Журнал "Наш Современник" #3 (2006)
Шрифт:
Здесь мыдоходим до самого главного. До того, что не обсуждается светскими политологами.Даже признавая, что в глобализме присутствует оккультная составляющая, онинедооценивают духовные методы борьбы. Им кажется, что призывы молиться — этонесерьезно, какой-то детский лепет, бабий вздор.
Между тем,“оранжевая” толпа — это отмечено многими очевидцами — проявляла явные признакиодержимости. Что неудивительно, ведь когда люди так идут на поводу у своихстрастей, они легко становятся добычей бесов. А род сей, как известно,изгоняется молитвой и постом (Мф. 17:21, Мк. 9:29). Так что молебны, крестныеходы, колокольный звон — это вполне адекватные контрудары по тем духовнымсущностям, которые владеют распоясавшейся толпой и, если можно так выразиться,режиссируют режиссеров.
Конечно,детей Большой Волосатой полезно окатить из шланга. (Между прочим, один изспособов привести в чувство больного в состоянии острого психоза — это плеснутьему в лицо воды.) Но духовных сущностей, которые их подначивают, водой не проймешь.Разве что святой. И здесь от позиции Церкви в предстоящей борьбе зависит оченьмногое.
Не потомули, едва в православной среде возник разговор о необходимости противодействия“оранжевой” революции, сразу послышались встревоженные голоса наших либералов:“Только не надо втягивать Церковь! Церковь мы должны беречь!”
Какой,однако, слаженный дуэт! Светские либералы поют свое: “Главное — не применятьсилу!”, церковные — свое. А вместе получается песнь, ублажающая слухБжезинского.
Но этопеснь сирен, которой не стоит внимать. Иначе корабль “Россия” рискует сгинуть впучине глобализма. И бутафорские спасательные шлюпки с оранжевыми флажками насамом деле никого не спасут.
Николай НИКИТИН ПАРАНАУКА НА МАРШЕ
МУРАД АДЖИ ПРОТИВ“ОФИЦИАЛЬНЫХ” ИСТОРИКОВ
Псевдоисториковтеперь — хоть пруд пруди. Среди них встречаются представители самых различныхпрофессий — от математиков до военных, и все они, похоже, искренне верят в то,что ничего на свете нет проще, чем “писать историю”. И пишут. И издают. Причёмхорошими тиражами, на высоком полиграфическом уровне. Сейчас ведь были быденьги или спонсоры — книжку сделают хоть на глянцевой бумаге, хоть с золотымобрезом.
С прессой -посложнее. Тут многое зависит от “концептуальной основы” псевдоисторическихсочинений. Если они “принижают” русскую историю, то могут удостоитьсяпубликации даже в солидном либеральном издании, если же “возвеличивают”, то ихудел — малотиражные “маргинальные” издания патриотов. Поэтому было чемуудивляться, когда с конца 2004 года со страниц еженедельной газеты писателей“Литературная Россия” хлынул поток откровений на исторические темы кумыкскоголитератора, географа по образованию Мурада Аджи (“ЛР”, 2004, N 50; 2005, NN 1,7, 12). Откровения эти, судя по реакции читателей (“ЛР”, 2005, NN 2, 3, 5),выглядели оскорбительными для русского народа, и их появление в “ЛитературнойРоссии” вскоре после злой (но совершенно справедливой) рецензии Елены Мурашовойна сочинения псевдоисторика “патриотического” лагеря Виктора Калашникова (“ЛР”,2004, N 46) ставило газету в двусмысленное положение. Ведь за “ЛитературнойРоссией”, казалось бы, прочно закрепилась репутация не только одной из самых “экологическичистых”, серьёзных, но и патриотичных газет. Чем же для неё сталинтересен Мурад Аджи?
С егосочинениями мне довелось впервые ознакомиться в начале 1990-х годов, когда онещё подписывался как Мурад Аджиев. Тогда, помнится, ему всячески покровительствовалжурнал “Вокруг света”, но особенно благоволила “Независимая газета”. До тех,правда, пор, пока на неё не обрушились отклики читателей, поражённых жуткимнепрофессионализмом и вызывающей безапелляционностью абсурдных суждений г-наАджиева. Отклики на его “теории” появлялись и в других изданиях, а в“Литературной России” (1993, N 22) была опубликована моя статья, в которой речьшла о совершенно несостоятельных с научной точки зрения попытках М. Аджиевапереписать историю российского казачества (вопреки множеству твёрдо установленныхфактов он взялся утверждать, что наши казаки в большинстве своём не частьрусского народа, а половцы, порабощенные и насильственно русифицированные“царизмом” в ХVIII-XIX веках). И вот, столько лет спустя я сталкиваюсь створчеством того же автора не где-нибудь, а в “Литературной России”!..
Кнастоящему времени М. Аджи выпустил уже несколько книг, но его сочиненияпо-прежнему бьют все рекорды бездоказательности и абсурдности (достойнымконкурентом ему может стать, пожалуй, лишь математик А. Т. Фоменко).Построения М. Аджи не просто сомнительны — они решительно противоречат всемукомплексу материалов, накопленных в результате труда многих поколенийисследователей, а если и содержат что-то достоверное, то оно, как правило,выдирается из общеисторического контекста и абсолютно неверно трактуется.
