Журнал Наш Современник 2009 #2
Шрифт:
Австрии были ещё более тяжёлыми, чем в Веймарской республике. Зная о феноменальных успехах германской экономики при Гитлере, австрийцы ждали автобанов, рабочих мест, сытости и надёжности. О цене всего этого никто не задумывался. Мой хороший знакомый Роберт, профессор истории из Вены, сказал, что правительства Австрийской республики с 1918-го до 1938-го всё сделали для вторжения германских войск:
– Они вели антинародную, авторитарную политику, а когда народ начинал бунтовать, привлекали полицию и армию для расправы над голодными и обездоленными. Но надо помнить и вот ещё что: сразу после распада Австро-Венгрии, в 1918 году, в большинстве германо-австрийских земель было проведено голосование. Большая часть австрийцев была за воссоединение с родственным более мощным соседом. Но договор, подписанный в 1919 году между странами-победительницами и поверженными государствами, запретил воссоединение двух германских государств.
Тут
Хофбург – резиденция Габсбургов вплоть до 1918 года - совершенно справедливо может считаться примером имперской архитектуры. Когда проходишь по Хофбургу, создаётся впечатление, что здесь в данный момент все люди, кроме гордых фиакров в котелках, - просто гости из будущего. Самым величественным зданием Хофбурга я бы назвал имперскую библиотеку, стоящую полукругом. Попасть в читальный зал или зарегистрироваться в ней - процесс, в лучших традициях Австрии, очень бюрократический и долгий. Напротив библиотеки расположены уже упомянутые музеи естественной истории и Истории искусства, а если идти от них, то вы придёте прямо к парламенту. Этому светлому зданию в классическом греческом стиле особый шарм придаёт красно-бело-красный флаг с орлом на фоне синего неба. Ратуша и Воитиф-скирхе, построенные так же, как и Штеффль, в готическом стиле, находящиеся между Фолькстеатром (Народным театром) и парламентом, придают ощущение некоторой "строгой заострённости" городу, всё равно находящемуся под большим влиянием округло-витиеватого барокко.
Шёнбрунн, в прошлом летняя резиденция кайзера Франца Йозефа, - это комплекс, состоящий из дворца, окрашенного в тёплые тёмно-жёлтые тона, аналогично дворцу Эстерхази, садов, парков и фонтанов. Аллеи каштанов, особенно утром, могут напомнить о доме киевлянину и одесситу. В этом дворце рождались решения, влиявшие на жизнь в Инсбруке и Лемберге (Львове), в Праге и Сараево и многих других местах великой Дунайской монархии. И в летней резиденции вы снова можете встретить фиакров - они треплют своих лошадей за загривки, подкручивают усы, курят и тихо с венским акцентом посмеиваются над туристами. Просто наслаждение читать или писать в садах Шёнбрунна. Вас здесь никто не потревожит, даже огромное количество туристов, посещающих этот парк, растворяется в нём, как кубики сахара, брошенные в кипяток.
Даже летом можно воспользоваться кратковременным похолоданием и сходить в сауну. И молодые, и пожилые австрийцы любят это заведение. В парилке венцы жалуются на жизнь, открыто сетуют на большой приток беженцев и иностранцев и обсуждают игроков "Рапида" (австрийская футбольная команда). На каждого заходящего в парилку смотрят несколько вопросительно: ну и долго ли он (она) выдержит? Люди обоих полов заходят сюда в стиле a la Адам и Ева. Права приходят с ответственностью… Воспитанным на пуританских ценностях американцам и англичанам это претит, а русским даже нравится. На эту тему есть масса весёлых историй. Преступлений на сексуальной почве в Центральной Европе несравнимо меньше, чем в Америке и Великобритании.
В Австрии, в отличие от Северной Америки, где на улице даже за баночку пива могут просто арестовать, хоть бутылку шнапса на улице открывай, но делающий это будет явно не австриец. И единственные пьяные в Вене, которых я увидел одним жарким июльским вечером, были молодые американские ребята, которые наконец-то не должны были прятать пиво в бумажные пакеты.
Выйдя из бани, набравшись здоровья, осознаёшь, что с Веной никогда не хочется расставаться, вне зависимости от того, как далеко от неё собрал-
ся ехать. Это город, который я для профилактики душевного и физического состояния советую посетить каждому туристу, приезжающему в Европу. И уже абсолютно точно, тот, кто не побывал в Вене, Австрии не увидел.
