Журнал Наш Современник 2007 #3
Шрифт:
Страшный комплекс Ксюши поражает других российских девчушек, брошенных родителями на произвол судьбы. Они теперь не разговаривают, а перекрикивают сами себя — в надежде, что кто-то их услышит, заметит. Это тоже комплекс ребёнка, брошенного с детства, которого никто никогда не слушал, с которым не говорили по душам, а только отшучивались, отмахивались, не любили, а делали вид, что любят.
Зло распространяется по России посредством “чёрного квадрата” телевизора до самых недоступных уголков, туда, где природа веками сохранялась в чистоте, сохранялась чистота души народа. Воспитываемая телевизором тяга к “настоящей” яркой, феерической жизни заслоняет жизнь реальную, здоровую, калечит и уродует здоровые чувства и устремления человека. В своё время родители этих детей тоже тянулись к неизведанной жизни. Но они ехали на комсомольские
Полуголая Лолита полагает, что выглядит привлекательно, демонстрируя складки погрузневшего тела, но вместо красоты демонстрируется отчаянье по поводу её ухода. И зачем называть это отсутствием комплексов, если любая демонстрация отчаяния, любой вызов — это комплекс, вызов тем, от кого красота ещё не ушла, и беспомощное кривляние перед теми, кто умеет мудро, красиво и достойно стареть.
И всё-таки — “чем ночь черней, тем звёзды ярче”. “Чёрный экран” может не только разрушать, но и воспитывать — от противного. Всё-таки хочется задрать голову и отыскать во тьме звезду — ту, которая недосягаема, таинственна, высока и чиста. И чем больше искусственного света, чем больше шума, тем сильнее притягивает эта тишайшая Высь, где нет фальши, а есть только простая Божья правда, та правда, что есть у “луковой” бабки Надежды, у других луковых, свекольных, песенных и прочих баб, озаряющих светом мир вокруг себя. Неужели иссякнет этот свет — засыпанный грязью, придавленный бетонными плитами пошлости? И на огромных просторах великой страны женщины будут теперь жить — только для себя, любить себя, наряжать, радовать, баловать — себя…
Но тогда мир не спасёт красота. Тогда мир уже ничто не спасёт. Красота телесная растает в молодости, а красота душевная — это тот факел, который даётся при рождении и который нужно аккуратно нести через непростую жизнь к глубокой, красивой и мудрой старости.
Воюя с кротким народом
Для народа и для страны было бы славно радоваться политике власти, уважать её, жить спокойно и уверенно, рожать детей и обрабатывать землю, если бы народ чувствовал, что власть от лица государства уважает народ, радуется ему и делает всё, чтобы народ жил достойно и праведно. Жить праведно возможно и без праведной системы, но это будет тяжкая жизнь — вопреки, а не благодаря.
Народ, конечно, не такой дурак, как его называют, сравнивая с дорогами. Пресловутые две беды — дураки и дороги — якобы и мешают России в лице власти выйти на ровный путь. Народ сравнили и сравняли с землёй. Но ведь эти “дураки” оказались настолько мудрыми, что построили и не раз отстояли, сохранили своё великое государство, а заодно и прочие мелкие страны. Позволяя хитроумным называть себя “дураками”, кроткий народ наследовал самые обширные на планете земли. “Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю” (Мф.: 5.5). Россия — самая обширная страна мира — это земля самого кроткого в мире народа. Наследование — то есть “след в след” от одного поколения к другому.
Власть воюет сейчас с народом за землю и недра. Однако ни земли, ни недра не принадлежат народу как собственность, а даны ему в наследование. И небо и земля принадлежат только Богу, никак не народу. Воюя с кротким народом, власть воюет с Богом. Уничтожая политикой геноцида кроткий народ, власть борется с Божьим промыслом. Никто Его не победил и не победит. “Всевышний владычествует над царством человека и даёт ему, кому хочет, и поставляет над ним уничиженного между людьми” (Дан.: 4.14). “Сегодня Он позволил заносчивому глупцу занять престол, а назавтра свергает его и ставит последним из самых последних людей”.
Власть в России всегда была освящена христианской идеей. Царскую корону венчал крест. Корона венчала царя. Царь венчал народ. Народ венчал землю. И потому земля была святой. Будучи святой, она питала народ силой своей и, как добрая почва, взращивала его, не давая воли сорнякам.
