Жнани-йога
Шрифт:
Здесь мы можем сказать, кстати, что современная наука придерживается теории периодов ритмической смены подъема и падения; эволюции и распада. Она говорит, что с какого-нибудь определенного момента прошлых периодов времени началось поступательное или эволюцюнное движение, продолжающееся и теперь; и что, согласно закону природы, должно наступить время, когда будет достигнута высшая точка и начнется обратное движение по нисходящему пути, которое придет к своему концу; за ним последует длинный период бездеятельности; а затем опять начнется новый период творческой деятельности и эволюции – новый «день Брахмы».
Эту идею о законе ритма в мировом проявлении поддерживали мыслители всех времен и народов. Герберт Спенсер определенно проводил ее в своих «Основных началах»; он говорит: «Эволюция должна закончиться полным равновесием или покоем». И затем: «Из общего прогрессирующего движения к равновесию отнюдь нельзя вывести
А теперь, возвращаясь к главному пути нашей мысли, – остановимся на первых лучах рассвета начинающегося Дня Брахмы. Это поистине начало, потому что еще ничего нельзя видеть, – нет ничего, кроме пространства. Никакого следа материи, силы или ума, в том виде, как мы понимаем эти термины. В этой части бесконечного пространства, – т. е., конечно, в этой «части» бесконечного ума Абсолютного, Единого, так как даже пространство является только «понятием» этого ума, – есть одно «ничто». Это «самое темное время перед зарей».
Затем начинает заниматься заря Дня Брахмы: Абсолют начинает «сотворение» мира. Но как же он сотворяет его? Нельзя сотворять что-нибудь из ничего. А кроме самого Абсолюта – есть только ничто. Поэтому Абсолют должен сотворить мир из себя самого, из своей собственной «субстанции», – если в этом случае можно сказать слово «субстанция».
Но что же такое эта «субстанция» Абсолюта? Есть ли это материя? Нет! Потому что материя, как мы знаем, сама по себе есть только проявление силы или энергии. Тогда, может быть, это сила или энергия? Нет. Потому что сила или энергия, сами по себе, не могут обладать умом, а мы должны мыслить об Абсолюте как об обладающем разумом, так как он проявляет разум; а то, что проявляется, должно быть в проявляющем. Тогда, значит, эта «субстанция» должна быть разумом? Да, в некотором смысле, – и, однако, это не тот разум, который мы знаем, – конечный и несовершенный. Это должно быть нечто подобное уму, только бесконечное по степени и по природе, – нечто настолько большее, чем тот ум, который мы знаем в человеке, что оно может быть признано причиной этого ума. Но мы вынуждены думать о разумной силе, проявляющейся в мире, как о «бесконечном» уме, потому что наш конечный ум не может выработать более высокого понятия. Таким образом, мы можем сказать, что «субстанция», из которой Абсолют должен сотворить мир, есть нечто, что мы будем называть бесконечным умом. Закрепите это в своем уме, как первый шаг в том понимании, к которому мы вас ведем.
Но как может быть бесконечный ум обращен на сотворение конечных умов, видов, форм и вещей, не уменьшаясь при этом в количестве, – как можете вы взять часть чего-нибудь так, чтобы это что-нибудь осталось в прежнем виде? Это невозможно! И, однако, мы не можем подумать об Абсолюте как о «делящемся на две или более части». Если бы это было возможно, то образовалось бы два Абсолюта или ни одного. Но двух Абсолютов быть не может, – так как, если бы Абсолют разделился, то не было бы больше Абсолюта, но были бы две относительные вещи, – две конечные величины вместо одной бесконечной. Понимаете ли вы невозможность такого решения вопроса?
Но тогда каким же образом может совершиться дело сотворения мира, имея в виду эти трудности, бросающиеся в глаза даже нашим конечным умам? Сколько бы вы ни переворачивали этот вопрос в своей голове, – а люди занимались этим во все времена, – вы все-таки не найдете другого ответа, кроме ответа, составляющего основную идею учения йогов.
