Журнал «Если» 2003 № 01
Шрифт:
Пока мы поднимались в лифте, Киз обшарил мою одежду.
— Я не вооружен, — заверил я.
— Знаю. Они не хотят, чтобы этот разговор оказался записан. Он забрал у меня компьютер, телефон и камеру, а затем провел через грандиозного размера фойе в кабинет, где вдоль стен выстроились книжные полки, а из окна открывался вид на реку и Королевский парк. Мужчине, сидящему за огромным антикварным столом, было чуть больше сорока, а его эксклюзивный пиджак из акульей кожи и желтый шелковый галстук подсказывали, что он обитает исключительно в мире с кондиционированным воздухом. Или это, или он хладнокровен, как рептилия. Негромко играла классическая музыка — похоже на вальс, но мелодию я не узнал. Голос у мужчины оказался жестким
— Мистер Хорн, мне известно, что вы собираете информацию о Джейсоне Дэви. И я подумал: мы сможем сэкономить вам время.
Он взглянул на свои золотые часы; Киз у меня за спиной прислонился к двери. Должно быть, это Собески настучал Дэви, что я задаю вопросы о Джейсоне. Интересно, сколько денег это семейство перечислило университету за все эти годы.
— И разумеется, я хочу предотвратить распространение любой неверной информации, — продолжал он. — Джейсон Дэви — молодой человек с высокими нравственными принципами, он не только разделяет интерес своего отца к спорту, но и посвятил себя улучшению жизни тех, чьи возможности ограничены.
Он сделал паузу, чтобы перевести дыхание, и я успел вставить:
— Вы так и собираетесь говорить без остановки до семи утра или мне будет позволено время от времени задавать вопросы?
Киз замаскировал смешок кашлем, а Акулий Пиджак уставился на меня:
— Почему до семи утра?
— В семь утра Тина Хилл будет считаться пропавшей без вести уже сорок восемь часов. С этого момента дело переходит к полиции.
Температура в помещении упала на пару градусов.
— Тина Хилл?
— Симпатичная девушка. Восемнадцать лет, рыжеватая блондинка, одноногая.
Он едва заметно улыбнулся:
— Ах, да. Джейсон составил для нее график тренировок, правильно?
— Да, мне об этом говорили. Он давно пропал?
— Он никуда не пропадал. Мы знаем, где он.
— Где же?
Очередной взгляд на «Ролекс».
— В США.
— А Тина Хилл?
— Почему вас так заботит Тина Хилл?
— Ее родители хотят знать, где она. И заплатили мне, чтобы я это выяснил. Весьма вероятно, что Джейсон Дэви последний, кто ее видел, и в этом случае в полиции захотят с ним поговорить, — я взглянул на свои часы, — через десять часов и тринадцать минут.
Акулий Пиджак покачал головой:
— Полиция наведет справки в службе иммиграции и узнает, что Тина Хилл вчера вылетела из Перта в Сидней, где пересела на рейс до Лос-Анджелеса. И я совершенно уверен, что ее вспомнят и сотрудники службы иммиграции, и стюардессы в самолете. — Улыбочка осталась тонкой, но в ней прибавилось самодовольства.
Я встал.
— Спасибо. Это все, что я хотел узнал. Всего хорошего.
