Жмурки с маньяком
Шрифт:
– В первый же день.
– А я даже не догадывался…
Детектив улыбнулся и продолжил:
– Я был абсолютно уверен, что статья вышла не раньше 29 апреля, когда в твоей квартире прозвучало два выстрела. Если бы не эта уверенность, я бы не беспокоил себя. Еще в день обыска я обратил внимание, как неаккуратно вырезана статья – ножницы почти отсекли вторую колонку. Почему? – спросил я себя. Ведь для Павла заметка была важной, он собирал обширный материал, скрупулезно записывал каждую мелочь. И вдруг – такая небрежность! Статья и так небольшая, и вот ее укорачивают. Я перевернул вырезку. И тут же нашел ответ. Я уверен, что вначале ты вырезал всю статью целиком. А потом…
– Да, ты совершенно прав, Саша. Я машинально перевернул заметку и на другой стороне увидел…
– Дай я продолжу, – с улыбкой попросил Хлопков. – Все-таки я детектив. Ты увидел карту Гидрометцентра и ниже ее – подзаголовок: «Прогноз погоды на 15 – 16 мая». Но тебе необходимо было присовокупить эту информацию к остальному материалу, поэтому ты обрезал статью, отсекая дату. Но главная мысль, вернее, направление статьи, осталась.
– Абсолютно верно. Такое чувство, что ты подглядывал за мной.
– Подглядывать – основная часть моей профессии, – пошутил детектив. – Но, как сказал Валентин, слежка за неверными супругами – это не все, что мы умеем.
Мельник выпил вино и снова наполнил бокал.
– Хочешь, я расскажу, что произошло после того, как я нашел брата мертвым? Илью убили спящим. Он почти всегда спал на животе. Я начал приходить в себя спустя, наверное, два-три часа. Ты не представляешь, что со мной творилось. Меня охватило какое-то буйство, как одержимый я метался по комнате… Спустя какое-то время я понял, что мне необходимо закончить это дело. В голове всплыли слова Яна Гудмана: «…ваша генетическая (с братом) общность – это сходные морщины, абсолютно идентичные рисунки линий на ладонях, иногда на пальцах и даже разрушение одних и тех же зубов». Раны Ильи были страшными, лицо практически отсутствовало, на подушке кровавое месиво…
Мельник сжал руками голову и с минуту молчал.
– Но это был выход, – продолжил он, – хотя очень непростой и тяжелый для меня. Если бы на звероферме узнали, что убили не меня, а моего брата, они рано или поздно добрались бы до меня. Я мешал не только им, но и мэру, судье, Березину. Я позвонил Ирине, она отвезла меня в Серпухов, где жил Илья. Я был в его одежде, а в кармане… его протезы. Светлана видела их однажды. Я забрал протезы, и с того мгновения убитый на диване человек стал Павлом Мельником.
– Представляю, как тебе было нелегко, – покачал головой Хлопков.
– Невообразимо трудно, Саша… В Серпухове я обратился к Гарееву, протезисту. Кроме Ирины, он был единственным человеком, кто знал обо всем. У него действительно золотые руки. Буквально через сутки он принес мне вот эти линзы. В Климов я вернулся уже как Илья Мельник. Но я снова был один. Я перебрал множество вариантов и решил обратиться в маленькое сыскное бюро. Мне повезло, я встретил порядочных людей и сумел расположить их к себе. Я понимаю, это не очень красиво.
– Все нормально, – кивнул Хлопков.
– Да нет, я подвергал вас риску.
Павел подошел к столу и снял с него газету. Под ней оказался разобранный газовый пистолет, пузырек с маслом, салфетки.
– Я рассверлил ствол под боевые патроны. Я пристрелю таджика, пристрелю Карла Хейфеца. Чего бы мне это ни стоило. Им не жить, клянусь!
– У меня есть другое предложение, – сказал детектив. – Давай доведем это дело до конца. Ей-богу, это искреннее желание.
Глава 14
Карл Хейфец сидел на заднем сиденье серебристого «Мерседеса». По обе стороны от него – телохранители Наркиса Бакерия. На переднем сиденье расположился сам Наркис.
Хейфеца везут к боссу. Старик Двали отчего-то питал симпатию к Карлу. Вот и сейчас он решил напоследок поговорить с ним. Наркис так и сказал: напоследок.
– Наркис, клянусь, я тут ни при чем. Это недоразумение. Меня подставили.
Бакерия полуобернулся.
– А кого это волнует? На то ты и приставлен был к Ли. Чтобы не случилось никаких недоразумений. Я всегда завидовал твоей ловкости, Карл, и твоей приспособляемости. Тебе неплохо жилось с Белухой, грех тебе пожаловаться и на нашу дружбу. А сейчас ты, наверное, испытываешь симпатии к другому человеку.
– Клянусь, Наркис…
Бакерия повернулся к охранникам:
– Если он еще раз откроет рот, забейте ему слова обратно вместе с зубами.
Позади машины Наркиса ехал точно такой же «Мерседес». В нем везли Дмитрия Лучникова. К боссу, конечно, Дмитрия не поведут, но везут вместе для того, чтобы закопать рядом.
Ехать оставалось недолго, машины на приличной скорости неслись вдоль реки. В кабине работал кондиционер, было прохладно. Охранника, что сидел слева от Хейфеца, звали Реваз Самушия. Он держался рукой за поручень. Край его пиджака задрался, обнажая коричневую рукоятку пистолета. Он смотрел в боковое окно на проплывающие по реке «омики» и прогулочные катера. Охранник по правую руку Хейфеца – Анвар – смотрел вперед. Правая рука на подлокотнике, левая – слегка сжимает локоть Карла.
Сейчас водитель должен сделать левый поворот, проехать до перекрестка и направо, где начиналась «зеленая зона» пригорода.
Хейфец ждал второго поворота. Лишь бы Реваз не изменил положения. Карл вдруг забеспокоился: убери охранник руку с поручня, и он потеряет шанс. Правда, шанс призрачный, больше похожий на самоубийство, но другого у Карла не было.
Водитель притормозил, пропустив встречную машину, и вывернул руль влево. По инерции – но больше, чем того требовалось, Карл наклонился, касаясь плечом Реваза. И резко высвободил локоть, рванув пистолет из кобуры. Тут же, не теряя ни мгновения, привалился спиной к Анвару, не давая ему возможность достать оружие.
Первые две пули достались Ревазу. Анвар сумел высвободить прижатые телом Хейфеца руки и уже сжимал тому горло. Карл ударил его в лицо затылком и выстрелил в Наркиса. Водитель ударил по тормозам. Одновременно прозвучал еще один выстрел: пуля пробила шоферу голову. Хейфец еще раз нанес удар затылком и наконец сумел перенести руку с пистолетом назад. Два выстрела в шею, и Анвар обмяк в кресле.
Хейфец вооружился его пистолетом. Распахнув дверь, он ногой толкнул мертвого охранника и вслед за ним скатился на дорогу. Визг тормозов второй машины прозвучал пятью секундами раньше. За открытыми дверями стояли последние телохранители Наркиса и палили из пистолетов. Они боялись попасть в босса, поэтому их выстрелы приходились в горячий асфальт дороги.