Дальше вы спросите, откуда явились сила, материя и конечный ум? Вопрос правилен, – ответ на него сейчас же последует. Конечный ум, сила или энергия и материя, сами по себе, не существуют. Это просто ментальные образы или мыслеформы в бесконечном уме Абсолюта. Все их существование и видимость зависят от мысленного представления и пребывания в бесконечном уме. В нем они рождаются, возникают, растут и умирают.
Но что же тогда реально во мне? – можете вы спросить; у меня, несомненно, есть живое сознание реальности – неужели это только иллюзия или тень? Нет, это не так; чувство реальности, которое имеете вы, которое имеет каждое существо или предмет, – это чувство, говорящее «Я существую», есть постижение мыслеформой своей сущности; а эта сущность есть дух. И этот дух есть субстанция Абсолюта, воплощенная в его представлении, – в ментальном образе. Это есть восприятие конечным своей бесконечной сущности. Или восприятие относительным своей абсолютной сущности. Или же постижение вами, мною, или каким-нибудь другим человеком, истинного себя, лежащего в основе всех ложных Я и всех личностей. Это отражение Солнца в капле росы; и в тысячах капель росы – в которых, как кажется, отражается тысяча солнц, хотя в действительности Солнце одно. Однако же отражение Солнца в капле росы есть более чем «отражение», так как это – субстанция самого Солнца; и однако Солнце сияет с высоты, единое и нераздельное, тем не менее проявляясь в миллионах капель росы.
Только подобными образами мы можем говорить о невыразимой реальности.
Чтобы сделать все это для вас более ясным, позвольте вам напомнить, что даже в ваших конечных мысленных образах явно появляются многие формы жизни. Вы можете представить себе, что ведете армию во много тысяч людей. И однако – единственное Я в этих людях – будет ваше Я. Это действующие лица в вашем уме живут и движутся, и существуют, а между тем в них нет ничего, кроме «вас». Герои Шекспира, Диккенса, Теккерея, Бальзака и других писателей были настолько сильными мысленными образами, что не только самих творцов уносила за собой их сила, но даже вы, читающие о них много лет спустя, чувствуете их кажущуюся реальность и плачете, смеетесь или сердитесь над их поступками. А между тем не существовало Гамлета вне ума Шекспира, не существовало мистера Микобера вне воображении Диккенса, ни Пьера Горио вне фантазии Бальзака.
Эти примеры являются только конечными образцами Бесконечного, но они должны дать вам идею той истины, которую мы стремимся раскрыть вашему уму. Однако же вы не должны думать, что вы и я, все другие люди и все вещи только «воображение», вроде созданных нами героев; это была бы весьма неудачная мысль. Мысленные творения, идущие от вас, и от меня, и от других конечных умов, – будут только конечным созданием конечных умов, тогда как мы сами являемся конечными творениями бесконечного ума. Наши создания, а также создания Диккенса, Бальзака и Шекспира живут, движутся и существуют, но у них нет другого Я, кроме нашего конечного ума; тогда как мы, действующие лица божественной драмы, истории или эпоса, мы имеем в качества нашего Я, или истинного себя – Абсолютную Реальность. Созданные нами лица имеют в качестве своего фона наши собственные личности и умы, в которых они и живут до тех пор, пока не исчезнет самый фон, вместе с которыми исчезают и движущиеся на нем тени. Мы за нашими личностями имеем фон вечной реальности, который не меняется и не исчезает. Таким образом, хотя наши личности только тени на экране, этот экран реален и вечен. Конечный экран исчезнет вместе с тенями, но бесконечный остается всегда.
Мы мысленные образы бесконечного ума. Бесконечный ум держит нас в себе прочно, – мы не можем быть потеряны, нам не может ничто повредить, мы не можем исчезнуть, если только не будем поглощены самим бесконечным умом, но и тогда мы все еще существуем. Бесконечный ум никогда не забывает, он никогда не может проглядеть нас, он всегда знает о нашем присутствии и существовании. Мы целы, мы невредимы, – мы существуем. Точно так же, как мы не могли быть созданы из ничего, мы не можем быть превращены в ничто. Мы находимся во всем, – и нет ничего вне всего.