Австрийская идиллия и российская действительность
Из Вены солнечным июльским вечером я выехал на недельный семинар в Нижнюю Австрию, в маленький городок Айхграбен. Там мы жили в доме с видом на монастырь, расположенный на холмах, частично окружённый дубовой рощей. Если встать на самый высокий холм в окрестностях Айхграбена, можно часами наслаждаться этой идиллией. То тут, то там видны фруктовые сады и виноградники, мирно колышется трава на лугу, неторопливо по дороге ползёт трактор, а потом вдруг останавливается, и крестьянин начинает,
Я так долго любовался местными красотами, что забыл об очень ограниченных часах работы австрийских магазинов и побежал за продуктами. Была суббота, без пятнадцати двенадцать дня, и продавщицы уже собирались уходить до понедельника.
– Быстрее, быстрее, - добродушно, но с некоторым укором говорила одна из них.
– Они всё время ждут закрытия и под конец приходят, - вторила ей вторая.
– Закрытия не ждал, просто забыл о том, как рано вы закрываетесь, - с иронией сказал я.
– Я думаю, вы забыли о том, что мы тоже имеем право на выходные, - сказала загорелая и поджарая продавщица с накрашенными красным лаком ногтями ног и рук, в тапочках с пробковой подошвой Birkenstock за 100 евро.
– Святое!
– согласился я.
Никогда не забуду, как женщина-оптик в магазине Хартлауэр заметила, что все австрийцы, которые хотели зарабатывать деньги, давно уехали за океан. А что бы делали австрийские продавцы, живи они в "демократической, рыночной" России, где с утра и часов до девяти вечера, а то и в ночь они за копейки и без всякой уверенности в пенсионных вкладах и завтрашнем дне должны были бы сидеть за кассой?
Читая воспоминания Глинки, известного славянофила и офицера времён войны с Наполеоном, поражаешься тому, что темп жизни небольших австрийских городков остался тем же, что и 200 лет назад. Глинка писал, что в городке Мельк, известном своим величественным монастырём, люди умеют радоваться жизни и часами сидеть за бокалом вина. Мельк находится рядом со столицей Нижней Австрии, Ст. Пёльтеном, тоже очень умиротворённым городом, в котором, как мне показалось, все хотят пригласить вас распробовать белого вина урожаев разных лет. Но они побаиваются людей с востока, тоже любящих вино, а ещё больше напитки покрепче, стремящихся взять от жизни всё, что она предлагает. И, наверное, не случайно "беспечные" австрийцы серьёзно задумываются над тем, стоит ли так широко открывать двери на восток. Ведь им хочется сохранить такие идиллические места, как Айхграбен, для богатых туристов. Я не случайно поставил слово "беспечные" в кавычки. Австрийцы очень чутко реагируют на вопросы о своей собственности, а также по поводу приезжающих в их регион иммигрантов или беженцев. Я никогда не забуду разговор между моим знакомым англичанином и нашими общими друзьями из Айхграбена, пригласившими нас в гости.
– Какое всё же чудное место Нижняя Австрия, я вообще подумываю в будущем сюда переехать, - сказал Дэвид.
– Но в Англии тоже масса красивых мест, - с улыбкой, мягко, но с намёком заметил Петер, наш знакомый, нарезая сыр.
Австрийцы с иностранцами готовы идиллией делиться только временно, даже с англичанами…
Земля Штирия, ставшая самостоятельным герцогством в 1180 году, считается краем грибов (в основном лисичек, Eierschwamme) и тыквенного масла. Я бы к этому ещё добавил - это самая большая и самая австрийская из всех земель страны. В Штирии можно встретить все ландшафты, встречающиеся в Австрии. Здесь и высокогорный и всегда немного прохладный Шлад-минг, и лесной Мюрццушлаг, на реке Мур, где Брамс написал свою Четвёртую симфонию. Наконец, на самом юге Штирии можно насладиться почти средиземноморским климатом Ляйбница и Бад Радкесбурга. В какой бы из этих городов вы ни приехали, вам везде предложат блюда из лисичек, а в салат капнут тыквенного масла. Вообще вкусовые качества местных блюд усиливаются из-за гостеприимства штирийцев.
Так получилось, что в Штирии я проработал в общей сложности три месяца, за время которых мне удалось по-настоящему насладиться этим уютным уголком Европы. В Шладминге я работал два года назад, и сейчас, приехав в этот городок на недельный семинар, как и раньше, я вновь поразился непосредственностью местных жителей. Идя по улицам Шладминга, то и дело невольно отвечаешь на приветствия прохожих, в любое время года одетых в дорогие свитера и грубошерстные пиджаки с костяными или кожаными пуговицами под названием Lodenjake. Если вы пойдёте в сторону центра городка мимо ратуши, прячущейся в тени мощных деревьев, вам откроется мир дорогих бутиков. Цены здесь ниже швейцарских или московских, и это при зарплатах во много раз более высоких, чем в нашей стране.