Журнал «Если» 2008 № 09
Шрифт:
3. Символическая модель. К ней примыкают и рассказы Брэдбери, и «Билет на планету Транай» Шекли. Фантастика здесь – прием, и мы априори принимаем правила игры писателя; инопланетяне здесь не инопланетяне, а символы, призванные иллюстрировать некую идею.
4. Социальные модели. Здесь отношения между землянином и жителями других планет определяются исключительно социальными коллизиями. Кир Булычёв нигде и никогда не утверждал, что все население его вселенной имеет общие биологические корни – для него это было не важно. Он описывал поведение человека в нестандартной ситуации. Ни герой, ни автор, ни читатель не задумываются, а с чего бы инопланетяне, пусть с незначительными поправками, но так похожи на нас? Не задумываемся мы об этом, читая «Обитаемый остров», «Парень из преисподней» или «Трудно
5. Поведенческие модели. Это модели, где секс выступает способом общения, регламентирующим ту или иную ситуацию. Сюда входят и раскованные сексуальные отношения «лазарус-лонговского» цикла Хайнлайна, и дружелюбный промискуитет героев нивеновского «Мира-Кольца».
6. Просто эротика, апеллирующая к соответствующим центрам возбуждения в мозгу; фантастика здесь – лишь повод для обращения к неким темным глубинам подсознания. Такие произведения часто построены на эротических ассоциациях и насыщены фрейдистской символикой. В качестве примера можно привести уже упоминавшийся классический рассказ Катарины Мур «Шамбло». Сюда же относятся и «шокирующие» тексты, где люди сплошь и рядом вступают в сексуальный контакт со всякими монстрами. Дело опять же в том, что в нашей подкорке бродят самые разные и противоречивые инстинкты – поэтому даже у нормального человека есть некоторый (обычно скрываемый) интерес к перверзиям, к сексуальным отклонениям. Эпатаж-ные тексты Фармера или Стар-джона удовлетворяют этот интерес.
7. Наконец, чисто биологические модели, где автор ставит себе задачу показать, как развивались бы отношения (в том числе и сексуальные) между двумя разными биологическими видами. Это и есть собственно научная фантастика, и ее, как мы видим, в этом ряду не так уж много. К такой «чистой» НФ можно отнести; скажем, «Запад Эдема» Гарри Гар-рисона и частично «Левую руку тьмы» Урсулы Ле Гуин.
Иногда биологическая модель строится на некоей «одноразовой» весьма искусственной гипотезе, наподобие той, что легла в основу рассказа Дж. Типтри-младшего «Мимолетный привкус бытия» (люди – это совокупность самовоспроизводящихся гамет, половых клеток; и предназначение человечества – устремиться в космос, чтобы оплодотворить некую мистическую космическую яйцеклетку). Гипотеза вполне научно-фантастическая, но малоубедительная.
(Окончание в следующем номере)
Рецензии
Александр ТЮРИН. ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ВОЙНА 2012 ГОДА
Москва: ACT, 2008. – 416 с. (Серия «Звездный лабиринт* ). 3000 экз.
А.Тюрина чаще всего привязывают к киберпанку. Однако составившие содержание книги заглавная повесть и роман «Человек технозойской эры» к указанному направлению имеют сомнительное отношение.
Подобные произведения, преисполненные антиамериканской истерии и антимодернистского пафоса, какое-то время назад предложили именовать «либерпанком». Название неудачное и откровенно надуманное, однако явление-то существует. «Так жить нельзя!» – вот о чем изо дня в день талдычит российский либерпанк. По описанию политической ситуации текст книги неуловимо напоминает роман В.Рыбакова «На следующий год в Москве». Тот же карикатурный торжествующий либерализм, какого никогда и нигде не существовало, то же утрированное антизападничество.
Произведения
К сожалению, тексты талантливого писателя демонстрируют неутешительную тенденцию, характерную для всей современной российской НФ, пытающейся писать о близком будущем. Вместо попыток реальных размышлений о грядущем на свет появляются политически ангажированные памфлеты, педалирующие самые негативные тенденции. А ведь любому наблюдателю ясно, что будущее неизбежно окажется качественно иным, чем настоящее. Вот этого-то качественно иного видения будущего в современной фантастике сейчас и не видно.
Глеб Елисеев
Александр Зорич. на корабле утро
Москва: act, (Серил «Звездный лабиринт»). 2008. – 416с.
Роман «На корабле утро» представляет собой продолжение космооперной трилогии «Завтра война», «Без пощады», «Время – московское». Трилогия сделана очень пестро: одна книга на другую не похожа ни по композиции, ни по языку, ни по уровню философского наполнения. Главное отличие нового романа от трех предыдущих состоит в том, что здесь Александр Зорич постарался создать беспримесный космический боевик, мир будней осназа на чужих планетах, совещаний галактических стратегов и тактиков, великих битв между флотилиями звездолетов. Иными словами, 80 процентов пальбы, еще 15 процентов размышлений о том, как правильно передвинуть войска, чтобы пальба была максимально вредоносной для неприятеля, да пять процентов любовных коллизий, утешающих боевых офицеров в их нелегкой судьбе. Что получилось?
С одной стороны, батальные сцены сделаны затейливо, умно, оригинально. Тщательно разработан жаргон военных и антураж боевых действий. Тут автор постарался на славу. Во всяком случае, на порядок лучше, чем в предыдущем романе… Боевка идет каскадами, а в перерывах осназовцы едят вкусное – прямо как у Бессонова и Казакова. В результате столь непохожие вещи, как автомат, пиво и мясо, вступают в отношения сакрального брака.
С другой же стороны – этот мир бесконечного боя оказался… даже слишком идеальным. Иными словами, столь концентрированным, что его нельзя отличить от пародии на самого себя. Как видно, автор подозревал, насколько явным будет тождество пародии и объекта пародии – в текст внесен абзац, который может служить ключом для понимания всей книги: «Свиньин, когда хотел, мог говорить готовыми абзацами из брошюр серии «Космический гуманист». При этом умудрялся сохранять такую высокопарную серьезность, что даже я начинал сомневаться: он вообще шутит или что?»
Так шутит автор или что?
Дмитрий Володихин.
Сергей лукьяненко. КОНКУРЕНТЫ
Москва:АСТ, 2098. – 352с. 150 оооэкз.
Выход любой новой книги С.Лукьяненко – событие, Когда писатель публично объявил, что пишет космооперу, действие которой тесно связано с миром некоей онлайн-игры, поклонники воспряли: нас ожидает что-то вроде нежно любимой двух-с-половиной-логии о Кее Даче. Злопыхатели, потирая руки, утверждали: Лукьяненко просто поиграет в игру, а затем «тупо» опишет прохождение. Обманулись и те, и другие.
Писатель смог пробежаться голыми пятками по лезвию Оккама. С одной стороны – игра в романе присутствует. Главный герой, прожженный журна-люга Валентин (точнее, его копия), попадает в пространство сетевой игры, оказавшееся очень даже реальным. С другой стороны – то, что происходит в «космической» части книги, довольно слабо завязано на существующие в игре реалии. А ведь есть еще и «земная» часть, повествующая о приключениях оригинала в современной Москве, – организаторы отправки копий людей в космос не хотят огласки.