Журнал "Компьютерра" №717-718

Журнал Компьютерра

Контент, сгенерированный пользователями, некоторое время казался "волшебной халявой" для сервисовладельцев. То есть, конечно, сервисовладелец тяжело работает, предоставляет сервис, честь ему и хвала; но неблагодарные пользователи зачастую склонны считать, что их ценность для "хозяина" куда больше, чем "три на рубль" (или "доллар за голову" - стандартные саркастические формулы расчета "продажной стоимости" социального сервиса). И на пути осознания своей, и своего контента, ценности разные пользователи идут разными путями. Одним свойственно требовать уточнения своих прав на "созданное непосильным трудом" - как в известном "Билле о правах пользователей"; другим - с раздражением покидать "нечестные сервисы" (как было после покупки российского

ЖЖ компанией Sup, и, боюсь, окончательная покупка "Супом" всего LiveJournal будет иметь еще более трагические для сервиса последствия). Третьи, самые приземленные (или самые наивные?) склонны считать, что будущее за контент-площадками, которые каждому пользователю-генерирующему-контент платят живыми деньгами как ценному работнику.

А ведь есть и противоположная сторона той же проблемы. Концепция "экономики внимания"(См. «КТ» #678.) куда старше концепции "Web 2.0", но по духу две эти сущности идут рука об руку: что делает пользователь-генерирующий-контент, как не покупает чужое внимание? И еще вопрос, что здесь ценнее - контент или внимание. Но можно пойти и дальше: для многих пользователей "любого внимания", внимания как такового, уже недостаточно. Известный русскоязычный инфоарх и блоггер urbansheep сформулировал концепцию "экономики понимания" - такого "товарообмена", где предметом обмена является именно взаимодействие на уровне понимания. И отсюда уже: "Вся социальная экономика вообще - это "феноменологический обмен": равноценность не соблюдается. То есть каждый ищет то, что ему нужно, чтобы отдать за это менее нужное. В случае с пониманием человек обычно готов отдать лояльность и расположение в обмен на подаренное ему понимание или ощущение понимания.

И ни слова о рекламе. Укушу".

Ползи, улитка

У меня нет намерения подводить какие бы то ни было итоги. Тем более что количество "прямых", проведенных через точки 1 и 2 и (гипотетически) упирающихся в точку 3, куда больше, чем рассмотрено в данном поверхностном обзоре, и черт его знает, какая из них определит нынешний год. И тем еще более, что концепция прямой в предсказании будущего выглядит как-то излишне уныло.

Так что, пожалуй, не найти лучше финала, чем еще одна цитата из Тима О’Рейли, не сэра.

Здесь варится что-то новое, но вряд ли мы назовем это "Web 3.0". И все очевиднее становится, что это новое будет куда шире и всеохватнее, чем паутина. (Тим О’Рейли, 4 октября 2007, "Бессмысленная буря Web 3.0").

Что там на завтра?

Автор: Ваннах Михаил

Новый год, радостный праздник, со всеми вариациями даты его встречи, пришел к нам из земледельческих цивилизаций и традиционных обществ. А время в таких обществах и цивилизациях замкнуто само на себя. Оно циклично. Утро - день - вечер. Сев - созревание - урожай. Сход снегов - первая зелень - пора свадеб - рождение детей. Привычные радости, традиционные надежды.

Сретенье двух времен

Иногда в привычный круговорот входит что-то новое. Новое появлялось и раньше: одомашнивание животных; культурное земледелие; ирригация; мореплавание. Тяжелые плуги, на исходе античности сделавшие Европу краем стабильного и высокопродуктивного земледелия, обусловившего функционирование феодализма. Но все же - в круговорот…

И даже первые механические часы, вскарабкавшиеся на башни ратуш, строились и совершенствовались очень долго, почти как здания.

Но однажды в цикл времен врезались НОВЫЕ вещи. Подаренная детям одежда из ткани, выработанной машинами. Взамен традиционным домотканым или кустарным вещам, носившимся поколениями, а по мере износа - перешивавшимся для маленьких.

