Журнал «Если», 1994 № 03
Шрифт:
— Не горюйте, — попытался утешить Полларда Спенсер. — Корабль был инопланетным, его строили чужаки по неведомым чертежам.
— Все равно, — не унимался Поллард, — должны быть какие-то общие принципы. Их движок должен иметь нечто общее с теми, что разработаны на основе земной механики. Что такое двигатель? Механизм, способный преобразовывать энергию, взять ее под контроль, заставить приносить пользу. Задача двигателя одна, какая бы раса его ни создала.
— А металл! — воскликнул Бриггс. — Неизвестный сплав, абсолютно не похожий на то, с чем мы когда-либо сталкивались. Компоненты сплава можно установить без особого труда, но его формула выглядит полным кошмаром. Такой формулы, по земным стандартам, просто не может быть. В сочетании металлов есть какой-то секрет, который я не могу раскрыть.
Старый док вновь подал голос со своего конца стола:
— Вас следует поздравить, мистер Бриггс, с хорошо развитой склонностью к самокритике.
— Прекратите, док, — резко приказал Уоррен, заговорив впервые с начала ужина.
— Будь по-вашему, — ответил док. — Если вы настаиваете, Айра, я прекращу…
5
Стоя возле корабля, Уоррен оглядывал планету. Вечер догорал, переходя в ночь, и свалка казалась всего лишь нелепым пятном более глубокой тени на склоне близлежащего холма.
Когда-то — и не так уж давно — здесь, совсем неподалеку от них, приземлился другой корабль. Другой корабль, детище другой расы.
И с этим кораблем что-то приключилось. Разведчики из его собственного экипажа пытались понять, что именно, но все их попытки потерпели провал.
Он ощущал странную уверенность, что это был не обыкновенный ремонт. Что бы ни толковали все остальные, пришельцы столкнулись с проблемой более серьезной, чем обыкновенный ремонт. Корабль попал в ситуацию критическую, чрезвычайную и к тому же связанную с непонятной спешкой. Они так торопились, что бросили здесь часть своих припасов. Ни один командир не согласится бросить припасы, разве в ситуации, когда на карту поставлена жизнь.
Он медленно побрел по тропе, которую успели пробить от корабельного шлюза к свалке, и вдруг поразился тишине, глубокой, как в чудовищной недвижности самого космоса. На этой планете не было источников звука, ничего живого, кроме мхов, лишайников и других первичных растений, цепляющихся за скалы. Со временем здесь, конечно, появится иная жизнь, поскольку на планете есть воздух, вода и главные составляющие будущей плодородной почвы. Дайте срок, допустим, миллиард лет, и здесь разовьется система живых организмов, не менее сложная, чем на Земле.
Но миллиард лет, подумалось Уоррену, это все-таки чересчур долго.
Он добрался до свалки и двинулся по знакомому маршруту, огибая крупные узлы и машины, разбросанные вокруг. Но как он ни берегся, а раз-другой все же споткнулся о какую-то деталь в темноте.
Споткнувшись вторично, он наклонился и поднял штуковину, которая коварно подвернулась под ноги. Как он и догадывался, это оказался какой-то инструмент, оставленный пришельцами при бегстве. Он как будто видел их, бросающих инструменты и удирающих во всю прыть, — но картина получалась нечеткой. При всем желании он не мог решить, как они выглядели и от чего удирали.
Он подкинул инструмент разок-другой, взвесил на руке. Инструмент был легким и удобным и, несомненно, имел какое-то назначение, но какое — Уоррен не знал, не знал и никто в экипаже. Что за конечность сжимала этот инструмент — рука или щупальце, клешня или лапа? Что за мозг управлял рукой или щупальцем, клешней или лапой, сжимавшей этот инструмент и применявшей его для какой-то разумной цели?
Откинув голову назад, он посмотрел на звезды, сверкающие над планетой. Нет, это были совсем не те звезды, что знакомы с мальчишеских лет.
Мы далеко, подумал он. Как же мы далеко! Так далеко не забирался еще никто из людей…
Неожиданный звук заставил его вздрогнуть и обернуться. Кто-то сломя голову бежал по тропе.
— Уоррен! — раздался крик. — Уоррен, где вы?
В голосе слышался неподдельный испуг, больше того — нотки безумной паники, какие можно подчас услышать в визге перепуганного ребенка.
— Уоррен!..
— Да здесь я, здесь! Иду, иду!
Он стремительно зашагал навстречу человеку, бегущему в темноте. Тот мог бы проскочить мимо, не протяни Уоррен руку и не схвати за плечо, вынуждая остановиться.
— Уоррен, это вы?
— Что с вами, Мак?
— Я не могу… Не могу… Не…
— Что стряслось? Да говорите же! Чего вы не можете?
Инженер, в свою очередь, вытянул руки, неловко схватил капитана за лацканы сюртука и повис на нем, словно утопающий на спасателе.
— Ну давайте, выкладывайте, — торопил Уоррен, подхлестываемый нарастающей тревогой.
— Я не могу запустить двигатели, сэр!
— Не можете — что?..
— Не могу запустить их, сэр. И никто из моих ребят. Никто из нас не может их запустить, сэр.
— Двигатели! — повторил Уоррен, чувствуя, как душу стремительно охватывает ужас. — Что случилось с двигателями?
— С двигателями ничего не случилось. Это с нами что-то случилось, сэр. Мы не можем их запустить.
— Возьмите себя в руки! Слушаю вас: почему вы не можете запустить двигатели?
— Мы не помним, как это делается. Мы забыли.
6
Уоррен включил свет над столом и, выпрямившись, стал шарить глазами по полкам в поисках нужной книги.
— Она где-то здесь, Мак, — произнес он. — Знаю, она была где-то здесь…
Наконец он нашел ее и, сняв с полки, раскрыл под лампой. Не мешкая, перелистал страницы. За спиной он слышал напряженное, жесткое от ужаса дыхание инженера.
— Все в порядке, Мак. Тут в книжке все изложено.
Листая пособие, он вначале забежал слишком далеко, и пришлось вернуться на пару страниц. Нашел нужное место и, распластав книгу, пристроил ее под лампой поудобнее.
— Ну вот, — произнес он, — сейчас мы с этими двигателями сладим. Вот здесь сказано…