Журнал «Компьютерра» № 7 от 21 февраля 2006 года

Автор: Леонид Левкович-Маслюк

В сегодняшнем номере вы прочитаете о компьютерном мультфильме «Кошечка», на много лет обогнавшем свое время изощренностью алгоритмов. По касательной к этой теме – взаимоотношения компьютерных технологий и искусства.

«Кошечка», работа трех московских математиков, была сделана в 1968 году, показана в нескольких университетских аудиториях, школах, на математических олимпиадах – и практически забыта. Никто не знал, что делать с такой игрушкой. Индустрии компьютерной графики даже на Западе еще толком не было, и даже там в производстве кино применялись лишь довольно простые компьютерные технологии, чаще всего – интерполяция между ключевыми кадрами, нарисованными художником (в

Тот факт, что компьютерная анимация оказалась полезной для кино – в первую очередь для рекламных роликов и мультфильмов, – привлек к ней внимание рынка в Америке, Европе, Японии, стимулируя быстрый рост.

Кроме того, компьютерная графика и анимация сразу заинтересовали художников-новаторов. Их эксперименты придавали всей отрасли ореол «высоколобости». На нее возникла мода среди рафинированных интеллектуалов, что в большей степени способствовало привлечению общественного интереса, нежели диснеевские мультики. Просто этот механизм работал по-другому: широкая публика ориентировалась на мнение более узкого круга «понимающих», те – на еще более изысканных «знатоков», и т. д.

В нашей стране ни один из этих механизмов сработать не мог. Первый – за отсутствием рыночной составляющей в экономике. Второй – потому, что официальные идеологи блокировали развитие авангардного искусства.

В Штатах же компьютеры и художественный авангард жили в симбиозе. Вот история «старого мастера новых изобразительных средств», как называет его критика, – Чарльза Сэри (Charles Csuri, accad.osu.edu/~waynec/history/ACCAD-overview/overview1.html). В юности Сэри прилично играл в американский футбол и чуть было не подался в профессионалы – но вместо этого пошел в художники и стал изучать искусство в Университете Огайо. Его работы успешно выставлялись в Нью-Йорке в 1955–65 годах, а в 1964 году Сэри стал экспериментировать с компьютерной анимацией. К тому времени он уже был профессором и активно подключал студентов к работе с передовыми технологиями. Его ранние компьютерные работы строились на применении геометрических преобразований к произведениям Дюрера и Леонардо да Винчи. В 1967 году при помощи мэйнфрейма IBM 360 Сэри сгенерировал своего «Синус-человека» (Sine wave man) – многослойное наложение изображения лица со сдвигом каждого слоя по синусоидальной кривой. Ну а в 1968 году, когда в Москве оживала на бумаге алфавитно-цифровая кошка, нью-йоркский Музей современного искусства приобрел новейшую работу Сэри – «Колибри» – для своей постоянной коллекции. На плоттере были отрисованы 14 тысяч кадров, где птичка взрывалась и превращалась в хаотический узор из точек, собиравшихся затем в исходную форму.

Любопытно, что было бы, если б в поле зрения музея попала бы не только птичка, но и кошка? Не будем фантазировать. Гораздо ближе к реальности другой вопрос: что было бы, увидь вовремя эту кошку кто-нибудь из московского художественного андерграунда? Не могу представить, чтобы просто посмотрели, повернулись и ушли. Но эта встреча не состоялась. Жаль. В то время только там, в артистическом андерграунде, и могла бы найти понимание, получить развитие эта сильно забежавшая вперед работа.

Удивительно, что траектории Сэри и «Кошечки» в пространстве-времени все-таки в некотором смысле пересеклись: профессор Рик Парент из университета Огайо, один из крупнейших в мире спецов по компьютерной анимации, написавший на днях для «КТ» восторженный отзыв об этом фильме (см. тему номера), когда-то защищал диплом под руководством Сэри…

Корпорация IBM представила рынку интересное новшество в своей линии blade-серверов – на сей раз на базе мультиядерных микропроцессоров Cell. Вплоть до последнего времени высокопроизводительные чипы Cell, разработанные силами IBM, Sony и Toshiba, главным образом были известны как ключевой элемент в грядущей игровой консоли PlayStation 3 компании Sony. Однако IBM, заложившая в основу этого «суперкомпьютера на чипе» свою архитектуру Power, всегда подчеркивала, что Cell создается для самого широкого спектра приложений, требующих высокоскоростных распараллеленных вычислений. Так что blade-серверы со связкой из двух чипов Cell – это, можно сказать, первые ласточки «новой эпохи в высокопроизводительном компьютинге», когда стандартная стойка подобных серверов становится полноценным вычислителем терафлопсных масштабов (об аналогичных решениях партнера IBM – компании Mercury Computer Systems, см. «КТ» #623).