“Творческаяманера” М. Аджи и других псевдоисториков однотипна, это прежде всего полныйпроизвол в отборе и использовании фактов. Добросовестный исследователь сначалаанализирует источники и специальную литературу, а затем делает выводы. Удилетанта же обычно всё наоборот. Вначале он непонятно каким образом (чащевсего — исходя из политических пристрастий) формирует свою точку зрения на теили иные события, явления и процессы (т. е. делает выводы), а затем испециальную литературу, и первоисточники использует таким образом: “находит” вних лишь то, что отвечает его представлениям, — с чем он согласен, причёмсовершенно независимо от степени достоверности, научной обоснованности “найденного”.Ну, а то, что не подходит, не укладывается в его “концепцию”, в упор “незамечается”, будь оно хоть в сотни раз убедительнее. Дилетанту неважно, откудапочерпнуты нужные ему сведения: из документальных источников или из легенд имифов, из капитальных трудов серьёзных историков или из легковесных работ такихже дилетантов, из исследований, являющихся последним словом в науке, или изустаревших, давно отвергнутых наукой. Лишь бы эти сведения отвечали егопредставлениям об изучаемом предмете. С той же целью локальные явления он можетпредставить как глобальные, а встречающиеся в литературе догадки и гипотезы -как твёрдо установленные факты. А если и этого покажется мало для обоснованияполюбившейся ему “теории”, если в источниках и работах исследователейсодержатся только расходящиеся с ней сведения и “не заметить” их никак нельзя,дилетант действует по принципу: раз факты против меня, то тем хуже для фактов -они объявляются “ложью официальной историографии” или чьей-то “фальсификацией”,а ссылки для обоснования своей точки зрения даются на вообще не существующие вприроде, мифические “данные”. М. Аджи, например, утверждает, что отсутствиерусского населения на Дону в ХVII веке “статистически… давно доказано”(“Независимая газета”, 10.01.92). Между тем хорошо известно, что в ХVII веке наДону никакой статистики не было и быть не могло.
“Полемическиеприёмы” дилетантов могут, конечно, сильно варьироваться, даже отличатьсяизысканностью, но убедительны они только для таких же дилетантов. Вот МурадуАджи очень хочется, чтобы его предки-половцы были светловолосыми и синеглазымии являлись бы не кочевым, а оседлым народом (см: “Мы — из рода половецкого!”,1992, с. 7, 47). Однако в работах С. А. Плетнёвой, крупнейшего специалиста поархеологии и истории Юга России в раннем средневековье, он встретил “не те”взгляды. Мало того, что Плетнёва считает половцев кочевниками (кстати, с полнымна то основанием), она ещё приходит к выводу, что если какие-то небольшиегруппы половцев и могли быть светловолосыми (из-за смешения с остаткамидревнейшего дотюркского населения степи), то в большинстве своем они являлисьмонголоидами и, следовательно, были темноволосыми и кареглазыми. В этом еёубеждают результаты раскопок половецких захоронений и скульптурные изображенияна могильных памятниках — “каменных бабах” (Плетнёва С. А. Половцы. М., Наука,1990, с. 35, 36). И что же М. Аджи? А он пишет, что ему “стыдно” за Плетнёву. Ився полемика! (“Мы — из рода половецкого!”, с. 19). Или вот не встречает он вотечественной литературе ни одного подтверждения ещё какой-то своей идеи. Какбыть? М. Аджи заявляет: “Слава Богу, кроме отечественной есть мировая наука”(там же, с. 47). И — ни имени, ни сноски. В крайнем случае — многозначительноемноготочие… Впрочем, даже упоминание в работах М. Аджи какого-либоисследователя ещё не свидетельствует, что оно приведено по делу и к месту.
Наконец,“творческой манере” М. Аджи свойственно широкое употребление выражений типа“как известно”, “абсолютно бесспорно, что”, “не оставляет сомнений, что”, “этоуже давно показано в археологии и не вызывает споров” (там же, с. 19, 44, 47),когда речь как раз идёт о вещах совершенно неизвестных, весьма спорных исомнительных, абсолютно не доказанных или прямо противоположных этим утверждениям.Вот, например, как М. Аджи решает “славянский вопрос”. В книжке “Мы — из родаполовецкого!” он уверяет, что славяне IX века — это “жители лесов, обитателиземлянок, довольствующиеся собирательством… не ведающие металла”. Дикари,стало быть, живущие в каменном веке, и потому-де они никак не могли построитьгород Киев. Его построили, конечно же, высококультурные половцы. “Всё это, -пишет М. Аджи, — безоговорочно давно подтверждено историками и археологами,так что открытия в моих словах нет, всё это известно” (с. 4, 5). А в интервьюИ. Колодяжному в “Литературной России” (от 10.12.2004) М. Аджи заявляет, что вовремя возникновения Киева “славян ещё не было в природе”, что “они творениеиезуитов”, что “славянская культура России” была “построена” лишь в ХVIII веке(“на фундаменте”, конечно же, тюркской культуры).
И всё этопишется на рубеже XX и XXI веков, после трудов наших выдающихся археологов — П.Н. Третьякова, З. В. Седова, Б. А. Рыбакова, посвященных именно этногенезу иранней истории (в том числе V-VI векам) славян и содержащих выводы, прямопротивоположные утверждениям М. Аджи! Неужели он взялся рассуждать на эту тему,не пролистав хотя бы капитальную монографию Б. А. Рыбакова “Ремесло ДревнейРуси”, не посетив Государственный исторический музей, где выставлены найденныеархеологами железные орудия славян, в том числе топоры, сошники, лемехи, серпыи другой массовый археологический материал, свидетельствующий, что задолго доIX века славяне не только “знали металл”, но и занимались земледелием? И приэтом М. Аджи ссылается на “безоговорочное” подтверждение своих идей именноархеологами!