Журнал «Если», 2006 № 03
Шрифт:
Но капитан Басильев с задачей справился безукоризненно. Легчайший толчок, шипение схватывающей гидравлики, и дисплеи сообщили: «Посадка состоялась». Все тут же скинули налобники управляющих систем и радостно гаркнули традиционное «ура!».
На разведку в легком скафандре отправился Еванов, обвешанный разнообразным инструментом. Придерживая левой рукой страховочный фал, особой надобности в котором не было – «липкие» ботинки отлично цеплялись за слегка пористую металлическую поверхность астероида, – Еванов ткнул дуло спектрометра в нескольких местах себе под ноги и везде получил одинаковый результат – «ванадий 99,9%».Уровень радиоактивности тоже оказался низким, безопасным для человека и аппаратуры.
– Ну что, господа
Космическая юриспруденция от земной отличается предельной ясностью. Действующие искусственные космические объекты неприкосновенны. Прекратившие работу должны утилизироваться хозяевами втечение года, после этого они получают статус мусора, и их может утилизировать любой желающий, кто первым успел. Этим, собственно, и промышляли поисковики. Запрещалось трогать только могильники.
С нерукотворными объектами было несколько иначе. Луна имеет особый международный статус. Многие искусственные объекты на ее поверхности, которые вполне могли бы считаться мусором, были объявлены реликвиями цивилизации: русские «Луноходы» и станции «Луна», посадочные модули американских «Иглов» и тому подобное. Даже следы первых людей на Луне стали реликвиями. Впрочем, все эти объекты давно накрыты защитными прозрачными куполами.
Непростая ситуация возникла с вопросами собственности на лунные территории. В древности какие-то хитрецы умудрились заявить о своих правах на поверхность Луны. И принялись торговать участками лунной территории. Эта дурацкая затея длилась доброе столетие. Удивительно, но покупатели находились. Многим льстила сама возможность обладать куском Луны, хотя ступить на эту свою «землю» они не могли. Однако спустя несколько столетий, когда началось интенсивное освоение Луны, наследники вытащили пожелтевшие сертификаты на лунные гектары. Некоторые даже получили поддержку своих правительств. Тогда был создан Международный комитет по освоению Луны, который взял в свои руки все юридические вопросы. Настойчивым владельцам лунных участков было предложено прибыть на Луну и обозначить на местности свои владения в соответствии с указанными в сертификатах координатами. Нашлось всего два богача, которые престижа ради угрохали прорву денег на экспедицию для обозначения своих трех гектаров безжизненного ландшафта. Это стало прецедентом. Лунный комитет разрешил столбить стандартные участки всем желающим для эксклюзивного использования. Но застолбленные участки были обязательны для освоения. Если на участке ничего не менялось в течение пяти лет, права на него утрачивались. Ажиотаж и спекуляция вокруг лунных наделов моментально утихли.
С астероидами и метеоритами было гораздо проще. Прицепился к летящей в космосе глыбе – она твоя, отцепился – она ничья. Оставил работающие устройства – никто их не смеет тронуть, равно как и ближайшую территорию в радиусе 10метров. А все остальное любой желающий может эксплуатировать, как ему заблагорассудится. Установили такой порядок после того, как одна американская компания принялась цеплять на все астероиды подряд радиомигалки на солнечных батареях, маркируя «камешки» как свою собственность. Мировое сообщество резко негативно отнеслось к подобной инициативе. «Космос – зона прогресса, и человечество не позволит его монополизировать! – заявил председатель ООН Луис-Альберто Ковбасюк. – На карту поставлено будущее земной цивилизации. Или осваивайте, или убирайтесь!»
