выведения из организма аскорбиновой кислоты ее содержание в плазме у испытуемых снижалось до 0,485-0,657 мг%, т. е. оказывалось за нижней границей нормы (0,7-1,2 мг%).

М. И. Кузнецов и Ю. Ф. Удалов, проводя исследования в условиях жаркого климата Средней Азии, установили, что ежедневный (в течение семи суток) прием 140 мг аскорбиновой кислоты позволяет удерживать содержание ее в плазме на нормальном уровне. Однако концентрация ее в плазме резко падает, до 0,17 мг%, после прекращения приема.

О недостаточной обеспеченности организма при воздействии высоких температур витаминами В1 и В2 говорят результаты исследований Е. М. Масленниковой и других (1960), В. П. Солухи (1960, 1962) и др. Это подтверждают и экспериментальные исследования на крысах, выполненные А. Н. Тихомировой (1965).

О. П. Майковой (1955)

было установлено, что воздействие высокой температуры сказывается на обмене витамина PP. Таким образом, температурный фактор не только способствует увеличению потерь витаминов с потом, но и непосредственно влияет на более интимные процессы обмена витаминов.

В связи с этим заслуживают внимания рекомендации о повышении суточной нормы витаминов в рационе питания для лиц, работающих в жарком климате: C – 100 мг, B – 2 мг, B₂ – 2 мг, B₆ – 2 мг, B₁₂ – 12,5 мкг, P – 50 мг, пантотената кальция – 10 мг, парааминобензойной кислоты – 5 мг, фолиевой кислоты – 0,5 мг (Удалов, 1964).

В литературе также имеются многочисленные указания на нарушение обмена минеральных элементов – натрия, калия, кальция и других – при воздействии высоких температур (Владимиров, 1950; Владимиров, Гейман, 1952; Молчанова, 1955; Рейслер, 1957).

Обеспечение пищей

Охота в пустыне, как и в любой другой географической зоне, требует навыков и умения, и вряд ли можно ожидать, что в руки выживающего попадет антилопа или какое-нибудь другое крупное парнокопытное. Скорее всего следует рассчитывать на грызунов, ловля которых с помощью ловушек, установленных у входа в норы, может быть успешной. Однако грызуны могут оказаться не только пищей, но и источником серьезной опасности, так как некоторые их виды (суслики, торбоганы) являются переносчиками чумы, туляремии и других опасных инфекций. Вот почему требуется осторожность при обнаружении грызуна с облезлой шкурой, вялого, малоподвижного. К нему не следует прикасаться и тем более употреблять в пищу его мясо. При отсутствии пищи не стоит пренебрегать мясом ящериц (в частности, варанов), змей, которое вполне съедобно.

Среди дикорастущих растений пустыни встречается немало съедобных. В Северной Африке, на Аравийском п-ве, в пустынях Средней Азии жители употребляют в пищу бутоны каперсов (Capparis herbacea), низкорослого стелящегося кустарника с белыми и розовыми цветами.

Широко распространен в пустынях Старого и Нового Света дикий щавель (Rumex vesicarius), который легко узнать по треугольным листьям, сидящим на длинных 12-30-сантиметровых черенках, и мелким зеленоватым цветкам, собранным в гроздья.

Приятны на вкус обладающие сладкой мучнистой мякотью округло-яйцевидные серебристые плоды другого обитателя пустыни – раскидистого кустарника лох (Eleagnus). Его продолговатые узкие листья окрашены с обеих сторон в серебристый цвет.

В пустынях Северной и Центральной Америки часто можно встретить представителей многочисленного (около 1500 видов) семейства кактусов (Cactoceae). Под плотной, покрытой колючками оболочкой находится зеленая сочная мякоть, содержащая до 96% воды. Плоды кактусов, называемые колючими грушами, тунами или индейскими фигами, после варки напоминают по вкусу яблоко. Отваренная мякоть кактусов и поджаренные на медленном огне молодые стебли – хорошее дополнение к рациону. Чтобы не спутать кактус с кактусоподобными растениями, содержащими токсические вещества, подозрительное растение надрезают или надламывают. Выступившая молочно-белая жидкость укажет, что растение несъедобно.

Во внетропических пустынях пищей могут служить крахмалистые корни катрана, высокого (до 2,5 м) травянистого растения с листьями, похожими на капустные и собранными в метелку с белыми цветами; напоминающие по вкусу и внешнему виду редиску корни гусиной лапки (Potentilla anserina); семена кумарчика гобийского (Agriophyllum gobicum), содержащие до 17% белка, 6-10% жира и 60% углеводов (Павлов, 1947).

Дикий лук (Allium) встречается в пустынях в виде отдельных растений со стреловидными листьями или кустиков с мелкими голубыми или розовыми цветочками. Луковицы, достигающие 10-12 см в поперечнике, лежат неглубоко от поверхности почвы.