В качестве наиболее вероятных ниш для Cell-серверов называют рендеринг 3D-графики, сжатие и шифрование цифрового контента для индустрии развлечений, обработка изображений в медицине (томография и магнитно-резонансное сканирование), аэрокосмическая индустрия, а также конечно, нужды Пентагона и спецслужб. В частности, для сектора госбезопасности способность чипа Cell одновременно работать с множеством потоков прекрасно ложится на задачу быстрого анализа телефонных разговоров с целью выделения в речи определенных слов и словосочетаний. Большие надежды возлагают на эту технику и конструкторы биометрической аппаратуры (например, опознания по лицу), предназначенной для выявления разыскиваемых людей среди толпы прохожих. Гигант военно-промышленного комплекса, корпорация Raytheon, уже сейчас тесно сотрудничает с IBM в деле применения двухпроцессорной Cell-платформы в самых разных военных приборах – от радаров и сонаров до устройств ночного видения. Экспериментальные разработки свидетельствуют, что Cell хорошо подходит не только для радикального повышения производительности отдельных систем, но и для интеграции сигналов от множества датчиков и источников, так что вынашиваются идеи заложить этот чип в основу будущей «системы осведомленности» для солдат на поле боя.

Анонсированные blade-серверы планируется выпустить в продажу в третьем квартале, а в ближайшие месяцы они будут поставляться для тестирования близким партнерам и клиентам IBM. Конечно, разработчикам понадобится адаптировать свои приложения к новой аппаратной платформе, иначе по производительности Cell-серверы будут мало отличаться от обычных машин с 64-разрядной архитектурой Power. Пока что IBM использует модифицированную версию ОС Fedora Linux. – Б.К.

Похоже, не случайно слова «иск» и «поиск» являются однокоренными. Не успели отшуметь правозащитники, в штыки воспринявшие введение цензуры в «Google по-китайски», как ряд общественных организаций обвинил создателей поисковика в нарушении святого права граждан на неприкосновенность личных данных.

Возмутительницей спокойствия стала свежеиспеченная третья версия локальной «ищейки» Google Desktop, в состав которой вошла новая фича под броским названием Search Across Computers. Если доселе сферой действия подобных софтин оставались лишь диски одной персоналки, то теперь, разыскивая невесть куда закатившийся файл, пользователь может прошерстить сразу несколько доступных ему машин – например, рабочую и домашнюю. «Стереть границу между городом и деревней» удалось легко: результаты поиска по нескольким компьютерам хранятся в едином индексе на гугловском сервере и видны из разных уголков Сети. Чтобы получить доступ к «многостаночному» поиску, необходимо воспользоваться стандартным аккаунтом Google – тем самым, который имеется у любого владельца электронного почтового ящика Gmail.

Разумеется, к такому решительному шагу, как перенесение в Сеть персональных пользовательских данных, программисты Google постарались подойти со всей серьезностью. В арсенале программы – шифрование результатов поиска, а также доступ к фирменному сайту, хранящему поисковый индекс, по защищенному протоколу HTTPS. К тому же, предвидя возможные опасения, в сопровождающем новинку FAQ гугловцы пообещали относиться к приватной информации с «крайним уважением» и ограничить срок ее хранения на сервере одним месяцем.

Впрочем, многих эти обещания не убедили. Так, самой горячей сторонницей крестового похода против GD3 стала авторитетная общественная организация Electronic Frontier Foundation, уже на следующий день после выхода в свет новой софтины выпустившая «антигугловский манифест». В нем, в частности, отмечается, что без тщательной настройки поисковика (на что способен далеко не каждый пользователь) в распоряжении Google окажутся «копии всех ваших счетов, любовных писем и банковских записей». То, что миллионы пользовательских мегабайт, собранных в одном месте, могут стать добычей хакеров, еще полбеды: больше всего активисты EFF опасаются, что, попав в руки властей, личные данные превратятся в неопровержимые свидетельства против их хозяев.