Принцип «осваивай или убирайся» стал основополагающим и чрезвычайно полезным. Если какая-то корпорация обнаруживала на Луне или астероиде месторождение полезных ископаемых, она была вынуждена
Первыми откликнулись не металлурги, не биржевики, а средства массовой информации. Вышел на связь корреспондент популярной экономической телегазеты «Коммерс-уикли» Грифон Залетный. Он высунулся из голографа в фирменной майке на накачанном торсе, загорелый, улыбчивый, с микрофоном в вытянутой руке. С таким же успехом он мог держать соленый огурец. От голографического микрофона пользы столько же, звук идет через внутренние микрофоны корабля. За спиной корреспондента пенились океанские волны и бегали по золотому песку обнаженные девушки с фигурами моделей.
– Здорово, пацаны! – Грифон был развязен и нагл. – Кто у вас тут главный?
– Ну, я капитан, – не сразу ответил опешивший Басильев.
– Работаем! – рявкнул Грифон куда-то в сторону и сладко улыбнулся. – В прямом эфире Грифон Залетный, «Коммерс-уикли». Сенсация последнего часа – пойман астероид из чистого ванадия. Это такой ценный металл. Впрочем, это еще надо выяснить: кто кого поймал? А наш первый вопрос – капитану Басякину. С чего вы взяли, что это ванадий?
– Басильев моя фамилия, – хмуро поправил репортера Сашка. – Аппаратура показала – ванадий. А вот образцы.
Он принялся совать в глаз голографа куски металла.
– Ладно, ладно, можете убрать железки. – Грифон явил левую руку с запотевшим стаканом. В стакане болтался слоистый цветной коктейль и грудились кубы прозрачного льда. В данный момент репортер не присутствовал в кадре и откровенно злил Сашку, которого как раз видели все зрители газеты. А Сашка только сейчас вспомнил, что Залетный носит титул короля провокации.
– Господин Басякин, – продолжал измываться Грифон, – астероид Христина Баунти, который, по вашему утверждению, состоит из чистого ванадия, несется со скоростью тридцать километров в секунду, все больше удаляясь от Земли и Луны. Как вы собираетесь его развернуть обратно?
– Ну, мы… – Басильев замялся, – применим разные современные технологии.
– Например? – Залетный Грифон, похоже, решил его доконать.
– Поставим тормозной двигатель и направим астероид по укороченной орбите обратно к центру. Если даже на это понадобится несколько лет, нас это не пугает.
– Вы назвали свою компанию «Короли ванадия». Но вы, ребята, больше похожи на нищих мусорщиков. Ваше судно, извините, имеет какой-то больничный вид. И вообще, все старые ведра этого типа давно отправлены на переплавку. На какие, пардон, шиши собираетесь корректировать орбиту?
– Не твое дело! – Сашка Басильев уже плохо себя контролировал.
– И последний вопрос, – довольно ухмыльнулся Грифон. – Вы любите шоколадные батончики «Баунти»?
– Я не ем опилки даже в шоколаде!
– Итак, господа, мы побывали на борту космической шхуны команды капитана Баськина, – торс Грифона втянулся в голограф. – Этим забавным мусорщикам повезло. Мы с вами знаем, какой категории граждан везет больше всего. Теперь начинается эпопея…
Изображение и звук пропали. Осталась плавать только заставка-логотип «Коммерс-уикли».
– Вот ублюдок! – бушевал Басильев. – Так бы и врезал по морде.
– Он только этого и ждал, урод имплантованный, – мрачно отозвался Петлов. – Голограмме ничего, а зрителям потеха. Но этот хрен Залетный прав в том, что нужна прорва денег на торможение и обратный полет. Откуда мы их возьмем?
– Дадут, – убежденно ответил Басильев. – У нас, считай, мировые запасы ванадия. Дадут – и еще уговаривать будут, чтоб взяли.
Уже через час компьютер подал голос и сообщил, что почтовый ящик на грани перегрузки. Пришлось разбирать почту, которая продолжала непрестанно прибывать. Первым посланием оказалась видеооткрытка. Какая-то Лана Вышивалец демонстрировала свое идеальное тело и предлагала капитану Басильеву и это тело, и руку, и сердце.