— Боюсь, это еще не все, — возразил он, не повышая голоса. — Возможно, вам уже известно, что с тех пор, как в мае прошлого года Тине Хилл исполнилось восемнадцать лет, юридически она является дееспособным лицом. Но известно ли вам также, что ее родители существуют на компенсацию, которую она получает после аварии? И что закладная на дом, в котором они живут, оформлена на нее, а не на родителей? Что все их попытки завести собственное дело привели к банкротству, что уже три года они не сделали и шага в поисках хоть какой-нибудь работы? Грубо выражаясь, они просто голь перекатная. И, думаю, вам также нужно знать, что с сегодняшнего вечера они не будут нуждаться в ваших услугах — вам заплатят за потраченное время и возместят те суммы, которые вы израсходовали за время расследования. И на этом дело будет закрыто. — Акулий Пиджак откинулся на спинку кожаного кресла, переплел пальцы и оценил свой маникюр. — Возможно, вам также будет интересно узнать, как много нам известно о вас. — Он стукнул по клавише пробела на клавиатуре, и экранная заставка — аквариум с рыбками — сменилась страницей текста. Я видел ее отраженной в окне за его спиной, но недостаточно четко, чтобы прочесть текст. — Николас Артур Хорн, родился в Мельбурне 20 июля 1976 года. Отец — адвокат и преподаватель права, мать — профессор репродуктивной медицины. Родители все еще женаты и теперь снова живут в Мельбурне. Вы учились в университете Мердока, где завалили юриспруденцию, после чего в 1996 году поступили на службу в полицию. Вам семнадцать раз объявлялся выговор за необоснованное применение парализатора, когда вас вызывали для улаживания домашних ссор. Во время работы в полиции нравов вы установили рекорд штата по отпускам из-за стресса, которые вы стали брать после того, как сутенера, которого вы не смогли посадить, застрелили в 2005 году. Убийца не найден. — Я не снизошел до ответа — у меня имелось хорошее алиби, и меня никогда не обвиняли в убийстве. — Ваш начальник как-то назвал вас «койотом»
— вероятно, имея в виду скорость, с какой вы работаете?
— Он сказал «Кихот», — поправил я. — Дон Кихот.
— А-а, понятно, — отозвался мой собеседник, слегка приподняв брови. Я его удивил, а такое, очевидно, случалось с ним редко. — Воевал с ветряными мельницами и тому подобное. Так, что еще? Вы никогда не были женаты, у вас нет детей. С 2006 года работаете частным детективом, специализируясь на скрытой видеосъемке, ведете поиск пропавших без вести лиц, в основном для агентств по возвращению долгов. Хотя сами вы не имеете судимостей или долгов, у вас, несомненно, не хватит денег или кредитного рейтинга для продолжительной юридической битвы. Даже короткой. С другой стороны, в помощи адвоката вы не нуждаетесь. — Его улыбка стала чуть шире.
— Если вы искренне полагаете, что такой вещи, как скверная репутация, не существует, то я буду счастлив избавить вас от этой иллюзии. Если же нет, то я рекомендовал бы вам даже не пытаться продолжать это дело. Кстати, мистер Хорн, это лучший бесплатный юридический совет, на который вы можете рассчитывать. Если вам нужно узнать что-либо еще, то рекомендую спросить прямо сейчас. Мое время стоит дорого.
В этом я не сомневался.
— В каком штате Америки Тина?
— На этот вопрос я не буду отвечать.
— Когда они вернутся?
— Вероятнее всего, они вернутся в Перт до начала учебного года. Возможно, недели на две позднее.
Я кивнул и направился к двери. Киз открыл ее для меня, и мы направились к лифту.
— Интересно, сколько стоят его зубы? — пробормотал я.
Твоих денег не хватит, — ухмыльнулся Киз. — Хотя должен признаться: я сам не раз об этом думал. — Он вернул мне компьютер, камеру и телефон. — По-моему, тебе не стоит волноваться из-за девушки, — уверенно сказал он, когда мы подошли к машине. — Джейсон ей ничего плохого не сделает. Он не из таких парней.
— Угу.
Киз закатил глаза:
— Я говорю не потому, что работаю на его папашу. Поверь.
— А ты видел эту девушку?
— Нет… Семье про нее известно уже несколько месяцев, но Джейсон никогда не привозил ее домой. Кстати, он ездит на машине сам; я не отвозил его домой даже из паба или после вечеринки.
— Не знаешь, куда подевался Джейсон?
— Если бы и знал, то все равно не сказал бы. — Он подошел к задней дверце, чтобы открыть ее, и я попросил: — Не возражаешь, если я поеду спереди? А то мне все время кажется, будто я на похоронах.
— Твое дело.
Мы молча пересекли город, потом свернули на Томас-стрит.
— Интересно, каково сидеть за рулем такой машины?
— Это настоящий танк. — Он хмыкнул. — Сплошная броня, напичкана всякими противоугонными и охранными штучками. Оружие возле меня. — Он коснулся двери, и за отодвинувшейся панелью я увидел два пистолета — игольник и «магнум» девятимиллиметрового калибра. — Так что даже не думай выкинуть какую-нибудь штуку.
Признаюсь, подобная мысль мелькнула у меня в голове, но быстро растаяла.