Потом детям стали дарить книги. Новые. Детские. Не те, что хранились в дубовых шкапах у главы семьи и передавались из поколения в поколение. Нет - те, которые специально

писались, оформлялись и печатались именно для малышей. Пожалуй, с этого и начинается проникновение ИТ-отрасли в циклическую повседневность. Календари и альманахи, издававшиеся огромными тиражами с начала книгопечатания и возникновения массовой грамотности все же были ближе к циклическому времени. Драматическое, рвущееся вперед от Творения к Светопреставлению время иудео-христианской веры сворачивалось в них в кольцо церковного года, в круговорот религиозных праздников. И советы, полезные хозяйству и здоровью, приводились в этих альманахах одни и те же, год от года. Собственно, те же самые, которыми и поныне потчуют читателей массовые издания по самолечению.

А вот НОВАЯ детская книга - это совсем иное. И пусть это даже переработки классических мифов Древней Греции или сказки Старой Германии братьев Гримм. Все равно - они, изложенные современным живым языком, будут формировать взгляды именно этого поколения. Кстати говоря, в какой-то момент пришли и детские специализированные моды. Модели одежды, которые не копировали взрослые, а зафиксировали признание факта, что детская жизнь не есть уменьшенное подобие взрослой, а самоценное бытие.

Потом появлялись НОВЫЕ игрушки. Не традиционные кулечки с орехами и сушеными фруктами, а изделия промышленности. Почитающиеся сегодня дорогостоящей коллекционной архаикой куклы с фарфоровыми головками были когда-то не менее дорогостоящими ВЫСОКОТЕХНОЛОГИЧЕСКИМИ новинками. Ведь к налаживанию производства фарфора приложили руку лучшие умы Саксонии, Франции и Англии. Это был ранний пример перехода технологии от цеховых секретов Китая, а потом и Флоренции, к научной основе.

Новогодние украшения из дутого стекла… Потом - они же, но со светящимися красками. Потом - маленькая коробочка с линзой, через которую можно было видеть фантастическое звездное небо, рисуемое на сернистом цинке попаданиями альфа-частиц [Подобные игрушки сегодня, пожалуй, вызвали бы у санитарных врачей неописуемый ужас]. Подзорные трубы. Заводные игрушки. Электрические фонарики. Паровые машины. Катера с электрическими двигателями. Модели железных дорог и самолетов.

А потом - первые радиоприемники. Сначала детекторные, потом - на катодных лампах, прямого усиления и регенеративные. Потом телевизоры, сначала с маленькими экранами и линзами, наполненными дистиллированной водой. Потом - цветные. Год из года приходило новое. Стереосистемы. Кассетные магнитофоны. Электронные часы[Выпуск стереомагнитофонов и электронных часов считался столь важным делом даже в аскетичном СССР, что ему уделялось место в решениях очередных съездов КПСС].

Видеомагнитофоны…

Приход в СССР последних, правда, был не таким, как в странах Первого мира. Массовым товаром они стали уже после интеграции страны в мировую экономику. А затем - компьютеры. В Россию они поступали как предметы роскоши или персональные инструменты в цеха и лаборатории, а в США были типичным рождественским подарком. Дело в том, что появление ПК совпало с переходными процессами в отечественной экономике, надолго сделавшими массовые импортные товары труднодоступными большинству населения.

Но вот цифровые MP3-плееры, цифровые фото- и видеокамеры, свежие модели мобильников и коммуникаторов, игровых приставок приходят к нам ноздря в ноздрю с их появлением в США и Европе. И люди часто забывают, что высокотехнологические игрушки не достаются из мешка волшебника. Их появление говорит о том, что произошло изменение технологий. А технологии, влияя на экономику, изменяют и весь окружающий нас мир.

Так унаследованный от циклического времени традиционных обществ рождественско-новогодний период семейных праздников превратился в уникальное время сретенья, встречи с вектором прогресса индустриальной и информационной цивилизации. Размывающей, между прочим, путем распространения женской занятости, сначала традиционную модель семьи, а потом и саму семью. И это только начало.