Журнал «Если», 1999 № 12
Шрифт:
Она окинула его коротким оценивающим взглядом.
— Что-то вроде того. А ты?
— Мама играет в турнире. Она партнерша мистера Фогеля.
— А что здесь делаешь ты, Роджер?
— Наверное, просто путешествую. У меня каникулы.
— И тебе не скучно?
— Скучно? — переспросил мальчик. — Нет, что вы.
Девушка подплыла к ступенькам и выбралась из воды. На ней был прозрачный, скорее, символический купальник золотого, словно вино, цвета, да
— Можно посмотреть? — Она показала на микомикон.
— Конечно, — дружелюбно ответил Роджер. — Должно быть, для вас тут все очень старомодное.
Проглядев список записей, она вдруг сказала:
— Эй! А у тебя и мое выступление!
— Ваше?
— Ну да. Я играла в «Титусе» леди Фуксию для Универсала. Поглядев на нее — сосредоточенно и внимательно, — словно рассматривая редкую статуэтку дрезденского фарфора, Роджер с трудом вымолвил:
— Вы… Вы — леди Фуксия?
— Была ею, — рассмеялась она, — семь лет назад. Моя первая большая роль. Гейл Фергюсон. Посмотри в списке исполнителей… А сколько тебе лет, Роджер?
— Двенадцать с половиной.
— Значит, тебе нравится «Титус»?
— Моя любимая вещь. Правда.
— А как Фуксия?
Он отвернулся, вроде бы разглядывая далекие алюминизированные диски солнечных генераторов, уже не смотревших в зенит, а провожавших клонящееся к западу солнце.
— Знаете, я… — начал он и умолк.
— Что?
— Ничего, — ответил он.
— Не бойся. Мне можно сказать все.
Повернув голову, он вновь поглядел на нее. Улыбка девушки чуть потускнела.
— Давай, я не обижусь.
— Ну, я просто хотел, чтобы вы не говорили этого… О том, что были Фуксией.
— Так, — сказала она и кивнула. И добавила после долгой паузы:
— А знаешь, Роджер, еще никто не делал мне лучшего комплимента.
Роджер заморгал.
— Комплимента? — повторил он. — Правда?
— Правда. Ты сказал, что моя Фуксия стала для тебя реальной. Так?
Мальчик кивнул.
— Наверное.
— Ну-ка, закрой ненадолго глаза, — попросила она. — Послушай.
Голос девушки изменился, сделавшись чуточку суховатым.
— Подсолнух, — пробормотала она с легкой хрипотцой, — сломанный подсолнух, я нашла тебя, попей воды и не умрешь — во всяком случае так быстро. Но если ты все-таки погибнешь, я похороню тебя. Укрою. Пентакост даст мне лопату. Но если ты не умрешь, оставайся…
Девушка внимательно вглядывалась в лицо Роджера.
— Видишь, — продолжила она уже обычным голосом. — Фуксия существует во мне и отдельно
Глаза Роджера округлились, он с удивлением сказал:
— Вы говорите о ней, как будто она на самом деле существует.
— Существует! — в голосе девушки прозвучала внезапная горькая нотка. — Не знаю, что означает это слово. А ты?
— Конечно, знаю, — проговорил он, озадаченный ее тоном. — Вы существуете, я тоже. И все вокруг, — он повел рукой в сторону бассейна и отеля за ним.
— Ты уверен в этом?
Роджер решил, что она смеется над ним.
— Да, к этому я могу прикоснуться…
— И это делает и вещи, и людей реальными?
— Конечно.
Подняв руку, она протянула ему ладонь.
Прикоснись ко мне, Роджер.
Неловко улыбнувшись, он легко притронулся правой рукой к ее прогретому солнцем плечу.
— Вы реальны, все в порядке.
— Приятно слышать, — сказала девушка. — Нет, я не шучу. В иные дни я совсем не кажусь себе реальной. — Она рассмеялась. — Спасибо тебе.
Девушка встала, подошла к краю воды, привстала на пальцах с коралловыми ноготками и нырнула — профессионально, без плеска.
Стройное тело мерцало золотом под рябью воды над кафельным дном. Захлопнув микомикон, мальчик бросился к воде и нырнул следом за нею.
Турнир должен был начаться в восемь часов. Миссис Герцгейм трепетала: недавно выяснилось, что им с Гарри Фогелем в первом круге предстоит встретиться с фаворитами их секции.
— Как по-твоему, нам повезло, Роджер? — спросила она. — Только говори честно.
— Конечно, мама, в худшем случае — блок-переход.
— Разве это не чудесно? Уверена, Гарри справится. Как в тот раз в Рейкьявике, помнишь? Я уже готова была умереть! — Она нагнулась к зеркалу на туалетном столике и принялась подкрашивать ресницы. — Ты будешь смотреть по Со-Ви?
— Конечно.
Миссис Герцгейм критическим взором окинула свое отражение и вздохнула:
— Ну, девушка, как ни старайся, лучше не выйдет. Из овцы ягненка не сделаешь. Как я выгляжу, малыш?
— Просто великолепно.
— Спасибо, дорогой, — положив кисточку на место, она застегнула молнию на косметичке. — Ну, а теперь пожелай мне удачи, милый.
— Удачи тебе, мама.
Она подошла к постели, где лежал сын, и поцеловала его.
— Я прошмыгну мышкой и не разбужу тебя.
Роджер с улыбкой кивнул, и мать вышла, послав ему с порога воздушный поцелуй.