Журнал «Если», 1994 № 10
Шрифт:
Я повел машину на юго-запад, выжимая из нее все, на что она была способна, в полной уверенности, что настигну Амелию еще до того, как беглянка поднимется на гребень кратера. Девушка не могла намного опередить меня: ей нужно было отремонтировать панель и к тому же хоть чуть-чуть поспать.
Мои расчеты оказались точными. Я догнал Амелию через какой-то десяток миль, у подножия массивного утеса, что возвышался над кучкой крохотных кратеров. От утеса начинался длинный склон, выводивший к самому гребню Тихо.
Амелия вытаскивала из углубления в стене
По тому, как она вскинула голову и выронила канистру, я понял, что девушка испугалась. Она не слышала, как я подъехал, поскольку на Луне всегда тихо, а характер местности не позволил ей заметить вездеход издали.
Я остановил машину и выбрался наружу так быстро, как только смог. Мне хватило одного взгляда, чтобы разобраться, что к чему.
— Тайник.
— Его устроил мой брат, — отозвалась Амелия тонким, испуганным голоском, — когда обшаривал окрестности Тихо.
— Полагаю, — продолжал я, — там среди всякой всячины имеется и запасная панель?
— Она мне не нужна. Я починила свою, — твердо заявила девушка.
— Леди, а вы подумали о том, что может случиться, если она сломается снова?
Я вернулся к своему вездеходу, забрался внутрь и вытащил панель.
— Давайте займемся делом. И перестаньте вилять, мне и без того достаточно забот, чтобы еще возиться с вами.
Я рассказал ей о Брилле и прибавил, что нам надо каким-то образом отвязаться от него: скажем, бросить на склоне — пусть себе копается в лишайниках и таращится на «собачек», а мы двинемся в кратер.
Мы установили панель на место. Я заметил, что отверстие в лобовом стекле надежно заделано. — Вы уверены насчет Тихо?
— Мой брат нашел человека, который выбрался из кратера. И потом, дневник…
— О чем конкретно говорилось в дневнике?
— Радиопередатчики вышли из строя задолго до посадки. Связь стала односторонней: экспедицию никто не слышал. Прилунившись, они попытались исправить поломку, но не сумели. Что-то словно мешало им связаться с Землей. Какое-то время спустя они чего-то испугались и решили улететь, однако выяснилось, что двигатели ракет в нерабочем состоянии. Потом произошло нечто ужасное…
— Что именно?
— Не знаю. Хозяин дневника просто написал: «Нужно убираться отсюда. Я больше не в силах этого выносить». Вот и все.
— Должно быть, он взобрался по стене, понимая, что обречен, — заметил я, одновременно спрашивая себя, от чего он бежал. — Значит, в кратере остались корабли и все остальные участники экспедиции?
— Не знаю, — повторила Амелия, во взгляде которой читался страх.
Заменив панель, мы погрузили в вездеход Амелии Томпсон кислородные баллоны и воду. Часть пришлось взгромоздить на крышу, поскольку кабина оказалась забитой до предела.
— Дальше сами справитесь? — спросил я.
— Конечно. Я знаю машину как свои пять пальцев.
— Хорошо. Договоримся так. Когда все отладите, поезжайте к кратеру. Ждите меня за гребнем. Кстати, можете поспать. После будет не до сна.
Она протянула руку, и мы обменялись рукопожатием.
— Больше никаких шуточек.
— Разумеется. Я буду вас ждать сразу за гребнем.
Я выполз из вездехода Амелии и забрался в свой
собственный, помахал девушке рукой — она ответила тем же — и повел машину обратно, опять-таки на максимальной скорости, спеша вернуться к трейлеру, в котором маялся Брилл. Мое отсутствие несколько затянулось, и он наверняка начал нервничать.
По-видимому, он высматривал меня, ибо, когда я проник в трейлер, то увидел на столе бутылку бренди, а на плитке — готовый вот-вот закипеть кофейник.
— Где вы пропадали? — поинтересовался Брилл.
— Пару раз угодил в тупик. Пока развернулся, пока нашел другую дорогу…
— Но все в порядке? — Я кивнул. Брилл разлил по чашкам кофе и добавил в каждую по приличной порции бренди. — Мне хотелось бы кое о чем с вами поговорить.
Вот оно, подумалось мне. Сейчас он скажет, что кое о чем догадался. Ладно, попробуем выпутаться.
— Валяйте, — отозвался я с притворным безразличием в голосе.
Брилл взял свою чашку и сделал большой глоток, после которого жидкости в ней осталось разве что на дне.
— За какую сумму вы согласились бы доставить меня в Тихо?
Я поперхнулся. Кофе выплеснулся из чашки на стол.
— Вы хотите попасть в Тихо?
— С давних пор. У меня сложилась одна теория…
— Какая же?
— Вы, наверное, и сами над этим задумывались. «Собачки» и лишайники… — неожиданно он замолчал. Я не сводил с него глаз. — Вы получите столько, сколько запросите, — прибавил Брилл после паузы. — Разумеется, синдикату незачем знать о нашей сделке. Пускай о ней будет известно только вам и мне.
Я отодвинул от себя чашку, положил руки на стол, уронил на них голову — и расхохотался. Мне казалось, я буду смеяться до конца своих дней.
Взобравшись на гребень, вы смотрите вниз и видите перед собой Тихо, который словно сошел с карты. Зрелище достаточно неприятное, даже жуткое, как будто этот лунный кратер — врата в преисподнюю. Его дно испещрено многочисленными метеоритными воронками, которые порой располагаются настолько близко друг от друга, что как бы перетекают одна в другую. Тут и там виднеются причудливой формы возвышенности, а посредине высится зазубренный пик, который отбрасывает кривобокую иссиня-черную тень.
Вы смотрите вниз и видите, каким образом должны спуститься в кратер, и готовы поклясться, что это невозможно, однако вас подталкивает память: в Тихо уже спускались, и неоднократно. Вам бросаются в глаза колеи, оставленные вездеходами двадцать лет назад. Они будто перечеркивают склоны и ничуть не изменились за прошедшее время, если не считать крошечных отметин — следов метеоритов — и в некоторых местах наслоений пыли, что вьется над поверхностью планеты. Пылинки подпрыгивают, точно горошины, их подхватывает и роняет солнечный ветер.