Народ — это не те шустрые личности, которые ограбили государство, а те исчезающие по миллиону в год обездоленные, которым дана в наследование одна шестая доля всей нашей планеты. Сколько ещё миллионов уйдёт до той поры, когда станет исполняться воля Собственника земли?
Закон аккуратно разделил собственность на государственную, частную и совместную, ни слова не говоря о Божьей собственности. Только Богу принадлежит земля, небо и наши души. Кто смеет посягать на это?
“Когда караван разворачивается, последний верблюд становится первым, а первый — последним”. Человеку караван развернуть не по силам. Но мы должны быть готовы к развороту событий.
Обычный для такого разговора вопрос: как развернуть на полном ходу тяжеловесную законодательную махину и заставить её работать в другом режиме? Не нужно будет разворачивать. Машина рухнет, рассыпая гайки, винтики и прочие механизмы. Новые законы будут издаваться в три секунды. Закон — и предатели в тюрьме. Закон — и имущество изъято. Закон — и прекращён поток капитала за границу. Богатств хватит и чтобы возродить деревню, и чтобы построить новые города, и чтобы вырастить новое поколение детей, каждый из которых будет на вес золота, а не щенком в своей стране. Что подумает мир? А что он думал во время революции 1917 года? Что он думал во время гражданской войны и в годы Великой Отечественной? Ничего не думал. Он наблюдал. Когда победа была близка — подключался. Что думают соседи, когда в вашей квартире стреляют или громко кричат? Смотря какие соседи, конечно, но большинство предпочитает не вмешиваться и вызывают милицию. Если милиция не едет — ждут утра, дежурят у своих дверей, не спят, охраняют своё добро. Это — их дело.
Дела нашего дома, нашей семьи — это наши дела. Конечно, “милицию” вызовут. Но так ли уж нужно дюжим молодцам лезть к вооружённым до зубов и к тому же непредсказуемым соседям? Мир будет молча наблюдать. Мир в целом осторожен.
Сейчас, пока в порядке армия, надёжны окна и двери, — ещё можно навести порядок в доме. Понимание народом необходимости кардинальных перемен — это почва для долгожданного зерна, которое может быть посеяно во имя нашего спасения или в котором нам может быть отказано. Если зерна не будет, мы обречены на следующий круг ада, пока не поймём, что земля дана нам, кротким, в наследование — “след в след” — для грядущего поколения, и её нельзя сдавать вот так просто, мирным, бумажным путём.
Мы привыкли задавать вопросы. А надобно приучиться задавать ответы. И тогда на заданный ответ нам ответят очередным вопросом. Вся жизнь народа — проработка вопросов. Все наши отчаянные вопрошания — что делать, кто виноват, за что, Господи? — это уже ответы.
Нельзя отделаться от жизни
Спросите, как же это можно — отделаться от жизни? А очень просто: закрыть на всё глаза и не дышать. И этому нас уже научили. Мы оказались послушными и способными учениками. Уметь отмахиваться, отметать “ненужное” и устремляться только вперёд, к достижению цели, какой — не важно, стало обычным хаотичным движением времени суеты и смуты. Порой кажется, что это движение имеет какой-то особый смысл. Мы продираемся напролом сквозь дарованный Богом день для того, чтобы достигнуть дня следующего. А в следующем дне — то же самое. И так до бесконечности. Вот только бесконечности не будет, как может не случиться и следующего дня.
Мой родной Северо-Запад практически уже “очищен” от населения и подготовлен для новых хозяев. Целенаправленно, постепенно уничтожены маленькие заводы и фабрики, раздроблено в порошок сельское хозяйство, стёрта с лица земли русская деревня с её многовековым укладом быта, духа, на основе которого родилась и выросла великая русская культура. Часть населения переселилась в города, в основном — в Санкт-Петербург, переполнив его до краёв своей дешёвой рабочей силой. Часть провинциального населения была планомерно отравлена алкоголем, некачественным спиртом. Часть особо совестливых, впечатлительных, не выдержавших, не сумевших пережить в силу своей “всечеловечности” навалившееся на них осознание ненужности стране, спились или покончили с собой. Остатки населения доживают в мёртвых деревнях и полуживых городках, продолжая деградировать от нищеты и безработицы, разлагаться духовно, поддавшись влиянию средств массовой информации. Зачем это — государству? Разве власть не знает о том, что происходит? Зачем государство делает это с населением Северо-Запада?